Возвращение Повелителя. Моя первая волшебница

Насколько я понимаю, наш бывший сисадмин Александр Ашотович уже не безработный. Он‑то это напрямую не говорит, но делает намеки на то, что наша спецура приняла его в свои ряды в качестве внештатного сотрудника. Через Александра я держу связь с двумя Владимирами – сотрудниками из управления «К», которые завербовали мой телефон и используют его в оперативной игре с британской разведкой.

Оказывается, наши спецслужбы давно уже положили глаз на интенсивно развивающуюся компанию с неизвестными источниками финансирования и международной филиальной сетью, из‑за которой беззастенчиво торчали уши секретной службы Его Величества. Вездесущие и неуловимые российские хакеры без особого труда проникли в давно не обновлявшуюся и безнадежно устаревшую систему безопасности головного офиса «Годсхенда». Теперь они могли дистанционно отключать камеры наблюдения, стирать архивные видеозаписи, принудительно перезапускать сервер и даже ненадолго вырубить электричество в здании.

Проблема заключалась лишь в том, что система безопасности физически не соединялась с суперзащищенной корпоративной компьютерной сетью. Поэтому единственным вариантом получения сведений о тайной деятельности компании рассматривался тот, при котором кто‑то проникает непосредственно в здание головного офиса в Лондоне, подключается к любому из компьютеров и скачивает его содержимое. В перспективе, эта информация могла стать плацдармом для изучения баз данных, расположенных на центральном сервере компании.

Как вы уже догадываетесь, этим «кем‑то» должен был стать я. После того, как я сообщил Ерохину, что еду в Лондон тусить на новогоднем корпоративе «Годсхенда» – мне ненавязчиво предложили совместить приятное с полезным. А затем мне по почте пришла посылка без обратного адреса, в которой оказался винчестер с беспроводным контроллером, способным дистанционно подключаться к моему шпионскому телефону. По сути, моя функция была чисто утилитарной. Я должен был добраться до любого компьютера в центральном офисе, разблокировать его и подключить к телефону. А дальше телефон, по идее, должен был все сделать сам.

Операция представлялась мне не особо сложной – учитывая, что моя супруга с недавнего времени является сотрудником «Годсхенда». Из опыта совместной жизни я знал, что Глафира всегда записывает пароль к компьютеру на обратной стороне клавиатуры. А уж вытащить карту‑пропуск из внутреннего кармашка ее вечно расстегнутой сумочки смог бы, наверное, даже и малолетний ребенок. По большому счету, мне оставалось лишь узнать, где в центральном офисе находится отдел международных проектов и рабочее место моей супруги. А дальше, как говорится – дело техники…

 

И вот мы уже в лондонском аэропорту Хитроу. Глафира была здесь неоднократно и знает, где что находится, поэтому идет вперед уверенной легкой походкой от бедра, рассекая толпу. А вслед за ней следует багаж – чемодан на колесиках и тот, кто его за собой тащит. Нас даже встречают – человек с бейджем «Годсхенд» и с табличкой «супруги Алексеевы» стоит на выходе из таможенной зоны.

– Билл Берлингтон, – по‑русски, но с характерным американским акцентом представился встречающий. – Заместитель директора службы безопасности «Годсхенда». Мне поручено сопровождать вас во время вашего нахождения в Лондоне. Прошу пройти со мной к выходу из аэропорта – там ожидает предоставленный вам автомобиль.

На стоянке перед зданием аэропорта, куда непрестанно подъезжали и отъезжали автомобили, обнаружился лимузин с корпоративным значком «Годсхенда». Его водитель, индус или пакистанец в служебной униформе, принял наш чемодан и чинно открыл перед нами дверь. А когда мы уже разместились внутри, из радио зазвучала приятная, ненавязчивая музыка – марш шотландской гвардии. Все прям‑таки по высшему разряду, как у здешних пэров и лордов! Ну, здравствуй, старушка‑Британия – русские пришли!

