Травма колена. Разрыв передней крестообразной связки, ее аутопластика и восстановление

5 месяцев и 2 недели после травмы

 

Вот с чем я подошла к концу года: работаю вместе с мужем в той фирме, где он трудится с 2006 года, осваиваю новую профессию. Не всё получается гладко, но к моим ошибкам и слабостям относятся терпимо и с пониманием. Постепенно учусь говорить «нет» тогда, когда выполнение просьбы поставило бы меня в стрессовую ситуацию или принесло бы просителю выгоду за счет ущерба для меня, пусть даже незначительного (такого, например, как потеря вечного дефицита – свободного времени, с тем чтобы проситель свое свободное время сэкономил). Со мной уже не так легко и удобно, как было раньше, но и возможностей у меня все‑таки уже меньше.

С последствиями травмы разбираюсь, работоспособность ноги удалось восстановить процентов на 80…85. Потеряна высокая квалификация редактора научного журнала, но постепенно приобретается новая профессия и с ней новая квалификация.

А впереди надежда на возвращение в седло любимого велосипеда с новыми силами и новой связкой. Надо только подождать, и всё получится!

 

Полгода после травмы

 

В очередной раз я погрузилась в пучину сомнений. Достигнут некий уровень благополучия, есть возможность остановиться на этом или попробовать сделать еще лучше. И вот вопрос, стоит ли пробовать… Если не решиться, велика вероятность потом всю жизнь локти кусать. Если решиться, вероятность другая: сделать в результате не лучше, а хуже.

Моя травма колена охарактеризована на просторах интернета как «крайне неприятная, но явно не смертельная», это так и есть.

Артроскопист из городской больницы, самоотверженный и душевный человек с добрыми руками, сам твердо убежден и меня убеждал, что новая связка мне не нужна. Но во мне взыграла самонадеянность, задело применение ко мне формулировки «немолодые пациенты, ведущие малоподвижный образ жизни».

Спортивные врачи и близкие к ним специалисты, напротив, единодушно утверждают, что коли связки нет, то заменять ее надо, в отсутствие главного стабилизатора нарушена геометрия сустава, он износится намного быстрее, чем мог бы.

Люди по другую сторону (не врачи, а пациенты) все пишут разное: кто‑то доволен операцией, кто‑то, наоборот, тем, что восстановился без нее. Но когда читаешь пристрастно, часто бывает, что написано одно, а читаешь другое. Что говорят одно, а слышишь другое. Дали мне ссылку на описание личного опыта восстановления девушки, получившей такую же травму, как у меня. Она резюмирует, что сомневаться не нужно, что восстановление полноценности стоит всех испытаний, и приводит внушительный список своих спортивных достижений. Честь ей и хвала, волевые активные люди всегда внушают мне уважение!

А я выхватила откуда‑то из середины описания ее реабилитационного периода наблюдение: сидячая офисная работа допоздна обернулась адской болью в оперированной ноге.

Сидячая работа допоздна – это мое всё. Да, я боюсь скользких улиц, не могу бегать, испытываю неудобства при ходьбе по лестницам, нередко просыпаюсь ночью поискать удобное положение для ноги. Но всё же легко кручу педали велосипеда, могу встать в церкви на колени и самостоятельно подняться, танцую медленный плавный танец живота, могу приседать без опоры, пускай и не на всю глубину. И сидеть за компьютером могу сколько угодно без всякой боли. Выходит, не исключено, что после замены связки уже не смогу. Вот и начинает казаться, что лучшее – враг хорошего и остальные связки вполне успешно взяли на себя большинство функций разорванной. А просевшая сила воли так и не восстановилась, тогда как реабилитация очень во многом основана на силе воли пациента, на его мотивации…

 

Ровно год после травмы

 

Первое июня, День защиты детей, официальное начало лета. В этом году понедельник, не выше +8 и пасмурно, какая‑то вода сеется из облаков. А год назад была суббота, теплый солнечный день, и я (сама того не зная) выехала из дома навстречу столкновению с пешеходом.

Спустя год после травмы привожу результаты самообследования по опроснику WOMAC [1]: болей при ходьбе не испытываю, при подъеме по лестнице бывают слегка, ночью и в покое боли нет. Скованности по утрам нет, позже в течение дня бывает легкая скованность при холодной и сырой погоде. Спускаться по лестнице немного трудно, подниматься легче, но неприятные ощущения в колене есть. Вставать из положения сидя, стоять, наклоняться, ходить по ровной поверхности могу без боли. При посадке в автомобиль и высадке из него легкая боль. Ходить за покупками, надевать и снимать носки, садиться на унитаз и вставать с него, лежать в постели могу без боли. Вставать с постели, вылезать из ванны – иногда слабая боль. При легкой работе по дому боли нет, при тяжелой есть слабая боль.

Субъективные ощущения: сустав время от времени щелкает и часто хрустит (подозреваю даже, что постоянно: это более мелкий и тихий звук, чем щелчки, дневные шумы и жужжание велотренажера его легко заглушают). Если делать упражнение «педали», лежа в постели на спине, хруст слышен отчетливо и есть слабая боль.

Пока не могу ни бегать, ни прыгать. Прыжки болезненны, при старте для бега исчезает стабильность в колене (антеромедиальная нестабильность ++). В обуви на твердой подошве (в туфлях) менее комфортно и меньше уверенности, чем в обуви на эластичной мягкой подошве (как у кроссовок и шлепанец из вспененного материала).

Приседать могу, почти на полную глубину, но все‑таки не на полную. Из положения стоя на левой ноге пяткой правой ноги до ягодицы не достаю.

 

Год и 1 неделя после травмы

 

Мне кажется, что (при всем внешнем несходстве и различии выполняемых функций) связки чем‑то похожи на зубы.

Если есть деньги, можно вставить зубные протезы. Если денег много, можно такие зубы вставить, что ими можно будет всё грызть, как своими родными. А если в кармане дыра, то смириться, приспособиться и ходить без зубов (но не без всех, конечно). Соседние зубы возьмут на себя нагрузку отсутствующих.

 

Год и почти месяц после травмы

Моя драгоценная сестра и обожаемая двоюродная тетя посовещались и решили мне помочь.