Целься в звёзды. Книга 2
– Откопайте что‑то интересное. Загадку! Мы тут тайны раскрываем, журналистские расследования проводим. Почитайте наш архив. Недавно мы брали интервью у реставратора Паскаля Катё. Он провозился целых тринадцать часов со знаменитой Джокондой и сказал, что хочет сделать сенсационное заявление. Ваша предшественница, между прочим, несколько часов караулила его около гостиницы, чтобы первой узнать все подробности.
– Удалось?
– А то! У нее‑то и не удастся. После всяких там сканирований своих – или что там еще делают реставраторы, – он потянулся к пачке сигарет и подошел к окну. – В общем, выяснилось, что изначально руки Моны Лизы были по‑другому расположены.
– Тайный знак?
– Да какой там тайный. На сносях она была при позировании. Установили, что изначально художник рисовал ее беременной, а потом переписал картину, и руки положение изменили.
– Надо же!
– Вот такие факты вам и надо искать про картины. А про символы там уж сами насочиняйте что‑нибудь, у нас народ в эту мистику верит и любит читать про такое.
Он закурил в приоткрытую форточку, потом махнул рукой в сторону гостьи:
– Вы идите‑идите, приступайте к работе.
Как же интересно складывается жизнь: еще вчера она и думать не могла о каком‑либо приключении, а теперь в ее распоряжении целая рубрика и журналистское расследование. Редактор упомянул про возможные поездки. Тут у Лизы в голове невольно промелькнула строчка из предсказания.
Путешествие, которое изменит всю жизнь?
За последнюю неделю она наконец впервые улыбнулась, и у нее вдруг промелькнула мысль: а не расспросить ли у Наташи про ту художницу, Владиславу Керч, с которой общался дед подруги? Вдруг у нее остались картины, и, возможно, они подойдут для статьи.
Выйдя из офиса, Лиза позвонила подруге. После учтивых расспросов про жизнь она сразу перешла к делу. Наташа ответила:
– Как интересно, что ты про картину вспомнила. Я тут кое‑что обнаружила.
– Что именно?
– Приезжай, мне столько всего тебе надо рассказать.
– Ты в квартире деда остановилась? А то я как раз рядом.
– Да, заходи!
Уже через десять минут Лиза позвонила в дверь и сразу начала расспрашивать:
– Что за секрет?
– Да ты знаешь, я на днях решила разобрать кладовку, перебирала старые вещи и нашла тубус, а в нем картина. Решила позвонить одному коллекционеру, спросить, может, она чего‑то стоит.
– И что?
– Сказал, что художница при жизни была совсем не знаменита, но входила в особые круги, что‑то вроде тайного общества. Ее имя фигурирует в дневниках одного историка той эпохи. Мне кажется, картину неплохо было бы на экспертизу отдать.
– Покажешь полотно?
Они прошли в комнату, и там Лиза заметила небрежно свернутый холст. Развернув его, подруги увидели сиреневое небо и планеты, танцующие по кругу, словно в небесном хороводе. Внизу стояла размашистая подпись: «Владислава Керч». Лиза повертела в руках находку. А ведь и правда ничего особенного, неужели интуиция подвела? Пока она размышляла, подруга успела накрыть легкий ужин, и они переместились на кухню.
– Как ты в Америке поживаешь? По фотографиям все сказочно.
– Жизнь там действительно другая. Поначалу мы много путешествовали, ходили на тусовки, купили дом. А потом…
Лиза почувствовала, что за прекрасным фасадом может скрываться не такая уж прекрасная жизнь. Наташа продолжила:
– Я начала себя чувствовать в этом огромном доме одинокой. У него работа и командировки, а я сижу одна в особняке, и даже некого пригласить в гости.
– Это переезд на тебе так отразился. Все наладится.
– Не наладится. Дэвид не хочет детей, мы постоянно ссоримся из‑за этого.
– Вообще никогда?
– Его дочери 17 лет, и больше он детей не планирует.
Повисло молчание, и Наташа, опустив взгляд, продолжила:
– Я тоже уже не девочка. Рискнула, бросила все в Москве, помчалась на крыльях любви к нему. А вот что вышло. Получается, семью с ним нормальную не построить, – она прятала в натянутой улыбке гримасу отчаяния. На несколько секунд замолчала и продолжила: – Ладно. Не хочу про это говорить, давай сменим тему. Ты лучше скажи, у тебя вроде подруга реставратором работала?
– Да, Мила.
– Может, ей картину отдать на экспертизу?
Лиза кивнула.
За разговором они не заметили, как наступила ночь. Лиза заторопилась домой, чтобы успеть до закрытия метро.
– Рада была тебя повидать, – крикнула Наташа на лестничной площадке ей вслед.
2
Утром Лиза отчаянно искала тему для своей колонки, но пока зацепиться было не за что. Просидев за компьютером в поисках интересного сюжета еще около часа, она поняла, что пришла пора звонить Миле.
– Подруга, выручай. У меня тут интересная находка. Картина. Сможешь сделать оценку?
На другом конце телефона трелью раздался высокий женский голос.
– Вообще‑то у меня заказ. Тебе срочно?
– От этого зависит моя будущая карьера.
– Дело, по всей видимости, серьезное. Ну ладно, смогу на днях ее посмотреть. Тащи свою картину.
Спустя несколько часов Лиза стояла перед зданием, где на табличке было написано: «НИИ Реставрации».
– У нас тут все строго. Пропуска только у сотрудников. Практически все двери на кодовых замках, – сказала Мила, когда встретила ее у входа и провела внутрь.
– Чтобы никто не украл картины?
– Не только, – Мила позвала жестом подойти к ней и указала на дверь. – Вот здесь, например, зал, где картины отданы на сохранение, там поддерживается специальная температура и влажность. Воздух имеет специальный состав. Просто так входить туда нельзя, да и вообще опасно, можно отравиться газом.
