Игры Богов, или Порхание бабочки. Мир, ты весь, как на ладони

Хоть Джин Хо и насмотрелся всякого за время службы в «Аргус», но видя истерзанных, полуживых людей, пришел в ужас. Недвижимые тела лежали в ряд на палубе. В них еще теплилась жизнь, но он знал, какой зыбкой была эта надежда. Ему вдруг показалось, что среди них могла быть Джи Сон. Он всматривался в каждую девушку, боясь узнать в них сестру, и когда уверился, что ее среди них нет, немного успокоился. Ему стало страшно, что она могла попасть в руки работорговцев. И хоть за это ремесло полагалась пожизненное заключение или смертная казнь, бизнес этот процветал.

Вернувшись на базу, Джин Хо безучастно сидел в раздевалке, вспоминая операцию по освобождению людей и не обращая внимания на парней, которые подшучивая друг над другом, старались смыть с себя не только пот и грязь, но и все дерьмо от увиденного, оседавшее мутью в их души. В нем клокотал гнев. Если бы не пираты, которыми двигала нажива и грабеж, то было бы намного больше погубленных жизней от таких же равнодушных, алчных двуногих тварей, которые от пиратов ничем не отличались. И жертвами этих тварей были молодые, не познавшие жизни девушки и парни. Не обращая внимания на усталость, он несколько раз отжался на двух руках, потом еще на одной, пока не почувствовал, что ярость, бурлящая внутри, притупилась. Неожиданно в голове всплыли слова Учителя:

«Когда ты сердцем почувствуешь свое предназначение и свой жизненный путь, то уже иначе будешь воспринимать те события и тех людей, которые направили тебя на этот путь.»

Только сейчас полностью осознав слова наставника, не обращая внимания на Хе Су, с удивлением наблюдавшего за ним, Джин Хо низко, в пояс, склонил голову и сказал:

– Этот поклон благодарности вам, майор Кан Ю Хван и вам, генерал Кан так резко изменившим мою жизнь.

 

Глава 6

 

Россия. Владивосток, 1992 год. 6 июня

«Родиться в рубашке, это счастье или миф?»

 

– Иришка, тебе скоро рожать, прошу, не ходи никуда одна, тем более на рынок. Бери с собой Тамару Аркадьевну.

Бывший полковник полиции Динавер Александр Павлович старался не показывать своего волнения. Хоть он и занимал пост юрисконсульта крупного Дальневосточного лесозаготовительного холдинга и руководил целым отделом, Ирина была строптивой женой и мало подчинялась его приказам.

– Хорошо, дорогой. Я обязательно выполню твою просьбу, – молодая женщина мило улыбнулась. – Кстати, сегодня на ужин придет папа, как ты думаешь, ему понравятся пельмени с сыром и зеленью?

– Хм… Ему больше подошла бы хорошая отбивная, но, зная твое пристрастие к вегетарианской пище, думаю, он согласится на твое новшество. Только обещай, на рынок одна не ходи.

– Да поняла я, поняла. – Ирина в шутку надула губы и погладила выпирающий живот. До родов оставались считанные дни, но ложиться в больницу она категорически отказалась, пригласив в качестве сиделки акушерку.

Дочь генерал‑майора в отставке Кирпатова, а ныне Динавер Ирина Сергеевна могла позволить себе некоторые вольности и пользовалась ими при любом случае. Единственное, чего она не могла, так это перечить властному отцу в вопросе выбора имени своему первенцу. Ирина хотела мальчика, но, когда УЗИ показало наличие в ее теле крошечного существа без выпирающей пиписьки – смирилась. Девочка была даже лучше, и имя мамы – Мария сразу прописалось в ее мозгу. Когда же об этом услышал отец, то категорически воспротивился.

– Никакой Марии! – орал он. – Я даже имени этого не хочу слышать!

