Ботаник с беспокойным сердцем

Как‑то я вышел во двор вынести мусор. При подходе к подъезду на дороге передо мной оказался Никита. Он злобно глянул на меня и спросил:

– А что твоя шавка сдохла?

Я сначала не понял и не надолго опешил. Через минуту я понял, о ком шла речь.

– Какая шавка? – спросил я.

– Твоя, та бешенная, которая меня чуть не покусала, – зловеще сказал он, будто наслаждаясь каждым произнесенным грубым словом. Я побледнел, к горлу подкатил ком. Меня охватило неведомое мне ранее чувство. Я разозлился. Тело затряслось, щеки запылали.

– Он не шавка, – сквозь зубы сказал я.

– Шавка, шавка, – веселился Никита. Он будто нащупал мое слабое место, распознал мою болезненную точку и с удовольствием давил на нее.

В этот момент мне хотелось вцепиться в него. Я еле держался, и чтобы не наделать глупостей я бросился в подъезд, заскочил в квартиру и разрыдался.

С тех пор, я часто слышал, как из разных мест двора доносилось:

– Шавка, шавка!

Это Никита каждый раз, завидев меня, стремился поковыряться в незаживающей ране моей души.

Но однажды я поймал себя на мысли, что давно не слышал его голоса. Примерно через неделю во дворе моего дома собралось много народу. Там были почти все жители дома и еще много школьников. Во дворе проходила траурная процессия. По дороге несли гроб, а за ними следовали люди. Они обошли двор, загрузили гроб в автобус и уехали. За ним последовали другие машины.

От мамы я узнал, что тогда прощались с Никитой. Он сорвался на какой‑то стройке и сильно покалечился. Без сознания пролежал в больнице несколько дней, потом умер.

После услышанного холодная дрожь пробежала по телу, и я подумал: «Как хорошо, что я не ударил его тогда».

Старший брат Никиты не был на церемонии. Он снова отбывал наказание в колонии, где с кем‑то подрался и тем самым увеличил себе срок. И когда он вернется, не знал никто.

 

Вторая попытка

 

Тем временем учебный год подходил к концу. В мае должны были пройти контрольные работы, и я собирался ехать в деревню на поиски Джека.

От мамы я узнал, что в деревню со мной поедет мой двоюродный брат Тема. Он заканчивал пятый класс и его родители решили, что могут оставить его под моим присмотром. Сначала меня это немного огорчило, но потом я решил, что Тема не помешает, а может даже поможет мне с поисками.

Тема учился со мной в одной школе. Никто не знал, что Тема и я были братьями. Он сторонился меня, а я не подходил к нему близко, боялся опозорить своим присутствием. Только иногда наблюдал за ним со стороны.

Тема очень отличался от меня. Он был бойким малым, с упрямым характером. Моя тетя, его мама, часто была у нас в гостях, когда он был еще совсем маленьким. Мы хорошо играли вдвоем. Но когда ему исполнилось 11 лет, он стал сторониться меня. Я всегда чувствовал его смущение пред сверстниками, когда бывал с ним рядом. А один раз я и мама были у Темы в гостях. Когда мы собирались домой, я оделся раньше мамы и вызвался подождать ее на улице. В это время Тема вышел гулять. Я стоял возле его подъезда, Тема остановился. К нему подошли его дворовые друзья.

– Это кто еще? – спросил один из них.

– Да это к моей маме знакомая пришла со своим сыном. Я с ним не общаюсь, – начал оправдываться Тема.

– А мы уже подумали, что ты вступил в клуб лохов и ботанов, – засмеялись Темины друзья.

Тема поддержал их ответным смехом, они ушли прочь.

Я иногда задумывался: «А чем плохо быть батаном? Да, я не бегаю с утра до вечера по двору, не гоняю мяч. Я люблю читать, смотреть научные фильмы. Все люди разные. Почему они не принимают меня?» До поры до времени я не мог ответить на этот вопрос.

В общем, это лето мне предстояло провести у бабушки вместе с Темой. Правда, он этому не сильно обрадовался, но, понимая бесполезность отказа, смирился.

Наконец – то, мы оказались в деревне. Весь год меня тянуло сюда, мыслями я был здесь. Словно частичка души моей летала здесь, где мой Джек бродил весь этот год. Я верил, что он был жив, или, может, мне так сильно этого хотелось.

Я готовился к поиску Джека. Распечатал карту окрестностей, купил компас, на телефон поставил навигатор, размножил фото Джека. И в первый же день приезда я направился на поиски.

Сначала я решил обойти заброшенные дома и жилые дома. Мне вдруг подумалось, что кто‑нибудь мог приютить Джека.

В первый день я обошел три заброшенных дома. Больше домов обойти я не смог, потому что задержался в одном из них. Это был старый брусчатый дом с разбитыми окнами. Его стены были еще крепкими, не покосившимися. Если вставить стекла и навести порядок внутри, то вполне можно было бы там жить. Даже кирпичная печь была не разобрана. Достаточно было пройтись по ней свежей известью, прочистить дымоход, в горнило закидать дрова и запалить.

Мое внимание привлек альбом с фотографиями. Он лежал среди газет и бумаг, небрежно набросанных кучей в углу комнаты. Одна фотография наполовину выглядывала из‑под альбомных листов. На ней был изображен молодой парнишка в военной форме с собакой. Он стоял с прямой спиной и руками по швам, а рядом по правую сторону сидела огромная немецкая овчарка. Оба пристально смотрели на меня. Я вытащил старый альбом, стряхнул с кожаной обложки пыль и раскрыл. Немного полистав, я решил взять его с собой, чтобы рассмотреть его дома.

Все время, пока я был в поиске, Тема перезнакомился с дворовыми мальчишками, бегал с ними на речку и весь вечер хвастался своими подвигами.

– Тема, ты говоришь, что завтра снова с ними встретишься? – решил уточнить я.

– Да, – гордо ответил Тема.

– Ты можешь узнать у них про Джека? Я фотографию могу дать, – спросил я.

– Да, могу. Давай, свою фотографию, – согласился Тема.

– Только не забудь, пожалуйста, – попросил я.

– Да не забуду, – раздраженно сказал Тема.

Вечером я расположился на веранде и при тусклом свете лампочки стал листать найденный альбом. Там оказалось много военных фотографий, были и семейные. Но меня больше всего интересовали фотографии с собакой. Изображение молодого парнишки и собаки, ползущих бок о бок по земле произвело на меня сильное впечатление. У меня возникло много вопросов, и я решил расспросить о хозяине этих снимков у бабули. Она всю жизнь прожила в этой деревне и, наверняка, что‑то могла знать.

Утром за завтраком я стал расспрашивать бабушку о военном с фотографии.