Футурология: Краткий курс

Автор: Алексей Андреев

Дата написания: 2022

Возрастное ограничение: 12+

Текст обновлен: 21.01.2023

Аннотация

Алексей Андреев – выпускник матмеха ЛГУ, писатель, специалист по технологическому маркетингу, автор первого в России учебного курса по футурологии. Книга основана на лекциях, которые Алексей читает в РАНХиГС с 2019 года. Автор предлагает неформальный, но достаточно подробный обзор методов прогнозирования и предсказательных техник, известных современной науке, а также анализ образов будущего в мировой культуре. Этот необычный учебник объясняет и прозрения научных фантастов, и панику на биржах, и провалы государственных форсайтов, и многие технологии манипулирования, которые прикидываются «наукой о будущем».

Алексей Андреев

Футурология: Краткий курс

Как предсказывать будущее,

ловить чёрных лебедей

и спасаться от белых обезьян

Предисловие

Эта книга написана на основе лекций по футурологии, которые я читал студентам ИОН РАНХиГС в рамках программы магистратуры «Цифровые коммуникации и новые медиа» в 2019‑2022 годах. Ни в каком другом вузе России до этого не преподавали «науку о будущем» в виде отдельного курса. А значит, составлять учебную программу пришлось самостоятельно, практически с нуля.

Когда я только начал собирать материал для этого курса, мне казалось, что главную идею можно выразить так: разные динамические системы обладают разной предсказуемостью. На первый взгляд, звучит банально и даже напоминает афоризм Льва Толстого про несчастные семьи, которые несчастливы по‑своему.

Но для многих людей эта идея совсем неочевидна. Некоторые считают, что умение видеть будущее связано с какими‑то особыми, скорее всего магическими способностями отдельных граждан (а также одного осьминога и нескольких сурков). Другие думают, что точность прогнозирования зависит от методов сбора и анализа данных, а также от мощности компьютеров, на которых те данные обсчитываются. А есть ещё такие люди, которые во всём видят заговор либо судьбу, то есть заранее прописанное будущее, которое скрыто от простых смертных.

И вот тут я, человек с математическим образованием, должен выйти весь в белом и вскрыть эти заблуждения, раскладывая всю футурологию по полочкам школьной физики. На одном конце шкалы – простые линейные системы, будущее которых прогнозировать так же легко, как решать задачку о поезде, едущем с постоянной скоростью из Петербурга в Москву. На другом конце – очень нелинейный хаос со всеми его непредсказуемыми лавинами и «чёрными лебедями». Все остальные случаи располагаются между этими крайностями. На самом деле, оценка степени предсказуемости системы – уже небанальная задача, даже без прогноза; но при таком подходе хотя бы есть схема упорядочивания предметной области.

Однако по мере погружения в ту самую область стало ясно, что схема получается слишком упрощённой, поскольку предмет футурологии касается множества явлений культуры, далёких от точной науки.

Это хорошо продемонстрировал один из самых интересных футурологов XX века – Станислав Лем. В 1964 году вышла его «Сумма технологии» со множеством ярких гипотез о будущем, которое для нас уже стало настоящим. Там предсказаны виртуальная реальность, самообучающийся искусственный интеллект, генетическая терапия, «мягкое управление» и многое другое [1].

Казалось бы, триумф футурологии? Однако спустя тридцать лет Лем выпустил сборник эссе с ретроспективным анализом своих и чужих прогнозов (в русском издании – «Молох»), и выводы этой книги печальны. Причём выводы в основном касаются не самих предсказаний, а той культуры, которая складывается вокруг них.

Вот его любимый пример: центр стратегических исследований RAND Corporation, созданный в 1948 году при Пентагоне. Эта «мозговая бочка» числила в своих сотрудниках десятки нобелевских лауреатов и тратила миллиарды долларов на исследования будущего, выпуская смелые предсказания аж до XXII века (книга одного из ведущих футурологов RAND, аналитика Германа Кана, выпущенная в 1976 году, называлась «Следующие 200 лет»). Однако в этих прогнозах не были предугаданы распад СССР, распространение Интернета и множество других ключевых явлений даже в рамках ближайших двух десятилетий. Но, как пишет Лем, гарантом выживания таких институтов являются не положительные результаты, а «структурная твёрдость». И он прав: с тех пор количество подобных организаций только выросло, как и количество производимых ими сомнительных прогнозов.

И ещё одно ценное наблюдение из той же книги – о том, как люди воспринимают прогнозы, и готовы ли они вообще к такой информации:

«Предсказатель, являющийся за год или два до события, достигает славы и успеха. Кто объявляется на тридцать лет раньше, в лучшем случае остаётся непризнанным, а в худшем– осмеянным»[2].

После этой фразы Лем на собственном примере показывает, как такое происходит: многие его прогнозы из «Суммы технологии» были сначала раскритикованы, а спустя годы присвоены западными футурологами, которые описывали ту же виртуальную реальность уже на стадии её появления, и теперь считаются её «изобретателями».

Иными словами, без человеческого фактора в этой дисциплине не обойдёшься. Хороший курс футурологии должен рассмотреть разные представления о будущем, включая даже те, что относятся к неточным наукам и сомнительным общественным практикам. Футурология должна объяснить и нашу любовь к цыганским гадалкам, и прозрения научных фантастов, и панику на биржах, и провалы дорогостоящих прогностических проектов типа Госплана, и современные рекламные агитки про искусственный интеллект, выдаваемые за науку о будущем.

# # #

Описание теории обычно начинается с определений. И если бы футурология была устоявшейся наукой, можно было бы использовать именно такой подход для организации книги. Но как уже сказано, этот курс мы создаём на ходу, и для понимания общей картины нам придётся иметь дело с некоторым междисциплинарным винегретом. Задачи прогнозирования возникали в разных сферах человеческой деятельности, решались разными методами, а потому и терминология получилась не очень согласованная.

Человеком, который придумал науку о будущем (future studies), часто называют английского писателя‑фантаста Герберта Уэллса. Но правильнее будет сказать, что он просто уловил некий общий «дух времени», когда эта наука зарождалась.