Чего не знала Алиса

* * *

 

За 10 лет до моей смерти

В этот день моих родителей нет дома. Уж не знаю, какими аргументами папа выманил маму из дома на базу отдыха провести уикенд, но главное – я осталась без вездесущего контроля. Свобода!

Мама наверняка и представить не могла, что любимая доченька устроит в квартире проходной двор для всех желающих. Но мне нравится, много народу – много веселья. А Антон обещал принести кое‑что особенное. Благодаря этому обещанию, мои эмоции, которые я принимаю за настоящую любовь, растут в геометрической прогрессии. Хотя по‑хорошему это был явный звоночек для понимания, что это за человек и как может быть опасен для меня.

Но я же бунтарь, игнорирование здравого смысла – мое ежедневное кредо.

Вся компания воодушевлена предложением Антона. Он неоднократно намекал, что есть развлечения куда интереснее простого алкоголя. И вот уже сегодня он должен принести это на вечеринку. Не знаю, что меня волнует больше – присутствие Антона или возможность попробовать запретный плод.

Против только Лера. До нашей с ней ссоры остается совсем немного.

– Это дурацкая затея, – упрямо говорит она, не успев зайти в квартиру.

– Господи, Лер, ну почему ты такая занудно‑правильная? – я закатываю глаза.

– Это не занудство, а голос разума, который ты, Алиса, почему‑то не слышишь, – строго изрекает Лера.

– Не вижу смысла его слушать, – беспечно отзываюсь я. – Мы не будем делать ничего плохого, просто попробуем, и все. Неужели тебе самой неинтересно?

– У меня другие интересы. И у тебя тоже, но ты зачем‑то поддаешься стадному инстинкту.

– Какому еще инстинкту? – возмущаюсь я. – Мне просто любопытно испытать новые ощущения.

– Для чего? – тут же уточняет Лера. – Ты хочешь только потому, что это будут делать все.

– Что плохого в том, чтобы присоединиться к компании? – я хмурю брови. Мне не нравится мораль, которую она пытается навязать. – Еще спроси, пойду ли я прыгать с крыши, если все пойдут.

– А ты пойдешь? – серьезно спрашивает Лера.

– Ну конечно, что я буду делать в одиночестве, если все спрыгнут и умрут? – я пытаюсь перевести все в шутку, но подруга настроена критично.

– В этом и суть, Алиса. Ты не думаешь о том, как будет лучше для тебя самой, ты думаешь, как не отбиться от стада. Ты принимаешь чужую волю, не прислушиваясь к своей собственной.

– Что ты делаешь среди стада?

– Если бы не ты, я бы не общалась с этими людьми. Но ты дорога мне, и я хочу тебя уберечь от очевидных глупостей.

– Лер, – я устаю с ней спорить. – Давай ты почитаешь мне нотации в другой раз, сейчас вообще неподходящий момент. Обещаю тебе, что ничего плохого не случится. В конце концов, ты же будешь рядом.

Я крепко обнимаю ее.

– Спасибо за заботу, но не превращайся в мою маму, хорошо?

– Хорошо, – отвечает она. Но по выражению лица видно, что я ее не убедила. Ну и ладно, она просто трусит.

В прихожей нас встречает мой любимый кот. Он и Лера – две мои дорогие привязанности. Я еще не знаю, что очень скоро потеряю обоих.

Но сейчас они здесь, кот сразу прыгает к ней на колени.

– Привет, – ласково говорит Лера, почесывая его ушко. Пушистый предатель довольно мурлычет, со мной он ведет себя по‑другому. Я бросаю на него обиженный взгляд, но ему все равно.

Потихоньку подтягивается народ, квартира заполняется подростками обоих полов. На самом деле, людей не так уж и много – восемь, не считая нас с Лерой. Самым желанным гостем я, конечно, считаю Антона. Лера неодобрительно смотрит на то, как мы пьем сомнительные джин‑тоники из банок, но ничего не говорит. Я стараюсь не замечать ее укоризненного взгляда.

Через час Антон, хитро прищурившись, начинает хлопать в ладоши, привлекая общее внимание.

– Итак, детки, кто хочет попробовать чего‑то по‑настоящему крутого?

Народ одобрительно гудит, Лера продолжает молчать, поглаживая кота. Она выглядит напряженной.

– Все хотят, я так и думал, – довольно улыбается Антон. Я незаметно любуюсь его улыбкой. Мне кажется, что он улыбается именно мне. Точнее, мне хочется так думать.

Он достает что‑то из кармана и кладет на стол. Кто‑то издает радостный возглас. Присматриваюсь – пакетик с белым порошком.

– Где ты достал? – восхищенно спрашивает Кирилл, парень из нашей компании. Он всегда заглядывает Антону в рот, и я его, если честно, понимаю.

– Где достал – там больше нет, – подмигивает Антон. – Это, мальчики и девочки, амфетамин. Будем нюхать через свернутую купюру, как в кино.

– Какой эффект от него? – спрашивает высокая рыжеволосая Маша. Ей уже семнадцать, на нас с Леркой она смотрит свысока, но открыто на конфликт никогда не выходит.

– Быстрый, – отвечает Антон. – Хочется разговаривать, много разговаривать. Плясать до упаду и не спать всю ночь. Взбодримся, короче.

Я кидаю взгляд на Леру. Она поджимает губы.

– Лерка, а ты будешь? – к ней обращается Кирилл. – Хотя нет, ты что‑то сильно бледная.

Все, кроме меня и Леры, начинают отвратительно хихикать. Бледная – это ее фамилия.

– Заткнись, придурок, – спокойно говорю я. Я знаю, что он шутит так из‑за скудоумия, а не из желания ее уязвить. Лера даже не оборачивается в его сторону.

– Еще немного таких шуток, и я решу, что попал в детсад, – говорит Антон. – Алис, где у тебя тут курят?

Вообще‑то нигде, но ему я говорю другое.

– На балконе, – надеюсь, запах выветрится до приезда родителей.

– Понял, – он улыбается, и я чувствую, что плыву. – Кто курить?

За ним идут все, мы с Лерой остаемся вдвоем.

– Ты совсем не думаешь? – сердито спрашивает она. – Зачем тебе наркотики, Алиса? Мало этого мерзкого пойла в банке?

– Я просто попробую, – огрызаюсь я. – Я же не собираюсь все время это делать.

– А наркоманы, по‑твоему, собирались? Тоже просто попробовали!

Кот спрыгивает с ее колен, Лера встает из кресла, становясь напротив меня. Сверлим друг друга взглядом. Лерина правильность начинает меня раздражать.

– Мы же договорились, что ты не будешь включать маму.

– Я забочусь о тебе, вот и все.

– Мне не нужна вторая мать, мне и первой хватает за глаза с ее дурацкой опекой.