Богоборцы. Книга 3

– А к дому ты отвод видишь? – обломал я возгордившуюся своей наблюдательностью огненную эспершу. – Да и знаешь, сколько стоит газ провести? Плюс котёл, плюс система отопления, трубы там и всё такое. Зуб даю, что в этой халупе она если и есть, то древняя, как говно мамонта, с расширителем прямо в доме. А скорее всего, просто русская печь посреди хаты, судя по расположению трубы, чтобы всё помещение обогревать. Может, даже и готовили на ней же, кстати. Так что без дров тут никак не обойтись. Другое дело, что для этого не нужно собирать всякое дерьмо.

– А может, они электрообогреватели использовали? – Милорадович не хотела признавать свою ошибку, но тон у неё всё же был неуверенным, словно она сама понимала, что несёт бред. – Ладно, чего спорить, зайдём и увидим. Давай быстрее, вон солнце уже скоро сядет!

Я усмехнулся и молча шагнул к двери. Правда, входить не стал, сначала осмотрелся. Да, как я и думал, здесь тоже не было привычных мне оберегов. И это можно было бы списать на то, что мы в городе, но у того же деда Миколы над дверьми висела подкова, а рядом стоял украшенный веник из полыни. Да, после прихода советской власти долгое время боролись с подобным, считая суевериями, однако после войны всё поменялось. И подобные обереги даже были включены в перечень бюро, а лично у меня имелся живой свидетель их действенности. Балашка, после того как поселился в доме, лично обновил каждый. И следил, чтобы не ломались и не терялись.

Кстати, на ведьм обереги почти не действовали, лишь когда те уже совсем обращались в монстров, продавшись потусторонним силам. А до этого им максимум было неприятно рядом находиться, так что дед Микола был неправ. Никакая Дорофеевна не ведьма. Та не удержалась бы и за семь лет уже проявила бы себя, если уж её настолько затянула тьма. Нет, тут что‑то другое, но вот что… я взялся за навесной замок, одним движением вырывая его вместе с петлями, и, зашипев, отбросил проклятую железяку в сторону. На самом деле проклятую, от замка шёл чёрный мерзкий дым, а ладонь покраснела.

– Ты чего?! – отскочила в сторону Катя. – Совсем обалдел?! А если бы в меня попал?

– Извини, – я потёр ноющую руку. – Ты видишь что‑нибудь необычное?

– Только то, что ты мне чуть в голову железякой не заехал, – окрысилась Милорадович. – Это очень необычно.

– Понятно, – я вздохнул, ведь мне не хотелось ругаться. – Ладно, пошли дальше.

– Погоди! – вдруг Катерина схватила меня за плечо. – Ты сейчас серьёзно?! Покажи ладонь!

– На, смотри, – я пожал плечами, удивляясь переменам в характере. – Довольна?

– Это от замка? – Милорадович внимательно осмотрела железяку, но руками хватать не спешила, воспользовалась палочкой, чтобы перевернуть, а затем сфотографировала на смартфон. – Ничего. Это странно. Блин, надо было на машине ехать! Сейчас ни аптечки, ничего под рукой нет. Так, давай вернёмся и подготовимся.

– Нет, – жёстко отрезал я. – Мы идём дальше. Если бабка навесила проклятье на замок, она могла почуять, что оно сработало. Если сейчас отступим, кто знает, будет ли в доме что‑нибудь, когда вернёмся. Рука уже почти не болит, так что идём дальше. Но осторожно. Оружие держи наготове, если что, сразу бей, не думай. И голыми руками не лезь! В прошлый раз бабка именно нового ножа испугалась. Возможно, у неё аллергия на силу зверобога.

– Раскомандовался, – Катя заворчала, а я отметил, что в те моменты, когда чего‑то смущается, девушка выглядит очень мило. – Мы идём или нет?

– Смартфон на запись поставь и фонарик запусти, – я сунул свой в нагрудный карман, застегнув тот, чтобы телефон не выпал.

– Давно уже! – вспыхнула‑таки Милорадович. – Достал!

– Ок, идём, – я усмехнулся и шагнул в тёмный проём.

