Беззаветный. Роман

Прошло минут десять. Было ясно, что ребята не знают куда ехать, буксуют и не могут договориться друг с другом. Для опытного разведчика это был самый удачный момент. Когда противник спорит, он слаб.. Крайд объяснил Дику, жестами и словами, что ему нужно тихо выйти и спрятаться позади грузовика, тихо проползти тенью и ждать Крайда. Он смотрел в глаза мальчика и видел, что тот сомневается, что в его детскую голову вбили страхи, боль и неизбежность возмездия за нарушения придуманных правил. «Лес это дом за ним ничего нет», вспомнил он формулу «лесников». Он прочитал достаточно диких текстов о их доктрине, что бы понять, что происходит в голове мальчика с отрезанным языком. Он схватил малыша за плечи :

– Малыш, она была права. Малыш я тебя не оставлю. Беги делай, что я прошу и мы спасемся. Он смотрел в глаза Дика, а тот смотрел в его глаза. Это был тот самый момент истины, который наступает в каждой человеческой жизни. Момент решения для рывка.

Дик натянул черный капюшон и вышел из землянки.

Крайд ждал только этого. Он быстро запалил печку. Сухие дрова принялись быстро и уже через несколько минут дым валил из трубы. Он нервничал, он был не уверен, что все просчитал, но когда услышал голоса понял, что попал в самую точку. Он застегнул куртку, надел рюкзак, показавшийся ему неподъемным и встал за дверью. Сердце его выпрыгивало из груди. Он слышал чавканье сапог, негромкий разговор и похохотывание. Затем щелкнули предохранители их глоков. Он слышал все, как настоящий охотник, он не мог ошибиться в выстреле. Он тяжело дышал и смотрел на огонь в печи. Она разгоралась все сильнее и скорее всего дым был заметен уже не только на поляне. Он запалил ее так сильно, только из за дождя. Он боялся, что его не заметят. Дверь распахнулась и Крайд, человек их бригады, зная, что он развернуться сразу выстрелил упреждающим, но его спас дождь. Ребята просто поскользнулись на размякшей от дождя земляном пороге и въехали в землянку отстреливаясь от темноты и собственного страха. Крайд быстро выбежал, сорвал чеку, бросил гранату в печь и закрыл дверь на засов.

Все, что ему оставалось сделать, это бежать. И он побежал к грузовику. Приглушенный взрыв остался за спиной. Дождь все лупил по лужам, деревьям, земле, по его куртке, по этой брошенной машине с включенными фарами, по мыслям Крайда « Неужели все?» Он не думал, как они будут выбираться. Он знал, он понимал где цель и куда теперь идти. Он запрыгнул в кабину, где уже удобно устроился Малыш.

– Ты как? Живой?

Дик улыбался и показал ему всем надоевший «лайк», но сейчас это было так кстати.

Крайд завалился на водительское кресло и первым делом, сам не зная почему, проверил записную книжку Лидии. Она была спрятана у него на груди вместо бронежилета.

Крайда накрыла волна победной эйфории. До конца было так далеко. Впереди черная, темная дорога, по сожженному лесу, без дороги и помощи. Неизвестный адрес полуразрушенного города стертого с карты. Но Крайд был уверен. Он победил.. Он врубил зажигание, подмигнул Малышу и сказал –« Ну что? Поехали?».

 

Конец первой части.

 

Вторая часть

«Камин березовых поленьев».

___________________________________________________________________

«Пальцы его были прекрасны,

ноги лани тонки и быстры.

Он обнял меня ногами и я забыл землю и свое имя.

Его правая рука обняла мою шею

Его левая рука вспорола мне вены,

Я увидел ее лицо, но не поддался!».

 

Песня жреца Рати, правление Аменхотепа, 2300г до н.э.

перевод Е. Сорока.

_________

Она ходил по этой дорожке уже год. Быстро семенила  среди зарослей высоких кустарников, ловко уворачиваясь от тяжелых веток и перепрыгивая ползучие лианы. Весной, среди майской свежей зелени, здесь было красиво и ярко.

Сначала ее голову осыпала майская сирень, тяжело осевшая под тяжестью благоухающих гроздьев. Вслед за сиренью зацветали жимолость и пряный персидский жасмин. Его вечерний аромат мог свести с ума. Он перемешивался с ароматом шиповника и мягкое благодатное очарование весны, встречалось с пышным торжеством лета в закатных лучах солнца, пока она пробиралась сквозь тяжелые кусты – переростки. Кусты никто не стриг много лет. Прекрасный сад, превратившийся в лес, поглощенный неудержимой сельвой стал непроходимой чащей, и тяжелые разросшиеся ветви спускались прямо на дорожку из расшатанных серых плиток. Осенью, пожелтевшие и сморщенные раньше времени, листья жимолости и сирени, до хруста истонченные жарким летом, опадали раньше всех. Природа не щадит цветы, они не дают плодов и их иллюзорное наслаждение живет бессмысленной жизнью.

Чтобы попасть сюда нужно было нырнуть в заросли жимолости плотной стеной закрывавшие эту особую часть парка, и там, уже расцарапав пальцы, увидеть маленькая дорожку из серых плиток, скрывающуюся в непролазных зарослях дикого винограда.

Там, в зарослях, она ветвилась как маленький лабиринт, круто сворачивая то вправо, то влево. Иногда сюда забегали дети, но испугавшись зарослей, не заходили далеко и быстро возвращались к родителям громко крича и смеясь. как делают дети, когда не хотят показать своего страха.

По этой тропинке она проходила торопливо, почти не задевая колючие ветки шиповника. Ей каждый раз приходилось перепрыгивать лианы дикого винограда. Все ее детские страхи, словно затаились в этих кустарниках и цеплялись за вязаную кофту как колючки страшных снов. Неуемная фантазия заставляла чаще биться ее сердце и ускорять шаг. Солнце близилось к закату. Он ждал ее всегда, на закате, день за днем, уже целый год. В то самое время, когда на темном пути, становилось еще темнее.

 

Это был уговор. Их тайный странный и бессмысленный сговор. Во всяком случае ей он казался бессмысленным, но она приняла эту странную игру. Она ничего не спрашивала, а он ничего не объяснял.

Она должна была приходить только на закате. В любой сезон,, зимой, весной но всегда на закате. Она вела «дневник закатов» и неизменно следовала правилу, прийти в тот час, когда пора растапливать камин. Солнце садилось, камин разгорался, заменяя собой тепло уснувшего солнца.