Беременная жена на Новый год

К слову, мне и правда понравилось жить без гаджетов. Да, руки тянулись к клавиатуре, но когда я спустя время села за ноутбук – я дописала программу, над которой билась последние несколько месяцев. Мой мозг перезапустился и решил задачу, которую до этого не мог решить.

– А мне не понравилось! Переживала за тебя! – ругается, но я уже привыкла. Мама всегда волнуется за меня, Алёну и Арину.

– Я буду иногда звонить, – обещаю ей, и она всё же сдаётся. – Но буду придерживаться той практики. И лишь ради тебя буду её нарушать. Сама буду звонить. Ты мне не звони.

– Ну и хорошо! Жду сувенирчиков!

– Папе привет! Скажи, что люблю!

– Он тоже тебя любит! Отдыхай! – кидает и отключается. Я же опускаю телефон и кидаю взгляд на Тимура.

– Сволочью себя чувствую, – произносит он со вздохом. – Врёшь ты, а хреново мне.

– Может, потому что это ты меня врать заставляешь? – напоминаю ему, но он лишь важно поправляет на себе свой новый розовый халат.

Всё ещё обижается на меня из‑за смены домашнего стиля.

А нечего было на меня нападать и запирать в ванной комнате! Я обиделась, и мстя моя жестока.

Хотя… я всего лишь попросила массаж по требованию и розовый халат на Тимуре дома. Считаю, малыми жертвами обошёлся. Пусть не ворчит. Я вообще после всего этого буду со штампом в паспорте, и если родители узнают, то меня просто прибьют!

– Отцу наберёшь немного позже? – уточняет Тим.

– Да, – киваю, кинув взгляд на свои чемоданы около стены. – Комнату мою покажешь?

– В гостевой поселю, – встаёт и ведёт меня в сторону двух свободных комнат. – Тебе лучше ту, что ближе к ванной и туалету, или ту, что ближе к кухне?

– К туалету, – кидаю, вспоминая особенности моей беременности. Хожу я в эту комнату чаще, чем куда‑либо. Пью как не в себя и потом выливаю, наверное, больше, чем пью.

– Тогда лучше поселю в ту, куда Арина иногда уходит обижаться на меня, – задумчиво произносит.

– Такое бывает?

– Без конца, – фыркает он. – Туалет и ванная у нас будет общая. Санузел, по сути, и будет разделять наши комнаты. Белые полотенца все твои. Чёрные мои. Друг другу не мешаем.

Чёрные полотенца его?

Блин! Надо было розовые полотенца ему ещё приписать. А то как‑то некомплект.

*Так‑с для тех, кто со мной только знакомиться! История родителей Марины: "Тайный ребенок от ректора"*

Тимур

Заселяю свою вынужденную соседку и иду в свою спальню, в сотый раз набирая ту, что должна была мне стать женой через несколько недель. Ту, с которой был готов пойти под венец. Ту, с которой был готов завести детей. А она предала меня… И не в первый раз.

Чувствую ли я боль от этого? Нет. Чувствую ли я то, что чувствуют люди, когда им разбивают сердце? Не думаю. Чувствую ли я себе преданным? Да. Чувствуют ли я обиду? Да.

Признаюсь, отношения с Ариной были мне приятны. Мне нравится она. Я её люблю. Я считаю, у нас была бы отличная семья. Дети. Взаимоотношения.

Но, видимо, всё же та ссора пару месяцев назад, когда я застал её с другим, выжгла всё внутри меня. Тогда я чувствовал, как разбиваюсь на куски, и мир теряет краски. А сейчас… я просто зол, что из‑за неё может сорваться мой контракт.

Кажется, я всё же её разлюбил. И держался за неё, потому что привык к ней. Она моя единственная девушка, не считая одного коротенького романа в студенческие годы, когда мы с Ариной решили, что нам нужен отдых друг от друга, и расстались на целый год. И, повстречавшись со своей одногруппницей, я понял, что Арина в сто раз лучше. С ней не надо играть в ромашки. Я знаю, что она хочет. Чего она от меня ждёт. И я могу ей это дать.

Я люблю чёткость во всём. Арина мне это давала.

Поняв, что трубку она не возьмёт, сбрасываю вызов и набираю лучшего друга.

– Да, Тим, – отвечает он сонным усталым голосом. Видимо, тоже устаёт старик.

– Арина мне изменила, – стреляю ему прямо в лоб.

– Опять? – так и вижу, как он бровь выгибает. – Тимур, а я тебе говорил, что бросать надо эту швабру. Изменила раз, изменит и два. Такие бабы трусы на месте держать не могут. Вечно слетают.

– Да знаю я, – цокаю языком. – Но проект!

– Баб, что ли, других нет? Я вон тебе сколько предложил, когда вы расстались! – ругается друг. – Ты всех нет‑нет, а потом Арину вернул. Я тебя не зря порой идиотом называю. Ну реально идиот, Тимур!

– Да не хочу я левую бабу, Давид! – кричу на Есенского. – Мне же для проекта надо было.

– И что теперь делать будешь? Другую заведёшь? Несерьёзно! Надо было сразу, – с делом подходит к вопросу.

– Уже решил проблему, – произношу и кидаю взгляд на дверь. – Я сестре Арины предложил сделку. Брак, а потом типа разведёмся.

– Сестре? – недоверчиво переспрашивает. – А не лоханёт, как её кровная?

– Да не, – мотаю головой, будто бы он видит. – Мара нормальная. С характером и с причудами, но нормальная девчонка. Надёжная. Я ей верю больше, чем Арине даже. С такой, как она, хоть в огонь, хоть в воду.

– А красивая? – спрашивает в привычной манере.

– Арину видел?

– Видел.

– Красивая?

– Красивая, чертовка.

– Мара её сестра‑близнец, – оповещаю, и, судя по паузе на том конце, друга эта информация шокирует.

– Ты чего?! – наконец заговаривает. – О господи! Ты чёртов гений! И проект! И жена! И серьёзный подход! Удивил! Удивил!

– Знаю, – хохочу. – Знаешь, чего звоню?

– Даже не догадываюсь, – прыскает.

– Можешь завтра приехать ко мне? – прошу его со вздохом. – Хочу охрану нанять. И чтобы твоё агентство этим занималось. Другим не доверяю.

– А что, проблемы какие‑то есть? – мигом становится серьёзным и настороженным, напоминая своего отца.

– Есть небольшая, – поджимаю губы. – Кто‑то мне в последнее время дверь входную краской обливает. Камеры в подъезде толку никакого не дают. Там тупо кто‑то тощий в чёрном и в капюшоне. Дана всё по утрам отмывает, естественно, но сколько можно? Хочу свои камеры поставить. И поймать обидчика. А вдруг дальше зайдёт дурак этот? Лучше сразу себе и Маре по человечку выделю. Так спокойнее будет.

– Ну да. Прав, – кивает он головой. – А кто, как думаешь?