Свет фонаря вырывал из тьмы заваленные хламом сени. Причём выделить что‑то одно я не мог. Какие‑то тряпки, тюки, короба. Поверх сломанные санки, одна лыжа, снова тряпки, горшки какие‑то, половина из которых битые или хотя бы треснувшие. Складывалось полное ощущение, что мы попали не в дом, а на какую‑то свалку. И это уже было плохим признаком, ибо многие духи предпочитали обитать именно в таких местах. Как бы вили себе гнездо из мусора.

– Хреново, – будто подслушав мои мысли, прокомментировала увиденное Катя. – Похоже на логово.

– Ещё как, – я кивнул. – Полагаю, отсутствие подковы над дверью и веника ты тоже не заметила?

– Тебе доставляет удовольствие тыкать меня мордой в то, чего я не знаю? – прошипела Милорадович, зло сощурив глаза. – Хочешь, чтобы я это публично признала?! Да, я не разбираюсь в оберегах! У меня вообще с теорией не очень! Я не очень умная и предпочитаю работать кулаками! Доволен?!

– Нет, – я покачал головой. – Мой вопрос был не для того, чтобы тебя задеть. Просто я должен понимать, насколько ты не в теме, чтобы предупредить в случае чего. И прикрыть. Так что твоя истерика немного не к месту.

– Да пошёл ты! – Катя психанула, но, сделав пару шагов к двери, вдруг остановилась и глубоко вздохнула. – И‑извини… – Голос девушки был настолько тихим, что я его едва услышал, но она взяла себя в руки и продолжила уже громче. – Извини. Мне тяжело держать себя в руках. Особенно в такие моменты. Я… я знаю, что неправа, но всё равно злюсь.

– Проехали, – я довольно улыбнулся, пока эспер не видела. – Я на тебя уже давно не обижаюсь. Иначе сошёл бы с ума, пытаясь понять, что я опять сделал не так.

– Хорошо, – Катя вернулась, но почему‑то её губы были плотно сжаты, будто она была чем‑то недовольна, однако голос оказался вполне спокойным. – Пошли дальше, а то времени мало. Одним не стоит торчать в логове лишний раз.

С этим я был согласен, поэтому, больше не оттягивая момент, открыл дверь в дом. На этот раз обошлось без проклятий, что радовало. Но и здесь никаких оберегов я не обнаружил. Даже самых простых игл в дверной коробке, хотя это, казалось бы, уж даже городские делают. Простейший оберег от нечисти, подтвердивший свою надёжность веками. Мне больше не нужны были иные доказательства. Но всё же для официального дела этого было мало.

– Ты смотри, а дома чисто. – Катя с удивлением оглядела скудно обставленную комнату. – Чуть не сияет всё.

– Нищенская чистота, – я поморщился. – В деревнях такое бывает только у бедняков, у которых нет ни хозяйства, ни работы, остаётся лишь целый день убираться. Часто это переходит в манию, психическое заболевание.

– Многая нечисть страдает чем‑то подобным. Навязчивый психоз, желание считать и перекладывать одинаковые предметы, – заметила Милорадович. – Недаром же раньше бабы носили крупные яркие бусы не только для красоты, а и для защиты. Чтобы кинуть их духа, а самой убежать.

– Есть такое, – я кивнул. – И сейчас носят. На покос обязательно надевают. Но к делу это не пришьёшь. Надо искать что‑то более существенное.

– Оʼкей, – Катерина покладисто кивнула и принялась осматривать дом, благо он был совсем небольшим.

Обычный пятистенок с большой печью. Не русской, как я предполагал, но тоже приличной по размерам. И да, на ней тоже готовили. В чугунке даже нашлись остатки какой‑то каши. Но это ни о чем не говорило. Многие духи, особенно из тех, что мимикрируют под людей, жрут обычную пищу, другой вопрос, что они и человеком перекусить не прочь.

– Тор, вот ты говоришь, оберегов нет, – вдруг позвала меня Катя, – вон же, гляди! Куколка. Как положено, в красном углу.

– Не трогай!!! – Я пулей метнулся к девушке, оттаскивая её от куколки, стоящей на полочке. – Руки убери, бестолочь!!!

– Что ты на меня орёшь?! – взъярилась эспер, вырываясь и покрываясь пламенем. – Совсем охренел?!