Белорусская фантастика. Сборник
Институтские разработки помогали Третьему рейху новыми методами ведения допросов, дающими стопроцентно положительный результат. Даже, если пленник не боялся смерти, они могли предложить ему кое‑что пострашнее: переживать свою смерть вновь и вновь…
Приборы работали, как часы.
Весь офицерский состав был четко проинструктирован по поводу настройки оборудования – ни к чему не прикасаться без команды. Оборудование новое, экспериментальное, и они должны были только записывать все показания приборов во время допросов и снимать происходящее на кинокамеру – для дальнейшего изучения специалистами в Берлине.
В этот раз даже не пришлось перезагружать оборудование – после второго протокола допрашиваемый сам все рассказал. Хотя и заикался сильно, но то, что хотели узнать, они узнали.
За стеклом, в небольшой комнате со стенами из бетона толщиной в полтора метра, привязанный к железному стулу, опоясанный проводами и датчиками, сидел мужчина лет тридцати пяти с гематомами на лице. Это был русский разведчик, и просто так его было не раскусить: он знал, на что шёл.
Даже после того, как задание было провалено, а сам он схвачен, пленный держался мужественно и не ждал пощады от своих мучителей.
Особо церемониться с ним и не стали.
После пары вопросов, на которые не было получено ответов, к нему подошел офицер и в лоб выстрелил из парабеллума.
Тело обмякло, приборы зафиксировали смерть.
Офицер вышел, закрыл за собой стеклянную дверь и подал сигнал операторам:
– Аlles bereit!
Оператор включил аппаратуру, и все увидели, словно кто‑то за стеклом начал перематывать кинопленку этого странного фильма назад. Кровь с пола стала подниматься тоненькими ручейками и затекать обратно в отверстие на затылке. Чуть позже восстановился и простреленный череп – сам по себе, из тех кусочков, что разлетелись по комнате.
А ещё через секунду допрашиваемый дернулся, вдохнул воздух и поднял запрокинутую голову. Он был жив. И, что самое главное, помнил все, что только что с ним произошло. Посмотрев на всех полными ужаса глазами, закричал:
– Черт! Как больно! Не стреляйте!
ДРУЗЬЯ
Рано утром, пока весь город спал и видел предрассветные сны, ребята уже складывали в багажник джипа инструмент.
Там было всё, даже то, что Сергей с Никитой никогда и не видели: штык‑нож, лампа, веревка, бензиновая зажигалка, мультитул (это такие хитрые плоскогубцы, в которые вмонтированы отвертки, ключи, ножницы и другая разная мелочевка), пневматический пистолет для «пострелять на природе» и карабин «Сайга» в чехле – на «всякий пожарный» случай. Дима был инструктором по рукопашному бою, учил молодых солдат смертельным приемам, поэтому и с оружием – на «ты».
Да и борьбой, приемами самообороны владел уже на уровне интуиции. Ничего общего с киношными драками они не имели: никаких прыжков с разворотами и криками: «Кия!». Все быстро и по делу. Удар ребром ладони или кулака за считанные секунды выводит противника из боя и не дает ему ни одного шанса на сопротивление.
А про метание саперной лопатки так и вообще отдельная тема. В его руках эта маленькая вещь становилась смертельным оружием. И только такой же обученный воин мог ей противостоять. У обычного человека не было ни одного шанса выйти победителем из такой схватки.
Но сам Дима мухи не обидит. Никто и не догадывался об этих его навыках. Наблюдали иногда, как он снисходительно улыбается при встрече с какими‑нибудь хулиганами. Те же нутром чуяли, что с этим человеком лучше не связываться, лишь только глянув ему в глаза. И всегда расходились в стороны при его появлении.
Никита был полной противоположностью ему. Худой «ботаник» в очках, но разбирающийся в компьютерах и электронике лучше любого хакера или программиста.
Как‑то он проболтался, что видит в голове «исходный код» любой программы и сходу может указать на его уязвимое место.
– Что нужно пить и что нужно есть, чтобы в голове летали двоично‑десятичные коды и всякая другая муть? – постоянно спрашивали Никиту его друзья.
– Да там все просто, – отшучивался Никитос. – Хотите я вам объясню?
– Спасибо не надо. Нам одного тебя за глаза хватает. Ты что, хочешь, чтобы и мы стали учеными? Нет уж, спасибо!
Его всепоглощающая увлеченность компьютерами не мешала им на протяжении стольких лет дружить с этим «гением». В школе он решал им все трудные задачки, а, когда выросли, у него всегда можно было спросить совета и получить толковый ответ на любой вопрос. Просто местный Эйнштейн, ни дать ни взять. Друзья ценили это в нем.
А вот сам Сергей был прирожденным следопытом: в лесу, например, как у себя дома. Выход умел находить из, казалось бы, самых запутанных ситуаций. Однажды, еще тогда, в детстве, благодаря ему они так и вышли на поверхность после восьмичасового блуждания в подземных катакомбах. Уже почти отчаялись, а Сергей, как он сам говорил, прокрутил в своей голове все события назад и понял, где они в последний раз не туда свернули.
Ох, и попало им тогда от родителей! Всыпали этой троице по первое число!
Неделю не могли сидеть: все, что было ниже спины, «горело огнем».
Но, как оказалось, этой экзекуции хватило ненадолго. И после месяца хорошего поведения они вновь, никому не говоря, играли в пещерах и катакомбах.
FÜNF MINUTEN
Все участвовавшие в секретных экспериментах были военными: отобранными и просеянными из такого количества народу, что, казалось, выражение «один из тысячи» – это про них.
Многие с высшим образованием: инженеры, археологи, медики. До войны они вообще не имели никакого отношения к военным, но были отобраны лично Генрихом Гиммлером для более важного дела, чем строить военные корабли, или танки, или лечить раненных на фронте солдат. Они участвовали в создании оружия нового поколения.
Это было новое оружие – «Wunderwaffe», или оружие возмездия. Если у них получится, то весь мир встанет на колени уже в считанные месяцы. Все проигранные битвы можно будет «перезагрузить», проанализировав, что сделано не так, и на этот раз исправить ситуацию. Не только на Восточном фронте.
