2 года в сапогах: Армейские истории. Антология Армейских Приключений

В бытовке вскипятил банку с водой. Кипятильник самодельный – из двух бритвенных лезвий, между ними проложены две спички, и прикручены провода. Бросаешь «бульбулятор» в банку, пару минут и все готово.

Кипяток готов, чай заварен, Витька пацанов пошел поднимать.

Сели «духи», чая попили, печенья, колбасы, «ништяков» поели, устроили пир на всю казарму, пока сержанты не видят. Потом на крыльцо вышли курить. Погода теплая, дождик кончился, пообщались, спать разошлись.

Витька и узнику чай «бульбулятором» вскипятил, и пакет с тем, что осталось, передал назад. Утром сержанты все одно отберут, если увидят.

Прятать некуда – все нычки известны. В подсобке у узника, все сохранится, и на следующую ночь хватит. Его только через день, в понедельник, на Губу заберут, а может и не заберут. Как родители договорятся с командиром, а то может сразу домой. Были и такие случаи.

 

Ништяки

 

Стоит Витька в наряде.

Сержанты в бытовку магнитофон принесли. Радио включили в казарме.

Праздник.

Можно.

В воскресение стали солдаты с увольнения возвращаться, уже ближе к ужину и отбою, с пакетами и сумками. Сержанты отобрали, отсортировали, часть на кухню в холодильник, скоропортящееся, часть себе в каптерку закрыли. Солдат не обделили, оставили и духам «ништяков» пожрать с чаем.

Сигарет‑то сколько! Блоками приносили.

Все на «фильтра» перешли.

Благодать.

Витька такие и на гражданке не курил.

«Мальборо», «Соверен», «Парламент» обкурились.

Всю ночь, пацаны с толчка не сходили, после мамкиных пирожков и ништяков. Обожрались, вот и не выдержал организм, который к казенной еды уже привыкать начал.

Понедельник резко ворвался в армейскую жизнь. На разводе ротный развел солдат по работам.

Всё, братцы, присяга прошла, хоть строевой не будет.

Солдаты ждут распределения по частям, но сначала надо и на часть поработать. На разводе сержанты спросили кто, какой гражданской профессией владеет.

– Водилы два шага вперед.

Пацаны вышли, и за сержантом потопали в гараж.

Остальных парней поделили на группы: кого на распилку леса, кого на заготовки в колхоз, кого на погрузку каменного угля в котельную.

Кто и в свинарник попал на работу, а Витька в лес пошел, грибы искать и веники рвать для офицерской бани.

Кому как повезло.

Это ж армия, русская рулетка.

 

Рота! Газы!

 

– Рота подъем! Стройся на плацу.

Пробежка, умывания, завтрак и на работы. Сегодня заготовка леса для местной пилорамы. Завтра – заготовка ягод для колхоза. После завтра – копать огороды для… а для кого – какая разница. Служба же идет. Неделя уже после Присяги. В пахоте дни летят за один. Молодость проходит.

Бойцов чередует, то пилорама – на плечах синяки от бревен, на руках мозоли от двуручной пилы. На следующий день уголь грузить в котельной, Витька весь черный как негр. Машины с кирпичами разгружать – рук не чувствуешь.

Вчера до подъема подняли, в четыре утра, загрузили по автобусам, зато покимарить можно, пока доедет эта развалюха до полей. А там ягодный рай.

Черная смородина. План – десять ведер на солдата. Июль, жара, солнце палит, все загорелые, зато. Один плюс.

Ну, а сержантам на поле всё позволено, и отпинать могут за милую душу. Им то, что это офицеры план гонят, а спрашивают с них, и тоже наказывают. В душу могут легко пробить. В солнечное сплетение.

Вечером с ног от усталости валятся солдаты, сразу спать после ужина. Завтра воскресение – может выходной? Как бы не так.

В 5 утра заверещала сирена. Боевая тревога.

– Рота Подъем!

Разбираем ОЗК! Марш‑бросок на 15 км в полной выкладке, без АКМ, кто же автоматы выдаст духам? Хотя, юридически еще не духи – в часть не привезли по месту службы, да и дедов то нет. Автоматы все‑таки один раз держали. АКМ‑74 еще до Присяги гоняли пацанов на стрельбище, и даже стреляли три раза. Потом сфоткались для родоков, без рожков правда. Витька отослал своим фотку.

Сержанты отслужили полгода‑год. Кто‑то первый раз приехал за духами, кто‑то второй раз. Пацаны ничего, службу не рвут, но им же лычки обещали, после возвращения в часть с новым призывом. Обычно им еще по одной лычке накидывают.

Бежит Витька, пот застилает глаза. Сержант не унимается:

– Вспышка слева, вспышка справа.

– Делай раз. Делай два.

– В атаку. Вперед.

– Рота! Газы

Надели противогазы, попадали в лужу. Витек терпел, все терпели. Куда деваться – сержанты, офицеры, все бегут. Командир приказал. Только в лужи мордой падают не все. Хорошо в противогазе.

Расцвело уже. Прибыли назад. Выходной объявили.

Хорошо.

 

Сгущенка

Витька вздохнул и выдохнул – зачитали списки заступающих в наряд. Опять столовка, но для начала роту погнали в баню мыться. Столовка это фигово, конечно, не отлучится в самоволку, а Витька уже бегал и не раз. Как дневалит, так и «самоволит» в посёлок.