Богоборцы. Книга 3

– Скоро должны, – пожала плечами японка. – Договаривались встретиться, как проснёмся. Обычно в это время все и поднимаются.

– Понятно. – Я выложил очередную партию готовых оладий на тарелку и поставил на стол. – Слушай, Ми‑тян, ты не обижайся, но давно хотел спросить. Ты по Японии скучаешь?

– Я по маме скучаю, – тут же откликнулась девушка, не поднимая лица и не открывая глаз. – А Япония… ты думаешь, я как в аниме жила? Ходила по узким улочкам с подружками, ела пряники в виде рыб и разную уличную еду? Ездила на экскурсии по историческим местам и на горячие источники? Извини, но ни хрена этого не было.

– Ты не училась в школе? – Я действительно удивился. Раньше поговорить по душам с Мико у нас как‑то не получалось. – А как же друзья?

– Училась, – грустно усмехнулась японка, – это было единственной отдушиной, но, скажем так, не слишком широкой. Меня привозили и увозили на машине в сопровождении десятка бойцов охраны. Клубы и любая внешкольная деятельность были запрещены. А дома… дома я либо тренировалась, либо занималась каллиграфией. Всё остальное считалось пустой тратой времени. В пять утра подъём, в одиннадцать отбой. Никакого телевизора или там телефона. Занятия, тренировки и ещё раз занятия. Какие уж тут друзья. Меня считали дикой русской, с которой нельзя даже поговорить. Это к вопросу о японке в целом.

– Понятно, – я кивнул. – Извини, если заставил вспомнить неприятное.

– Забей, – отмахнулась Мико. – Я никогда и не считала себя одной из них. Думаешь, охрана нужна была, чтобы меня не украли? Ха! Да как бы не так! Они следили, чтобы я не сбежала. Восемнадцать попыток побега! Жаль, не удались. Грёбаные острова. О, стучат! Пойду открою, девчонки, поди, пришли.

Так и оказалось. В течение следующих десяти минут в гостиной вокруг стола собралась почти вся команда. Старички в полном составе, плюс Матвей. Не было только Беллы, но я думал, что она просто задерживается. Оладьи были почти готовы, так что не прошло и пяти минут, как все дружно накинулись на пышущую жаром гору, макая горячее кушанье в варенье по вкусу или сметану. С чёрным чаем так лучше любой амброзии выходит.

– Чего Беллу‑то не разбудили? – я покосился на Катю, с которой русская итальянка делила комнату. – Сейчас остынет всё, будет не так вкусно.

– Потом ещё нажаришь, – отрезала Таня. – Свою любовницу кормить ведь будешь. А Алла попозже подойдёт. Мы ей специально так сказали, чтобы было время обсудить один вопрос.

– Это вы про меня, что ли? – Я очень удивился. – А в чём секрет? Мы с Алёной просто друзья, ну, с привилегиями, так сказать.

– Да при чём тут она, – отмахнулась Тарасова. – Трахайся, с кем хочешь. Кобель! Я про другое. У Беллы скоро день рождения. Девятнадцать лет. Надо как‑то отметить и заодно сделаем ребятам приветственную вечеринку. Раз мы теперь команда, надо как‑то объединяться.

– А мне почему никто вечеринку не делал? – я изобразил обиду на лице. – Канешна, у вас‑то вона чо…

– Тор, давай ты потом покапризничаешь? – Дара смерила меня сердитым взглядом. – Тем более что ты прокосячился. Опять. Вот какого ты полез к этой бабке?!

– Так, закрыли этот вопрос, – я не собирался оправдываться. – Полез, потому что надо было. Теперь с этим что‑то надо делать. Но давайте сперва по Белле, раз собрались.

– Предлагаю самый простой вариант, затусить в клубе, – Катерина проглотила очередной кусок оладьи, на которые налегала, пока мы спорили. – Возле меня есть неплохой. «Айсберг» называется. Я была там пару раз с подружками, вполне приличный.

