Шестая брамфатура. Или Сфирот Турхельшнауба

Метров через сто Веня запыхался и вспотел. Неуклюжий на вид «лыжник» без труда догнал его и схватил за рукав.

– Мужчина, стоять, блин, я к вам обращаюсь! Вы Вениамин Осипович?

– Да, это я. А в чем, собственно, дело?

– Вам придется проехать в Следственный отдел.

«Лыжник» достал красную книжицу. На развороте, как положено, приклеили фото, стоял синий штампик, значилось имя и звание: лейтенант М. И. Бледовитый.

– Мне некогда, я тороплюсь, – промычал Веня.

– Это ненадолго, только показания снимем.

Веня послушно сел на заднее сиденье удивительно красивой машины. Автомобиль бесшумно тронулся и побежал по центральным улицам. Минут через пять свернули в переулок и въехали во двор тщательно огороженного особняка. Дежурный велел подняться на второй этаж, пройти в кабинет сорок восемь, к старшему следователю.

 

Следователем оказалась высокая, довольно полная брюнетка с короткими завитыми волосами. Странную синюю форму ее словно сшили на заказ для съемок эротического фильма: уж больно игривый покрой. Костюм выставлял напоказ пышную, правильную грудь, стройные ноги.

– Проходите, садитесь, Вениамин Осипович, – сказала следователь.

Она указала гостю на кресло у журнального столика, где чья‑то заботливая рука сервировала кофейник, печенье, сливки и даже сухофрукты. Хозяйка кабинета устроилась напротив, элегантно закинув ногу на ногу. Её острые колени в неподходящих случаю сетчатых чулках, невольно приковывали взгляд. Накладные ресницы трепетали, словно крылья бабочки, а раскосые желтовато‑зелёные глаза светились весельем.

– Угощайтесь. Если хотите, могу попросить принести вам коньяка, – предложила она, чуть склонив голову.

Веня украдкой разглядывал собеседницу. Дама была необычайно привлекательна, хотя выглядела немного игриво, будто только что ускользнула из чьих‑то страстных объятий. Крупные симметричные черты лица, наглый широкий рот, влажный взгляд с лёгкими оттенками обиды и сладострастия – всё это пугало его до дрожи. Женщины с такой подвижной мимикой и выраженным бесстыдством манер всегда казались ему опасными.

– Меня зовут Дорис Викторовна Скунс, – начала она с лёгкой улыбкой. – Я буду вести ваше дело. Сразу предупреждаю: не пытайтесь изворачиваться. В прошлом я работала психиатром и тонкости мужской психологии изучила досконально. Мелкие тайны я прочту у вас на лице. А вообще, нашему ведомству многое известно и без психологии.

– Да? Неужели? – удивился Веня, стараясь сохранить спокойствие. – Но я вроде ни в чём не провинился.

– Ну, не скромничайте, – усмехнулась она. – Грехи за всеми водятся.

– Если вы имеете в виду подписи на документах, то меня вынудили… – начал оправдываться Веня, но тут же осёкся, понимая, что выдает себя.

– На моём столе, – продолжила Дорис Викторовна, игнорируя его смущение, – лежит внушительное досье. Если хотите, могу процитировать кое‑что.

Она поменяла позу, плавно убрав одну ногу с другой, невольно демонстрируя нижнее белье в разрезе юбки. Пододвинулась ближе, распространяя горьковатый аромат парфюма. Веня, несмотря на смущение, не мог удержаться от фантазий: а что, если Дорис Викторовна… скинет юбку и, широко расставив ноги, посмотрит на него… Нет, он резко отогнал эту мысль, чувствуя, как кровь стучит в висках. Чтобы прийти в себя, он залпом выпил горячий кофе, обжёг гортань и едва не пролил остаток на брюки.

– Интересно, – промямлил он, стараясь отвлечься, – что же я такого натворил, по‑вашему?

– Вот, например, – сказала она, листая бумаги, – в пятницу вы изменили жене с одной из сотрудниц банка. Насколько я понимаю, девушка из вашего отдела, Наталья Поперхон, так?