Академия снов

Аня слушала очень внимательно, да и не только Аня. Большинство планировало несколько отредактировать свои сновидения перед их публичным озвучиванием. На Аню аргументы профессора однозначно подействовали, теперь она не сомневалась, что лучше рассказать все как есть.

– А теперь давай посмотрим, что говорит нам твоя электроэнцефалограмма. Кстати, этот термин мы будет использовать достаточно часто, так что сразу объясню. Электроэнцефалограмма, или просто ЭЭГ, это графическое представление электрических процессов, которые происходят в ваших головах. Эти процессы порождают электромагнитные волны, которые считываются датчиками, поэтому даже электродов никаких прикреплять к головам не нужно. Затем идет расшифровка полученных данных. В итоге, мы видим, какие электрические процессы происходят в ваших мозгах.

Ирина опустила взгляд. Она уже поняла, что приняла неверное решение. Теперь всем понятно, что она соврала, но пока не понятно, что именно из ее слов неправда.

– Так, что тут у нас, – профессор смотрел на графики, – действительно, ты достаточно долго засыпала. Ты была в пограничном состоянии около тридцати минут. Затем у тебя было четыре цикла сна. Преобладал глубокий медленный сон. Фаза быстрого сна отсутствовала в принципе. Думаю, это может быть следствием приема каких‑нибудь тонизирующих веществ во время выполнения домашней работы. Но главное, можно сделать вывод, сны ты хоть и видела, жаль мы не знаем, какие, но запомнить так детально их не могла бы. Это невозможно, потому что в фазе медленного сна отдел мозга, в котором создаются сновидения, практически не контактирует с отделом, отвечающим за память.

Баба Галя громко покашляла, обращая на себя внимание профессора. Вид у нее был недобрый.

– Но, конечно, я это все говорю не для того, чтобы публично тебя наказать, Ирина, – поспешил оправдаться профессор. – Мы здесь собрались, чтобы учиться. В том числе и на своих ошибках. Я хочу доверять вам, но для этого мне нужно, чтобы и вы доверились мне. Давай попробуем еще раз, Ирина?

Профессор по‑доброму улыбался. Демонстрация возможностей оборудования, конечно, произвела впечатление на каждого, но его слова о взаимном доверии подействовали сильнее.

– Хорошо. Я попробую? – Ирина едва сдерживала слезы. – Я долго не могла уснуть. Скорее всего, дело в тонизирующем чае, который я пила всю ночь перед учебой. Думаю, что мне что‑то снилось, но я ничего не запомнила. Когда я проснулась, то испугалась, что мне нечего написать о своем сне, тогда и решила придумать сон. Состояние сейчас нормальное, но я бы еще поспала, если честно.

После небольшой паузы Ирина подняла взгляд на профессора и Бабу Галю.

– Простите, пожалуйста. Я привыкла выполнять все задания, которые мне задают. Вот и соврала.

– Вот теперь мне нравится твой ответ. Нет ничего страшного в том, что ты не запомнила сон. Это нормально. Зато теперь мы знаем, над чем работать. И, да, извинения приняты, – профессор едва заметно подмигнул Ирине. – Ребята, запомните, здесь никто не собирается вас ругать, потому что неправильных ответов в этой науке нет. Наша задача – помочь раскрыться вашим талантам, чтобы затем вы могли использовать полученные навыки во благо.

Атмосфера в очередной раз изменилась. Похоже, все смирились с тем, что одногруппники и преподаватели станут ближе к их подсознанию, чем родственники и друзья. Ирина несмело осмотрелась, и к своему удивлению, не встретила осуждающих взглядов, наоборот, она вдруг почувствовала поддержку и сочувствие. Может, это потому, что она все же смогла открыться всем. Ей и самой сейчас стало намного легче. В этот момент она твердо решила в дальнейшем больше не врать насчет своих снов.