– Ну, я не сказала бы, что лучший вариант, – оценила предложение наш эксперт по клубам, то бишь Дара, – но вполне реальный. Да, там можно затусить. Снять столик, там большие есть, причём не слишком далеко от танцпола. Да, это неплохо будет. Давайте я сгоняю туда, договорюсь. Тор, поедешь со мной?

– Нет, сорь, Дар. – Я жалобно глянул на девушку. – Не могу. Дело появилось очень важное. Так что возьми Матвея вон.

– Нам ты рассказать о своём суперважном деле не хочешь? – обожгла меня подозрительным взглядом Таня. – Или опять придётся тебе спасать из жопы мира?

– Будто я этого хотел, – буркнул я и, видя вытянувшиеся лица ребят, поправился: – Я о зверобоге вообще, а не о том, что вы за мной пришли. За это по гроб благодарен буду. Но здесь вроде ничего такого быть не должно, хотя хрен его знает. Расскажу, когда Белла придёт, чтобы не повторяться. Это насчёт вчерашней бабки.

– Ок, подождём, – Тарасова посверлила меня взглядом, но в итоге согласилась. – Тогда так и решим. Матвей, Дара, берите машину и езжайте в этот «Айсберг». Договоритесь обо всём, ну, ты, Дар, в курсе, что там надо. Только без фанатизма. Ты её сдерживай, что ли. Хотя… Ми‑тян, съездишь с ними? Что‑то я этим двоим не доверяю.

– Только хотела предложить, – кивнула японка. – А то знаю я Дару. Ей дай волю, окажемся на пенной вечеринке по пояс в шампанском. А Матвей по врождённой скромности промолчит. Лучше я проконтролирую.

– Злые вы. – Лучница надулась, но долго изображать обиду не смогла. – А как насчёт торта?! Чтобы из него стриптизёр вылез?!

– Вот про это я и говорю, – Мико кивнула на бурятку и изобразила фейсплам.

– Да ну вас, – снова обиделась Дара, – стриптизёр – это прикольно!

– А ты будешь с него крем слизывать. – Из комнаты показалась заспанная Алёна, кутавшаяся в мою рубашку. – Привет всем. Чего орёте с утра пораньше? Праздники же, спали бы.

– Зависть – плохое чувство, – надменно полоснула соседку взглядом лучница.

– Было бы чему, – рассмеялась та, ловко подхватывая оладушек и макая его в малиновое варенье. – Надо будет, я вон Витю взбитыми сливками намажу и оближу. М‑м‑м‑м, очень вкусно! Я в душ!

Алёна ушла, а на мне скрестились пять взглядов. Причём четыре из них были укоризненными, а один – одобряющим.

– Чего? – под прицелом горящих глаз я немного поёжился. – Не было у нас такого. Пока. Но мысль интересная…

– Бабник, – припечатала Катя.

– Кобель, – добавила Таня.

– Потаскун, – не осталась в стороне Дара.

– Короче, обычный холостой мужик, – подытожила Мико и, когда подруги на неё оглянулись, добавила: – Чего? Ну ладно, не обычный. Но мужик. Они все такие. Думаешь, кто многожёнство законодательно продавил? Многомужества‑то нет!

– Ну, почалося, – я обречённо вздохнул. – Давайте без митинга, а? Мне, блин, восемнадцать лет! В аскеты я не записывался. И по шлюхам не шастаю. Так что извините.

– Да мы шутим, – улыбнулась Таня, но глаза остались серьёзными. – Спи с кем хочешь. Ладно, давайте Белле позвоним, раз всё решили. Вить, сделаешь ещё оладий?

– Не вопрос, – я обрадовался, что смогу сбежать от неудобного разговора. – Кому добавки?

– Мне! – Никогда раньше не видел у них такого единодушия. – И побольше!

– Понятно, – я вздохнул и принялся за готовку.