Рецепт простого счастья

Юра, молча, взял с полки запылившуюся рюмку. Кстати, надо бы к Новому году уборку сделать генеральную. Так положено – канифолить всю квартиру перед Новым годом и Пасхой. А потом весь год копить пыль по углам. И рюмкам.

Он сел за стол, налил себе и Стешке.

– За что пьем? – спросил он своим басом.

– За то, что я дура, верила одному козлу, а у него все это время была другая, – торжественно сказала Стеша и опять хрюкнула.

– Нет, не за это, – перебил ее Юра, – за то, что ты вовремя увидела, какой он козел, и начинаешь новую жизнь!

Вот это я понимаю, поддержал так поддержал! Хорошо, что я его позвала. Стеша улыбнулась, чокнулась с ним и выпила залпом.

– Стеш, – встряла я, – да ты сколько с ним встречалась‑то? Пару месяцев? Неужели так зацепил?

– Да вот еще, – она безразлично махнула рукой, – обидно просто. Хочется ведь по‑настоящему все. ЗАГС, платье белое, детей, чтобы в роддоме на асфальте написано «спасибо за сына»… а попадаются все какие‑то… говнюки. Ой, Кать, прости!

Ну про детей она загнула, это под водочку волну поймала. А так обычно она говорит, что ей еще рановато, вон, мол, Пугачева же родила на пенсии, и нормально!

– Да ладно, я пошла, можете ругаться, как хотите, – Катя встала из‑за стола.

– Дочь, давай умываться и спать, – сказала я.

– Вот еще! У тебя тут гости, завтра выходной, а я должна спать идти! Нет уж, я буду мультики смотреть!

Она демонстративно прошла в зал. Я не стала возражать, и правда, завтра выходной. И я, судя по всему, лягу поздно. Так что поспим утром подольше.

– Юр, а где твоя мегера? – вдруг спросила Стеша. Видимо, уже вставило. Я пнула ее под столом ногой, но заодно попала по медвежьей лапе Юрки. Еще бы, расставил свои конечности по всей кухне.

Он криво улыбнулся.

– У меня с ней примерно так же, как у тебя с… как козла твоего звали? – уточнил он.

– Антон, – ответила я, пребывая в шоке от услышанного.

– Вот, как у тебя с Антоном.

Стешка тоже прибалдела, вялость и паршивое настроение куда‑то улетучились.

– Да ладно! – выдали мы в один голос.

– Она тебя бросила? – спросила Стешка.

– Ты застукал ее с другим? – встряла я, вообще не соблюдая хоть какие‑то правила приличия.

– Нет, она меня не бросала, я сам ее выгнал еще в начале недели. Я ехал в автобусе по городу и увидел ее с каким‑то парнем, они целовались. А когда пришла, сказал, что все знаю. Ну ее и понесло. Парень был уже не первый за период проживания со мной. И даже не второй…

Возникла пауза.

– Наливай, – кивнула Стеша, – сегодня твой вечер. Мои проблемы фуфло по сравнению с твоими.

– Ну спасибо, – Юрка ухмыльнулся.

Они чокнулись и выпили.

– Юр, – снова спросила я, тщательно подбирая слова, – а вот ты ничего не подозревал? Ну вот… совсем ничего?

– Подозревал. Просто, ну… Мне хотелось, наверное, чтоб у меня была такая девушка. А у меня не может быть такой…

– Какой? – спросили мы хором.

Причем речь Юры не выглядела как нытье. Просто мужчина сидел и тщательно подбирал слова, чтобы сказать то, что у него на душе.

– Ну она же красивая, модная, ухоженная, а я обычный работяга, у меня даже страницы нет в каком‑то там «Инстаграм» (Здесь и далее. – Организация, запрещенная на территории РФ.), и не надо мне это. Я не слежу за модой, и вообще… у меня одни джинсы и одни брюки…

– Да какая она, на хер, модная! – взвизгнула Стешка. – Она у тебя выглядела как дешевая проститутка! Ни вкуса, ни… да даже говорить не хочу! Насть, скажи ему!

– Она права, – кивнула я.

– Вот ты – да, тут ты прав, – не унималась моя подруга, которой в голову водочкой шарахнуло по‑жесткому, – ты – конкретный увалень, медведь и сельпоград.

Я просто офигела. Бедный Юрка, ему и так хреново, еще эта дура пьяная.

– Стеш! – я снова пыталась ее пнуть, но попала по медвежьей лапе.

– Ну а что! – она невозмутимо повела своими худенькими плечиками в модной кофточке. – Юр! Давай я за тебя возьмусь!

– Чего?

– Того! Давай я тебя приодену, ну, там, сходим куда‑нибудь, потусим, чтоб ты шагал в ногу со временем!

– Да на кой хрен мне все это надо? – он стукнул своей лапищей по столу. – Я хочу жить так, как я хочу, чтоб мне кофмортно было! А мне комфортно ходить на рыбалку, а не в клуб! И бабу я себе хочу комфортную! Чтоб не бояться, вдруг не то сказал, не то сделал, вдруг ей стыдно будет…

Он замолчал.

– Это деревенскую надо, – подумав, в тишине произнесла я.

– Глупости! Юр, наливай! Сейчас подумаем, что делать.

Думали они еще час. В итоге, пока я переносила уснувшую у телика Катю в ее комнату, они уже пели песню мушкетеров про дружбу. Как от поиска невесты дело дошло мушкетеров – не знаю. Тут водка помогла. Я глянула на стол и обомлела. Там стояла вторая бутылка, запотевшая и только что вскрытая.

– Мать‑перемать! – выдохнула я. – Откуда?!

– Из морз‑ик‑илки, – выдала Стеша.

– Давай, такси ей вызывай, – сказал Юра, поднимаясь из‑за стола.

– А ты куда? – уточнила я.

– Куртку надену. Провожу ее до дома, а потом на такси вернусь. А то… не ходячая она уже.

С того, что Стеша не ходячая, я ржала, пока вызывала такси и когда Юра волок ее из квартиры и заталкивал в машину.

 

Утром меня разбудил телефон. Было восемь часов. Какая, спрашивается, сволочь звонит в такую рань по субботам? Я в гневе от того, что сама же не отключила звук, прошлепала к телефону, который, как и полагается по закону подлости, лежал за три попы от дивана.

Звонила Стеша.

– Да? – удивленно спросила я. Вообще‑то она сейчас должна умирать в лучшем случае в своей постели, в худшем – возле своего унитаза.