Возвращение Повелителя. Моя первая волшебница

Более того, в общении с Вадимом у меня не сложилось впечатление, что передо мной находился «утилизатор зелени». Такое прозвище закрепилось за моим собеседником в Сети после того, как Вадик, тогда еще совсем юный тинейджер, на спор сжег пачку стодолларовых банкнот на Трафальгарской площади. Тогда он был задержан полицией и позднее приговорен судом к двум неделям исправительных работ.

Возможно, с возрастом жизненные приоритеты Вадима несколько изменились. А, может быть, недавняя смерть отца внесла свои коррективы в характер и поведение единственного наследника миллиардного состояния семьи Самохваловых.

Так или иначе, спровоцировать на откровенность Вадима мне не удалось – не нашел я его «слабого звена». Но оно выявилось случайно. Когда неутомимая «чудо‑женщина» в очередной раз промелькнула мимо нас, Вадим, кивнув в ее сторону, невозмутимо произнес:

– Спорим?

– Да ладно! – приглушенно заржал Жора. – Нашел, о чем спорить! Ее уже, наверное, пол‑офиса перетрахало!

– Да знаю я… Спорим на штуку стерлингов, что я ее отсюда сразу после полуночи уведу?

– Спорим… что она тебя заездит! – возразил Фидлерсон, принимая рукопожатие. – Игорь, разбей!

– Блин… – недовольно произнес Вадим, явно не ожидавший такого поворота. – Так нечестно. Секретаршу «Годсхенда» за глаза называют «мисс Перфоратор» вовсе не за то, что она мозги коллегам замечательно умеет сверлить!

– У моей жены в сумке турецкий афродизиак есть, – заговорщицки прошептал я. – Дорогая штука, но классная – рецепт со времен Османской империи сохранился, в свое время даже турецкие султаны им пользовались. Сам пробовал – пары капель на два часа хватило.

– Беру! – обрадованно произнес Вадим. – Почем?

– Цена смешная – один откровенный ответ на один мой вопрос.

– Интересная цена… Что ж, я согласен – неси быстрее. До полуночи пять минут осталось.

Пять минут, пять минут – это много или мало? Пять минут вам дадут, чтобы все, что нужно – встало! Конечно же, никакого афродизиака у меня и в помине не было – не увлекаюсь я такими штучками, поскольку там у меня и так все нормально работает. Зато у супруги в сумочке имелся красивый флакончик с какими‑то экзотическими благовониями, привезенный из Турции десять лет назад. Будет ли от них должный эффект – неизвестно, и выяснится это лишь несколько часов спустя. А откровенный ответ на вопрос, свербящий меня несколько месяцев, я получу уже сейчас.

Добравшись до сумки Глафиры, одиноко лежавшей на нашем столике, я нашел нужный сосуд, вылил его содержимое в стакан и наполнил флакон обычной питьевой водой из бутылки. Так и Вадик точно не отравится, и для обонятельного эффекта остатков духов будет достаточно. А там уж как пойдет – эффект плацебо еще никто не отменял! «Мисс Перфоратор», хм… Кому только в голову такое пришло?

– Чист, как слеза ребенка… – задумчиво изрек Вадим, рассматривая содержимое сосуда. А его сосед справа, знавший турецкий язык, прочитал надпись на флаконе и как‑то загадочно усмехнулся. – Странный запах у этого афродизиака – в целом вроде приятный, но отдушка какая‑то непонятная. Пара капель, говоришь? Ну да ладно, разберемся по ходу дела… Так что у тебя за вопрос ко мне? Спрашивай быстрее – через пять минут меня здесь уже не будет.

– Вопрос у меня такой, – тщательно подбирая слова, произнес я. – Почему разорился «Интерком»? Это же была сверхприбыльная компания, один из лидеров на российском рынке телекоммуникаций. За двадцать лет «Интерком» сделал твоего отца долларовым миллиардером – очень немногие капитаны крупного бизнеса могут похвастаться таким достижением. Так что же произошло с нашей компанией?

– Интересный вопрос… – поморщился Вадим. – Давай‑ка отойдем в сторонку на пару слов.