Ребята оживились, словно у профессора получилось снять какие‑то оковы, стесняющие мысли и движения. В произвольном порядке Михаил Иванович спрашивал студентов об их первом практическом занятии. Наверное, это неудивительно, но рассказы были очень похожи между собой. В конце концов, после домашнего задания все были очень уставшими, поэтому в сон проваливались без памяти. Кроме Ирины, сны также не увидели, а точнее будет сказать, не запомнили, Алан и Катя. Также ребята рассказывали о том, что тонизирующего они принимали во время домашнего задания, после слов профессора, это казалось важным. После очередного выступления всем становилось еще светлее и легче. Баба Галя улыбалась, ей нравилось общаться с молодежью, а этот набор, она была уверена, станет ее любимым.

Самые интересные оказались рассказы ребят, которые все‑таки что‑то запомнили. Так Алиса рассказала, что ей приснился родной дом. Она сейчас живет в арендуемой квартире, совсем одна, поэтому родители и родной город снятся ей постоянно. Дима ее прекрасно понимал, он хоть и не переезжал из родного города, но родителей тоже уже давно не видел.

Дане снилась компьютерная игра, в которую он играл во время домашнего задания. Яркая и динамичная. Он видел сон как будто через монитор компьютера. При этом он управлял персонажем, логика игры была не нарушена, даже уровень смог пройти, который не получалось завершить в игре наяву. Профессор объяснил этот сон тем, что игра прочно засела в подсознании, так как Даня слишком долго в нее играл, поэтому даже во сне она его не оставляла.

Когда очередь дошла до Маши, она снова слегка покраснела. Ей приснился кошмар, будто ее затягивает бурлящий поток, а она не может ничего сделать. В итоге она начала тонуть, от этого и проснулась. Конечно, ей было неловко от того, что при этом она кричала, но никто не собирался ей об этом напоминать. Профессор и Баба Галя сделали вид, что это совсем не важная деталь сна.

Когда Маша рассказывала о своем сне, все смотрели только на нее, было интересно, что такое страшное во сне заставило ее кричать наяву. Хорошо, что никто не видел, что творилось с лицом Димы. Его глаза округлились, кожа заметно побледнела. Он ведь тоже видел в своем сне, как тонет девушка. И ведь скоро ему придется рассказать об этом всем. Сколько вопросов это вызовет. Ну не могло же им присниться одно и то же.

В этот самый момент профессор незаметно смотрел на Диму. Он предвкушал развязку. Конечно, он не ожидал, что что‑то подобное случится на первом же занятии, поэтому был очень рад, что все так получилось. Безусловно, эти ребята очень талантливы, и их ждет множество открытий и свершений. Оставалось убедиться, что полученные данные не ошибка.

Рассказ Егора занял всего минуту. Оказалось, что он уснул почти сразу после выключения света. Проспал всего три часа, а потом четыре часа лежал в темноте с закрытыми глазами. Также он пояснил, что ему обычно хватает двух‑трех часов, чтобы выспаться, поэтому сейчас он чувствует себя отдохнувшим. По его словам, сны он не видит уже давно. И сейчас он тоже спал без снов.

– Спасибо за честность, – профессор похвалил Егора. – На самом деле, сны тебе все же снятся. Надеюсь, мы когда‑нибудь узнаем, какие. А теперь послушаем Диму.

Профессор движением руки перевел все внимание на Диму. Ох, как все‑таки Дима не любит это внимание. Еще в школе он чувствовал себя не в своей тарелке, выступая с каким‑нибудь докладом перед всем классом. А теперь ему и вовсе нужно рассказать свой странный сон. Он еще раз заглянул в свою тетрадь и, глубоко вдохнув, начал рассказ.

– Заснул я очень быстро. Даже не заметил, как это произошло. Я помню только, что мне было очень удобно в этом кресле. Домой бы такое, – Дима заготовил эту часть про удобные кресла, надеясь, что шутка поможет отвлечь внимание от, собственно, сна. – Мне снилась библиотека, в которой был неработающий лифт. Запомнил ощущение полета. Затем я оказался в темном лесу. Я выбежал из него и упал в реку. Я выбрался на какую‑то возвышенность. Оттуда я увидел, что в реке тонет девушка, услышал, как она кричит. А затем я проснулся.