Ирина тяжело перенесла разрыв отношений родителей. По молодости она не могла понять причину развода, но спустя время узнала, что мама не смогла простить отцу измену. Через год Мария Ивановна Кирпатова сама создала новую семью и сколько не просила дочь остаться с ней, та так и не согласилась, зная, что отец разлуку с дочерью уж точно не переживет. Иришка одобрила материн выбор, сказав: раз нет единства в семье, то каждый имеет право на личное счастье и никогда не жаловалась на то, что отчаянно скучала по матери. Она очень любила отца и надеялась, что рождение малышки смягчит характер генерала.

Сергей Олегович явился домой в тот момент, когда Ирину срочно увозила неотложка. Будущий папаша бледный, с синюшными разводами под глазами от бессонницы, сидел за столом и вливал в себя рябиновую настойку, стараясь снять стресс.

– Чем занимаешься? – тесть присел рядом. – Налей‑ка мне тоже. Что‑то дыхание перехватило. – Опрокинув в себя горьковатый, но ароматный напиток и нацепив на лицо уверенность, он сухо спросил: – Ты почему здесь сидишь? Почему с Ириной не поехал?

– Меня не взяли. Сказали, чтобы пока не совался. Все равно в роддом не пустят. Утром сообщат о рождении малышки. Я страшно волнуюсь, Сергей Олегович. Лучше бы я сидел в засаде и вылавливал преступников, чем это ожидание. Кажется, что это не Ирина рожает, а я.

– Ха, выдумал… – старый вояка скорчил гримасу, но, подумав, что он и сам в таком же состоянии, примирительно добавил. – Давай лучше выпьем. Уверен, наша Аннушка появится на свет вовремя и в полном здравии. Вот так вот! – хлопнул он ладонью по столу, словно это уже был решенный вопрос. Крякнув, чтобы спрятать волнение, генерал достал из буфета початую бутылку коньяка и, налив полный стакан, смачно выпил, даже не поморщившись. Они даже не подозревали, что в эту самую минуту, Ирина вмешивалась в карму, меняя ее и, создавая новые нити энергетического потока.

Выехав на трассу, следующую в город, карета скорой помощи остановилась. Впереди, перегородив дорогу, застыли два разбитых автомобиля. – Надо ехать в объезд, – торопливо сказал шофер, пытаясь дать задний ход, но услышав звуки сигналов, остановился. – Ирина Сергеевна, вы не переживайте, все будет хорошо. Я сейчас пройду к полицейским и попрошу освободить дорогу. Ирина мгновенно приняла решение. Придерживая живот, и не обращая внимание на удерживающих ее медиков, она, как только могла быстро шла в сторону автомобилей, застрявших по другую сторону пробки, там уже собирались автомобили, но дорога еще была свободна. Какая‑то сила толкала ее вперед. У первых автомобилей отчаянно, с мольбой о помощи бегала цыганка. Ее дочь, сидя на мостовой, должна была родить, но никто не хотел брать ее в салон. Машины разворачивались и уезжали. Не раздумывая, Ирина открыла дверь уже почти тронувшего автомобиля и жестко сказала:

– Я дочь генера Кирпатова и, если вы сейчас уедете, не оказав помощи, я отдам вас под суд. Парень, сидевший за рулем, хотел было набычится, но во взгляде женщины была такая решимость, что он не посмел отказать. – Мы заберем еще одну роженицу, – даже не спрашивая разрешения, просто приказала она. Заняв салон автомобиля, стоная и подбадривая друг друга, будущие мамы мчались на встречу своему счастью.

Роды у Ирины были тяжелые, но через двое суток нестерпимых болей и мытарства по палате, ровно в 6 утра, крошечное существо появилось на свет.

– Да она счастливица у вас, мамочка. В «рубашке» родилась, – проворковала акушерка, кладя голенькое тельце на грудь Ирине. Слово «счастливица» было так хорошо знакомо, но именно оно вызвало странное чувство мимолетной паники, и Ирина вспомнила цыганку, ехавшую с ней в роддом.