Будь со мной нежным
Парамедик оттесняет меня и осматривает Алису. На все вопросы она отвечает адекватно, словно только что не несла голимый бред. Я договариваюсь с врачом, и вместо стационара скорая привозит нас ко мне домой.
– Котик, можно я останусь у тебя? – ластится подружка, чувствуя вину за причиненные неудобства.
– А ты снова с катушек не слетишь?
– Зачем ты так? – обижается она. – Я и вправду это видела. Очень четко и ясно. Девка бросила тебя на капот, а потом вдруг сама там лежит с вывернутыми руками. Я моргнула, а это уже снова ты. Любой от такой картины спятит.
– Ладно, проехали.
Пока я разговариваю с адвокатом, Алиса плещется в ванной. Я слышу, как она напевает попсовый мотивчик, и поражаюсь метаморфозе: только что пугалась каждого шороха, а теперь словно другой человек.
– Макар Павлович, – говорит адвокат, – завтра вам нужно еще раз наведаться в полицейский участок.
– Зачем? – морщусь, будто от зубной боли. – Нет никакого желания.
– Подпишите парочку бумаг, и все.
Отключаюсь и наблюдаю за Алисой. Она выходит, завернутая в полотенце, свеженькая и розовая, как молодой поросеночек, так и хочется ущипнуть за щеку… или пониже. Внутри начинает просыпаться желание. Черт с ним, с грозовым приключением, всякое в жизни случается, хороший секс снимет напряжение, и Алиса для этой цели как раз пригодится.
Я вздыхаю и тороплюсь в душ, мечтаю смыть с себя грязь и неприятности сегодняшнего дня. Но все равно нет‑нет, да и поглядываю вниз, на своего приятеля, без которого не представляю жизни. Он на месте, лоснится чистотой и, кажется, даже улыбается мне. Облегченно смеюсь.
Когда выхожу из ванной, Алиса лежит на кровати, лишь прикрыв бедра простыней.
– Котик, ты долго. Иди ко мне, – она просовывает пальчик под резинку боксеров и тянет ее на себя. – У тебя там все в порядке?
Вопрос встряхивает мозги. Я шлепаю подружку по руке.
– Не лезь. Не нравится, свободна. Вызвать такси?
– Не сердись, иди ко мне. Я же пошутила.
– Такие шутки моего дружка не поднимут. И вообще, как ты можешь сомневаться?
Я киплю праведным гневом и падаю на кровать подальше от Ларисы. Но она тут же подкатывается к боку, обнимает меня, а шаловливые пальчики бегут по телу к моему паху, вызывая дрожь и желание.
Больше не ломаюсь, опрокидываю Алису на спину, резко раздвигаю ее бедра и одним движением проникаю в горячее лоно. Подружка выгибается навстречу и со стоном просит:
– Еще, котик. Еще… вот так, еще.
– Будет тебе еще!
Я яростно вгрызаюсь в податливое тело. Оно как глина в моих руках, как ни поверну, так и подстраивается. Закрываю глаза, а в памяти всплывает картинка: лейтенант Седых в обтянутой форменной рубашке.
Кладу ладони на грудь своей модельки. Полушария третьего размера не помещаются в руках, все норовят выскользнуть, сжимаю в ярости соски, не на те ощущения рассчитывал.
– Ой, больно же! – взвизгивает Алиса и изгибается длинным телом.
– Ничего, потерпишь! – шиплю ей в шею и теперь завожусь по‑настоящему.
Бурный секс заставляет забыть о проблемах и случившемся на дороге, сплю, как младенец, без сновидений и кошмаров.
Но утром мысль о том, что мы с Седых поменялись телами, возвращается и приводит с собой парочку приятельниц.
« У Алисы точно глюки», – нашептывает в правое ухо одна. – Надо рассказать отцу».
«А вдруг это правда?» – лезет с левой стороны вторая.
«Ерунда! Фантастика! Люди телами не меняются. Проверь модельку на наркотики», – убеждает третья.
«Надо этот момент уточнить», – решаю я.
Мгновенно одеваюсь, вытаскиваю из кухни Алису, которая зависла над кофемашиной, и толкаю ее к выходу.
– Ну, котик, я хочу кофе, – капризно дует губы она.
– Некогда. Попьешь дома.
– Я на съемку тороплюсь.
– Тогда купишь в торгушнике. Давай, давай, вперед!
Буквально силой затаскиваю подружку в машину, отвожу ее к торговому центру и высаживаю у входа. Все, от одной головной боли избавился, пора разобраться со второй.
Ситуация на дороге немного выбивает меня из себя. Я, конечно, понимаю, что девушка‑полицейский вызывает у многих водителей только смех, но все же. Эта оказалась въедливой и гадкой стервой.
– Б‑р‑р‑р!
Передергиваюсь от отвращения. Ехать в полицейский участок совершенно не хочу, а уж видеть эту гадину тем более, но адвокат сказал надо, значит, надо.
Выруливаю на стоянку перед зданием районного отделения. Несколько минут сижу, собираюсь с мыслями, наблюдаю за суетой. Куда‑то торопятся рядовые оперативники, неспешно шагают следователи и адвокаты в костюмах и с портфелями в руках, из соседней машины вытаскивают нарушителя в наручниках.
– Ненавижу! – орет во все горло лохматый мужик и упирается пятками в асфальт.
Полицейские с ним не церемонятся: один бьет под колени, другой встряхивает. Мужик замолкает на полуноте.
Выбираюсь из авто и иду к входу в участок. В большом холле, где мы вчера сидели, по‑прежнему шумно. Нахожу лейтенанта Седых. Она сидит в угловом закутке и стучит по клавиатуре, не замечает меня. Подбираюсь к ней на цыпочках и заглядываю со стороны в монитор.
– Приветики.
Девушка вздрагивает, отшатывается к спинке кресла: слишком близко наши лица.
– Ч‑чем могу помочь? – заикается она и добавляет: – Господин.
– Я смотрю, тебя еще не уволили?
– А должны были?
– Ну, превышение служебных обязанностей, доведение до состояния нестояния пассажира и т. д.
– Не придумывайте! – она встряхивается и огрызается на атаку. – Все было в рамках закона. Есть свидетели и видеоролики. Еще проверить надо, чем наширялась ваша подруга, раз бред нести начала.
– Наширялась? – притворно вздыхаю. – И почему все говорят на сленге? Уровень культуры нашей полиции ниже плинтуса.
– Блин! – вижу, девушка начинает заводиться. – Нежная фиалка какая!
– Зато ты грубиянка.
Седых встает, опираясь на стол руками. В карих глазах загорается пламя, того и гляди полыхнет в меня.
– Зачем вы пришли?
– Вызывали же. Какие доки надо подписать?
