2 года в сапогах: Армейские истории. Антология Армейских Приключений

После воротничка показывал, где размещать нитки, черную и белую, намотанные на иглы и где же вы думали? Внутри кепки. У Витьки быстро получилось пришить и шеврон, и воротничок. Умел с детства любые хозяйственные дела делать, а уж шить и подавно.

Да и сапоги начистить легко!

Все ему нравилось, все у него получалось.

Служба началась, ребята…

 

Тумбочка

 

Офицер. Два сержанта. Казармы. Плац. Столовка. Спортгородок и трехэтажки для офицеров. Вот и вся часть.

Недалеко – поселок. Там магазин и киоск.

В части человек 160 как говорят. Взвод и того меньше. Сержант нормальный. Терпеливый, понятливый, службу не рвет. Много рассказывает. По возрасту, года на два старше.

Строевая с подъема до отбоя. Мозоли на ногах. Потом отбой. Потом снова строевая. Снова отбой. С первого же дня стали ставить в наряды. До Витьки на третий день очередь дошла.

Дневальный. Тумбочка. Устав.

– Зубри отсюда и до обеда.

– Да, товарищ сержант!

– Че за да? Так точно! Повтори! Так точно! Понял! Есть! – все что ты должен усвоить, это три ответа. Больше ничего! Усваивай.

Развод и вот Витька стоит на тумбочке. Устав зубрит.

– Так, запоминай, один дневальный стоит и отдает честь всем, кто входит офицерам. Если старший по чину войдет, то подавай команду «Смирно!» Второй дневальный наводит порядок. Постоянно! Он не должен стоять, спать, или трепаться с кем‑то! Он всегда в пахоте!

Дежурный по роте – сержант наш. Тот самый что учил подшиваться. Обещал научить всему, а пока Витька стоит на тумбе и учит звания офицеров. Утром он должен назубок рассказать еще и обязанности дневального.

Да, не легки будни солдата, строевая это еще фигня, оказывается. Знай, поднимай ногу, пот течет, нога немеет, а ты шагай, поднимай ногу. Учить что‑то Витька терпеть со школы не мог. Стихи, поэмы эти не усваивались в памяти, только зубрить, только часами одно и тоже проговаривать.

Два часа пролетели, сменился дневальный. Сержант повел Витьку учить наводить пахоту:

«Первое и самое главное – это сортир! Писсуары должны блестеть как у кота яйца! Унитазы промывать что бы не было и запаха дерьма! Вы еще пирожками мамкиными срете, запаха от вас до хера, потом и зовут вас запахами, а нам, людям нюхать? А, нет, браток. Давай бери ведро, хлорки кружку зачерпни, и в каждое очко лей. Пол – чистый чтобы всегда был. Кто пришел‑ушел, сразу протер, а после вечерней помывки уже с хлоркой помоешь. Перед отбоем. Дальше – взлётка, спальное помещение. Короче разберешься!»

 

Делай Раз!

 

Ничего нового. Все это уже слышал и на гражданке от пацанов, кто служил и приходил. Мало правда таких было у него в компашке. Нравилось, как Леха рассказывал. Дембельнулся год назад. Успел все уши прожужжать что да как там в этой армии делается.

Ну, так вот эти знания и пригодились.

Раз, два и пролетел наряд как сон. Хотя сна то и не было почти – устав учил всю ночь. Утром вздремнул пару часов как дневальный отдыхающей смены и с криком «Рота подъем» подорвался.

А там завтрак, поручения, уборка помещения, обед и сдача наряда. Вот и сутки пролетели. Подмести крыльцо, вымыть туалет. Под конец наряда отнесли мусор, покурили с вторым дневальным. Тот угостил «Честерфилдом». Надыбал где‑то. Держал до удобного момента, при всех курить нельзя, вмиг разойдется пачка, а на двоих тайну можно сохранить.

Хороший табак. Не то что местная «Прима». Свои‑то, с гражданки, сигареты давно уже кончились, да как давно, на первый же день. На распределительном отобрали, потом в карантине сержанты начисто отмели. Всем «Приму» дали. Курите травитесь. Кто не хочет, тот в пахоту. Веники взяли и вперед. Закурили даже те, кто не курил в третьем поколении, а может в пятом. Страх пахоты сильнее даже чем «Прима» моршанская.

Вот так и живем, если что хорошее, то прячем от всех, чтобы не кончилось, а хреновым чем, то делимся.

Нормально служим.

Пойдет!

Витька стал ждать следующего наряда, это всяко лучше, чем строевая весь день. Ходи туда‑сюда, тяни ногу. Держи «Делай Раз!» – ногу вверх. Стой пять минут. «Делай Два!» – отпустил ногу, и опять «Делай Раз!» и так по кругу, час, два, три, еще автомат крутить, на грудь, на плечо, как роботы оттачивают движения днем за днем. Тупизна.

Но, если тренируют значит это кому – то надо!

Присяга скоро.

 

Дискотека

 

Как же ждал наряда Витька, вот и дождался. Только распределили на этот раз в столовую, а что там, в столовой нам приготовили?

Здание находилось отдельно от казарм. Идти туда строем, с песнями, минут семь. «Катюшу» пели, что же еще петь. Учебка все – таки. У столовой рота ждет, пока выйдет обедающая рота. Вышла – зашли. Пять минут на принятие пищи. Обычно каша, три раза в день, суп – не суп, а похлебка. Как говорят сержанты – баланда. Чай, компот, ну вы поняли… все по распорядку, асе по ГОСТу, который и висел тут же рядом на стене. А что по ГОСТу? Яйца, рыба, мясо, нормально, можно жить. Было бы вкусно.

Витька не прихотливый. Ел все что давали. Ел быстро. Не ел, а принимал пищу. Потому что вкусно и сладко, это было не про столовку в части.

Дневальным по роте заступали два бойца. Они справлялись с уборкой в казарме на роту в шестьдесят солдат. Столовую же, обслуживающую двести ртов, нужен наряд побольше.

Для этого с каждой роты присылали по два человека. Дежурный по столовой, сержант, распределял кто работает в зале, кто на кухне.

Те, кто работает в зале, моет столы, полы, предварительно стулья поставив на столы. После того как полы просохли, стулья опускаются и задвигаются к столам ближе. Перед приемом пищи на каждый стол разносится большая тарелка с нарезанным хлебом.