Когда мы отошли в угол зала, где было более‑менее тихо, поскольку весь присутствующий народ в ожидании кульминации мероприятия сосредоточился возле сцены, Вадим, резко и внезапно придавив меня к стене и пристально глядя мне прямо в глаза, раздраженно прошипел:

– Тебе зачем это надо?! Тебя кто‑то подослал?! Кому это надо знать?!

– Никто меня не подсылал! – огрызнулся я. – Это надо мне! Я отдал «Интеркому» десять лучших лет своей жизни и поэтому имею право знать правду!

– Что ж… Так тому и быть – слово свое я держать умею, – неожиданно легко согласился Вадим, бросив вопросительный взгляд мне за плечо – туда, где сидела «черная ведьма». – Видишь ли, Игорек… «Интерком» хотя и был весьма успешным бизнесом, но работал этот бизнес за счет денег других людей – очень влиятельных бенефициаров из Лондона. Они влили десятки, а может быть, даже и сотни миллиардов в «Интерком» и ряд других российских компаний, стремясь заполучить внутренний контроль над Россией. Эта цель в итоге оказалась не достигнута, и вся ответственность была возложена на моего отца. Он был первым, кто попал в эту финансовую паутину и потом стал красивой приманкой, завлекая в паучьи сети своих друзей и знакомых – других таких же «капитанов». В начале этого года бенефициары решили окончательно закрыть российскую тему, забрать свои деньги и вложить средства в другой, гораздо более перспективный проект. И вдруг оказалось, что все владельцы компаний, в свое время получивших западные инвестиции, сидят на таких основательных «крючках», что у них нет никакой возможности эти деньги не вернуть! В результате многие из друзей отца разорились и обвинили его в том, что именно он затащил их в эту западню. Тут‑то и выяснилось, что некоторые из них имеют тесные связи с преступным миром и достаточно влиятельны, чтобы эти связи использовать. В Лондон из России приехала целая группа киллеров – они заперли нас в нашем собственном доме и предложили Генриху самому выбрать, кому дальше жить – ему или мне. Поэтому отец сделал… то, что сделал. А мне, чтобы хоть как‑то рассчитаться с этими опасными людьми, пришлось тупо слить все финансы компании. Казино Монте‑Карло – это глобальная отмывочная машина, где за небольшой процент огромные деньги вполне легально переходят из одного кармана в другой. После фиксации убытка на «Интеркоме» остались только материальные активы – их пришлось продать, чтобы рассчитаться с официальными кредиторами. В результате экстренной зачистки баланса и вынужденной ликвидации компании я теперь даже близко не миллиардер.

– Вот оно что… Что ж, твой рассказ очень многое прояснил для меня. А что это за бенефициары, о которых ты упомянул? И что за новый проект, в который они вложили свои деньги?

– А это уже другой вопрос, Игорек. И на него я тебе ответить не смогу, даже если бы захотел. Попробуй‑ка вызнать это у нового друга твоей жены – он‑то наверняка должен быть в курсе происхождения миллиардов семьи Ротшильдов. Потому что неиссякаемый источник шального богатства – один и тот же. Он объединил наши семьи, прельстив их блеском золотых гор. Он же их в итоге и разрушил. А куда были перенаправлены те колоссальные денежные потоки – ты, наверное, уже и сам догадался… Я исчерпывающе ответил на твой вопрос?

– Вполне.

– В таком случае мы можем вернуться к столу – там уже шампанское разливают. А напоследок, товарищ Игорь, я дам тебе совет: если уж тебе довелось влезть в подковерную игру вокруг проекта создания сверхчеловека – будь очень осторожен. Ставки здесь невероятно высоки, а головы летят с плеч по малейшему подозрению. И если ты вдруг попадешь в переплет, и у тебя не найдется, чем прикрыться: большими деньгами, надежными связями, ценной информацией – жизнь твоя не будет стоить и ломаного гроша! Да, кстати – тете привет. Передай ей, что одевается она все так же безвкусно, как и в прежнем… варианте.