Люди. Звери. Остановки

– Гнездится кто‑то к вечеру, – я обернулся на голос. Алексей смотрел поверх моей головы. – Ребята сказали, что по ним ночью пулемёт работал.

– Я понаблюдаю ещё до темноты, если засеку, где сидит, утром сниму его, ночь как‑нибудь переживём, – спокойно, даже как‑то обыденно добавил он. В горах темнеет быстро, как будто лампочку выключили. Как только солнце закатилось за гору я проверил посты и позвал радиста.

– Первый, первый, я Горка 5, я Горка 5, как слышите меня? Первый что‑то прохрипел малопонятно.

– День без происшествий. Личный состав без потерь, переходим на ночной режим.

– Понял вас, Горка 5. Удачи. Смена будет к вечеру, ждите «вертушку». Конец связи.

В углу стоял полный термос кипятка, только что снятый с огня, а это значит можно пить чай сколько влезет, такое редкое удовольствие в тех местах и в то интересное время.

 

– Тревога! Тревога!! – я резко подскочил с топчана, ещё не понимая со сна, что случилось, моментально запрыгнул в кроссовки и схватив автомат побежал к выходу. Вопросов я никому не успел задать. Где‑то наверху ударила длинная пулемётная очередь, стихла. Потом ещё две покороче. Отчётливо было слышно, как щёлкают пули по стене. В ответ с правой амбразуры заработал наш ПК, трассирующие очереди разрезали склон по диагонали. Все заняли свои места согласно боевому расчёту, готовясь отражать атаку. Вражеский пулемёт полоскал нас ещё с полчаса, меняя дислокацию, достать он нас не мог, но и мы не могли его зацепить, темень кромешная, так и пугали друг друга. Никакой атаки, к счастью не последовало. Скорее всего это был какой‑то психологический приём, что бы мы не чувствовали себя в безопасности. В любом случае почти до утра глаз уже никто не сомкнул, боевое охранение пришлось усилить. Алексей присел на край топчана;

– Я засёк точку, откуда он последний раз нас поливал, – прошептал он. Кое‑кто из ребят всё же успел задремать.

– И чего? – не понял я.

– Того. Он до утра оттуда не уйдёт, там спуск крутой. Ночью с пулемётом не сойдёшь, а вот когда рассветёт, по тропинке можно тихо спуститься. И я знаю, где он выйдет. Я на этом блоке не первый раз.

Я молча на него смотрел.

– Утром, как только светать начнёт, я займу позицию на той стороне дороги. На пригорке, это как раз то, что надо. Мне будет нужен помощник, пойдёшь?

– Конечно, что за вопрос?

– Воот… Мы его с тобой быстро уделаем. А ты поспи, командир, время ещё есть. Стрелять больше не будут.

Кто‑то тихонько тронул меня за плечо, я вздрогнул от неожиданности и открыл глаза. На до меня стояло существо похожее на лешего, ну по крайней мере я его себе таким представлял, что‑то большое и лохматое. Только белки глаз виднелись в сумерках наступающего утра. Правой рукой «леший» опирался на СВД, это был, конечно, Алексей в специальном маскировочном халате из множества комуфляжных лоскутков. Он жестом велел мне вставать и идти за ним. На выходе из блока он дал мне маскировочный халат немного попроще и протянул бинокль. Сделав предупредительный жест часовому, мы быстро пересекли дорогу и взобрались на пригорок, трава почти полностью нас скрывала, маскхалаты делали практически не видимыми.

– Видишь расселину? – Алексей указал мне на небольшую ровную площадку между двумя отвесными стенами, только‑только прорисовывающимися в утренней дымке.

– Угу…

– Смотри в бинокль на десять метров выше, как увидишь, что кусты зашевелились, идёт значит. Я в это время буду площадку под прицелом держать, он как раз на неё выйдет. Площадка маленькая, он её за пару секунд пройдёт и скроется за скалой. Вот эти секунды мне и нужны, а если я за кустами смотреть буду, то прицелиться не успею, сечёшь? Вот зачем ты мне нужен, без напарника тут никак.

– А если там вдруг олень какой‑нибудь в кустах зашуршит? – предположил я.

– Сам ты олень, командир, прости господи, что скажешь, – Алексей смерил меня надменным взглядом. – После ночной пальбы тут даже зайцы в округе на три километра разбежались. Нет там никого. Кроме него.

Томительно шли минуты. Пять, десять… Пора бы уже, скоро совсем светло станет. Я скосил глаза на снайпера. Ни один мускул не шевелился на его лице, глаз, смотрящий в оптику казался стеклянным. Вдруг чуть выше той точки куда я смотрел, зашевелились ветки, сердце моё бешено заколотилось. Я тихонько тронул Алексея локтем.

– Лёха, есть движение…

– Понял, командир, – еле слышно отозвался он, и чуть ниже опустил ствол винтовки. Теперь и я смотрел на площадку, до рези напрягая зрение, бинокль дрожал в руках, я всё никак не мог унять охватившее меня волнение. Через пару минут на площадке появился человек, на плече он придерживал пулемёт, в другой руке коробка с лентами. Человек на секунду остановился, озираясь по сторонам, и в это время грохнул выстрел. Пулемёт с лязгом шлёпнулся на камни, фигура пару раз качнулась из стороны в сторону, осела на колени и завалилась на бок.

– Попал… – изумлённо прошептал я.

– А то… Здесь всего метров триста пятьдесят, рабочая дистанция по ростовой фигуре, – ответил он и щёлкнул предохранителем.

 

Комендант внимательно изучал мой рапорт о недавнем дежурстве на блокпосту. Наконец он оторвался от бумаги.

– Молодцы, что я ещё могу сказать. Пулемётчика ликвидировали. Да и пулемёт изъяли. По‑моему, этот гад блокпост всю неделю терроризировал. Молодцы! – повторился он. Буду наградные на снайпера готовить, рапорт твой как раз основание.