Белая пыль

Она чувствовала: Иван пытается увести ее от вопроса. Не хочет отвечать. Значит, дело нечистое. Настя хорошо понимала, что все светопреставление с психолого‑эзотерическим обществом ее покойного мужа не более чем прикрытие чего‑то более важного. Скорее, незаконного и сильно криминального.

Иван же за многие годы знакомства с Настей осознавал, что та далеко не дура. Он знал: такой человек, как Самсон, не стал бы подпускать к себе женщину глупую, а тем более делать ее своей женой и матерью собственного ребенка. Потому к Насте Иван всегда испытывал смешанные чувства: слегка побаивался, слегка восхищался, очень уважал, а иногда даже позволял себе представить, как спит с этой женщиной. Часто такое случалось с похмелья, когда он просыпался один на широкой кровати после бурной ночи веселья, проведенной в компании Самсона, еще парочки нужных людей и нескольких женщин, доступных за вознаграждение.

– Измаил? – вздохнул Иван. – Ну, он же тебе сказал. Правая рука твоего Самсона по Западному Уралу.

– Я думала, ты его правая рука, – медленно сказала Настя, сделав акцент на местоимении и подчеркнув интонацией два последних слова.

Женщина знала, как выудить информацию, спровоцировать на эмоции и воспользоваться положением. Таких, как Иван, она видела насквозь. Амбициозных, но недалеких, способных, но не самостоятельных. Иван смотрел в рот ее мужа с придыханием и выполнял все поручения. Но не потому, что верил в экзистенциальные сентенции своего босса, а потому, что получал хорошие деньги. Настя знала: Иван хотел стать таким же, как ее Самсон, но всегда понимал, что не сможет. Он был на своем месте. Нет, не вторым человеком, но помощником первого. А зачастую такая роль имела больший вес, правда, при живом лидере. Теперь у Ивана оказалось два пути: оставаться с ней или раствориться в неизвестности со всеми вытекающими последствиями. Так считала Настя.

– Я был его правой рукой в принципе, а Измаил только на отдельной части пространства. – То ли решил пошутить, то ли попытался оправдаться Иван.

Настя кивала своим мыслям, упершись затылком в кожаное сиденье.

– Я правильно понимаю, что ты с Измаилом не в очень хороших отношениях? – спросила она и увидела, как ее приятель набрал полную грудь воздуха, а потом шумно и медленно выдохнул, раздувая щеки.

– Теперь он займет место Самсона. Это было решение твоего мужа, – подытожил Иван.

Настя удивилась, услышав такой ответ. Она не задумывалась раньше над тем, как продолжит существование «предприятие», созданное ее супругом, в случае его смерти. Теперь была слегка обескуражена известием. «А кем теперь будет она?» – прокрался в ее голову коварный вопрос.

– По устному распоряжению тебе и Неже будут выделяться средства. Пожизненно, – продолжал говорить Иван, словно прочитав ее мысли. – По крайней мере, такой был договор.

Настя слушала сосредоточенно.

– Но устный договор – это почти что прозрачный воздух на ладони. Он как бы есть, но когда попытаешься за него ухватиться и сожмешь кулак, он тут же исчезнет. Понимаешь, о чем я? – Мужчина обернулся и посмотрел на Настю. – Они не захотят вас содержать. Зачем им это нужно? И вообще, зачем ты им нужна? Они не в курсе, сколько и чего ты знаешь.

Женщина медленно кивнула, глядя в глаза Ивану, что отражались в зеркале заднего вида.

– Ты думаешь, для меня это опасно? – спросила она.

– Я уверен.

 

Глава 2

 

Егор Ильич хоть и стал в их с Сергеем тандеме полноправным членом сыска, но не забывал следить за домом. Конечно, больше не прибирался в комнатах да и за газоном не ухаживал, потому что на такие цели парочка решила скинуться и нанять специально обученного человека. Но иногда заезжал в магазины по обустройству быта приобрести что‑нибудь приятное для загородного владения своего партнера, которое не покидал последние десятилетия и считал его если не своим, то точно не чужим. На этот раз он решил услышать просьбу садовника и купить для освещения дорожек несколько фонарей, подзаряжавшихся от солнца.

Он долго разговаривал с консультантом. Выбирал люмены, размышлял над необходимостью датчиков движения и степенью защиты самих приборов. Наконец, остановившись на оптимальном варианте по цене и остальным условиям, он сложил коробки с фонарями в тележку и неспешно направился к кассе, напевая под нос хабанеру из оперы «Кармен» Жоржа Бизе. Он не подозревал, что издаваемые им звуки называются именно так, а просто мычал что‑то приятное про любовь, услышанное ранее и всплывшее в сиюминутном воспоминании.

Егор Ильич подобрался к кассам самообслуживания и, вооружившись сканером, стал расстреливать лазерными лучами штрихкоды на коробках. Внешне он проделывал это с серьезным видом солидного пожилого человека. Но в глубине себя, там, куда ничей взгляд добраться не мог, Егор Ильич издавал звуки «пиу‑пиу» при каждом нажатии на кнопку считывающего устройства, а в его памяти отражались обрывки воспоминаний из собственного детства.

Когда с коробками было покончено и помощник детектива направился на стоянку к «Патриоту», купленному взамен старой «Нивы», к нему подошел мужчина лет тридцати пяти. Малоприметный. С лицом, каких тысячи. В толпе ничем не примечательный. Биомасса. Улыбаясь, он посмотрел старику прямо в глаза.

– Здравствуйте, – сказал он, протянув правую руку в приветствии, – я Алексей.

Егор Ильич остановился и внимательно посмотрел на незнакомца.

– Допустим, – ответил помощник детектива, не торопясь рассыпаться в любезностях и подозрительно наблюдая за событиями.

Алексей продолжал держать ладонь в ожидании рукопожатия.

– Вы Егор Ильич, я правильно понимаю? – спросил он, не стирая улыбку с губ, отчего она стала неестественной.

– Положим, да, это мое имя, – осторожно ответил он.

– Я хотел бы вас попросить, Егор Ильич, пройти со мной в машину для очень короткого, но абсолютно конфиденциального разговора. Буквально на пару минут, – пояснил незнакомец, опустил наконец правую руку, а левой показал удостоверение сотрудника федеральной службы охраны. – Вы же не будете возражать?

Помощник детектива в легкой растерянности пожал плечами:

– Тут возражать, думаю, бесполезно. Вы же все равно не слезете. Вам проще дать, чем рассказывать про головную боль.

Алексей самодовольно хмыкнул:

– Это правда, Егор Ильич. Тут я с вами согласен на все сто. А за тележку не беспокойтесь. Оставьте прямо здесь, ее никто не возьмет, уверяю. Вы сами скоро вернетесь и продолжите то, чем занимались.

Мужчина указал рукой в направлении микроавтобуса «Фольксваген‑Калифорния» черного цвета, с тонированными стеклами, стоявшего в противоположном ряду, на несколько машино‑мест дальше, чем автомобиль Егора Ильича.

Помощник детектива кивнул. Машинально сцепил руки за спиной и широким шагом делового человека направился к указанному авто.