Дорога к отелю шла прямо через центр Лондона, и здесь было на что посмотреть. Открыв рот, я разглядывал проплывающие мимо меня памятники, особняки и дворцы. Альберт‑Холл, Букингемский дворец, Вестминстерское аббатство, Биг‑Бен и примыкающий к нему парламент величественно проплывали за окном лимузина, как символ другой жизни – зарубежной, элитной, лощеной и… ненастоящей.

Да, это была лишь картинка – глянцевая и завлекательная. Однако, когда автомобиль останавливался на перекрестках, передо мной представал совершенно другой Лондон: суетливый, озабоченный и постоянно куда‑то спешащий. На тротуарах было очень много мигрантов – британская столица стремительно превращалась в многоязычный, живущий сегодняшним днем Вавилон, где деньги правили бал и были мерилом всего.

Отель «Парк Плаза» располагался в центральной части города, прямо напротив комплекса парламента. Сзади него находился огромный вокзал «Ватерлоо», и поезда проходили прямо под окнами нашего номера, в котором мы оставили наши вещи. А еще чуть подальше, на улице Ватерлоо, ставшей всемирно известной благодаря одноименному сериалу, располагался центральный офис «Годсхенда» – пятиэтажное офисное здание в модерновом стиле, с собственной огороженной территорией и автостоянкой.

– «Оранж»… То есть «Апельсин»? Мы точно туда приехали? – с сомнением произнес я, рассматривая вывеску, на которой, собственно, и был изображен упомянутый фрукт.

– Точнее некуда, – съязвила Глафира, дав отмашку водителю, что в его услугах более не нуждаются. – «Оранж» – это корпоративное кафе «Годсхенда». Здесь наши сотрудники обедают, ужинают, а иногда так даже и завтракают. Здесь же проходят всевозможные вечеринки, фуршеты, корпоративы и всякая прочая лабудень. Кафе соединено переходом с административным корпусом – сюда можно пройти прямо из офиса, не замочив ног и даже не успев замерзнуть. Кстати говоря, Ричард обещал встретить нас в вестибюле.

– Что еще этот британский сухофрукт тебе наобещал? – проворчал я, но Глафира предпочла «не услышать» мою последнюю реплику. Вскоре она уже прикладывалась щечками к гладко выбритой холеной аристократической мордашке вице‑президента «Годсхенда» – на пару мгновений дольше, чем это было положено приличиями.

– Театр начинается с вешалки, а корпорация – с театра! – усмехнулся Ричард, эффектным жестом принимая пальто Глафиры (едрить‑кудрить, это вообще‑то моя обязанность!) – В этом здании раньше находилась модерновая сценическая площадка, здесь ставили спектакли еще во время вьетнамской войны. Секс, наркотики, рок‑н‑ролл и все такое прочее – отец мой в молодости частенько сюда захаживал. Однако времена изменились – в двадцать первом веке люди перестали ходить в театры. Когда у каждого есть интернет и домашний кинотеатр – зачем вообще нужно куда‑то ходить? Четверть века назад «Оранж» захирел и обанкротился, а мы выкупили здание и перестроили его под собственные бытовые нужды. Однако концепцию мы сохранили – в центральном зале кафе до сих пор прекрасная акустика. И сцена тоже осталась – время от времени на ней приглашенные звезды выступают. Завтра, кстати, Бритни Спирс ожидаем – в этом году корпоратив будет в ремейк‑стиле «Маскарад Миллениум». А вы костюмы с собой прихватили?

– Да нет, как‑то… – промямлил я, вспомнив, что перед отъездом Глафира пару раз интересовалась, не сохранилось ли у моего отца приличного костюма начала века? Но я тогда не воспринял ее слова всерьез. А, похоже, зря.

– Не волнуйтесь, – поспешил утешить меня Ричард. – У нас есть все. Разорившиеся театралы оставили нам в наследство кучу театральных костюмов – будет из чего выбирать. А за сценой даже гримерки сохранились – они переоборудованы в приватные гардеробные. Там можно переодеться и привести себя в порядок. Я дам вам ключ‑карты от одной из них.