Числа Мардж

– Мои сапоги… – едва не плакала мисс Никсон. – О нет, посмотрите, какие на них теперь царапины от тех колючек!

Гарольд Кингстон досадливо поморщился. И столько шума из‑за такой‑то мелочи?

– Ты что, такая материалистка? – с насмешкой сложил он руки на груди. Маргарет подняла на него лицо и с презрением изрекла:

– Что ж, смейтесь. Может, у кого‑то пара сапог рассчитана на сутки, а у меня – на весь сезон. А то и на три… О, посмотрите! – с отчаянием открывала она царапину за царапиной на коже. – Как я в них в офис пойду?.. Всего ведь весной купила…

Гарольд хмыкнул и сказал милостиво:

– Ладно, у меня есть знакомый сапожник – отдашь, он тебе закрасит.

Мардж покачала головой:

– Краска сотрется, как только я их помою.

Тот факт, что сапоги моют, несколько удивил следователя.

– А, ладно, – вдруг повеселела Маргарет. – Пусть София и говорит, что я пофигистка, а ну их. Кого интересует моя обувь, в конце концов? – и она уткнулась в стекло, обозревая уносящиеся леса.

Гарольд заставил себя сдержать рот закрытым. Еще немного. Немного, и он будет на своей территории.

 

Эпизод 8

 

– А куда мы приехали? – похолодев, спросила Маргарет Никсон; такси остановилось на печально ей знакомой улице Пейсли. Гарольд расплатился, считая монетки, завалявшиеся в кармане на счастье.

– В прокуратуру, ко мне.

Он открыл дверь автомобиля.

– Идем, – наклонился к оробевшей девушке. – Ты же не собиралась домой, надеюсь?..

Мисс Никсон подумала, что, конечно, глупо было бы ответить «да», а потому молча вылезла, смахивая с шали листья.

– Ну‑ну, только не в салон! – запротестовал водитель.

– Простите! – извинилась Мардж с досадой. Следователь захлопнул дверь; сердитый таксист уехал.

– Ну‑с, – приобнял несерьезно Гарри свой трофей за плечо, – добро пожаловать, мисс Никсон. Кстати, мне сообщили, что миссис Дженкинс в порядке, одного из нападавших взяли, сейчас ведут на допрос. Так что… выбора у тебя нет – придется побыть здесь.

– А… кто сказал, что я против? – посмотрела Маргарет ему в глаза с вызовом.

– Ах да, – усмехнулся Гарри. – Я и забыл, что леди пьет «Блэк Айвори».

«Только б не встретить Сэл… Только б не встретить…» – повторяла Маргарет Никсон сама себе, подчиняясь подталкивающей вперед руке Кингстона.

«Влипла так влипла», – они входили в офис, девушка поежилась от количества взглядов, направленных на них, и его руку на ее плече. «О, нет».

Разумеется, Сара Брайтон не пропустила зрелища. Да, Гарольд Кингстон в столь романтичном виде искателя приключений и со швами на ранах, полученных в борьбе с преступником, в грязных пыльных ботинках шел в офис, сопровождаемый завоевательницей его сердца, что расстраивало каждую, получившую сообщение в чат. Завоевательница сердце не блистала красотой, как заметила Стелла. «И была вся в репехах», – отметила Изабель. А Лиззи добавила, что она неуклюжа. Каждая надеялась, что «завоевательница сердца» – ошибка, но он так покровительственно и нежно держал руку на ее плече… Сара собралась с духом взглянуть на аферистку, каково же было ее удивление и негодование…

– Маргарет?! Маргарет Никсон?!

Мардж с досадой заслонила лицо руками, но было поздно. Сара Брайтон подлетела к ней:

– Да как ты могла?! – и рука ее почти взлетела, чтобы влепить подлой соседке по квартире звонкую пощечину.

– Мисс Брайтон, – вдруг прозвучал голос Гарольда необычайно сладко, заставляя девушку застыть и засверкать глазами, – вы сегодня неподражаемы.

Маргарет Никсон, обратившаяся во внимание, едва не фыркнула, увидев, какое действие произвел столь двусмысленный штамп.

– Мистер… Кингстон, – проворковала Сара тихо, – вы тоже…

У Маргарет весь стыд улетучился: ее распирало от смеха. По руке Гарольда, судорожно сжавшей ее плечо, она поняла, что его тоже.

– Думаю, вы знакомы с мисс Никсон, – сделал следователь неожиданный ход и снял руку с плеча Маргарет. – Она ведь ваша соседка по квартире, не так ли?

– Да… – Сара Брайтон пыталась предугадать, что бы значило все это. Женский коллектив засел тише воды, ниже травы.

– И свидетельница по делу, которое я веду. Видите ли, – продолжал Кингстон как ни в чем ни бывало, – мне нужно заняться бумагами и звонками, а мисс Никсон придется задержаться здесь. Не будете ли вы так любезны присмотреть за ней и сделать ваш фирменный латте, которому я слышал так много похвал?

Нельзя передать, как расцветало лицо мисс Брайтон при этих словах и как темнели у всех остальных сотрудниц прокуратуры.

– Конечно, – еле вымолвила Сара, – почту за честь… помочь.

– Вот и прекрасно, – кивнул ей Кингстон и бодрыми шагами направился в кабинет, пожираемый женскими взглядами.

Что это было, Маргарет Никсон не вполне поняла. Но выглядело эффектно – не признать было невозможно. Потому к провожающим Кингстона Великолепного ее взгляд добавился.

Сара Брайтон перевела глаза на подругу. Теперь в них был лишь восторг, никакого гнева.

– Мардж… что это… сейчас было?.. – она не могла говорить связно от переполняющего ее экстаза.

– Гарольд Кингстон говорил с тобой, – улыбнулась Маргарет. Отчего‑то теперь сентиментальность Брайтон ее не раздражала, а скорее смешила.

Сара Брайтон хотела завизжать, но вовремя оглянулась на коллег.

– Идем, идем, – затолкала она Никсон подальше от завистниц в комнату отдыха. – Мистер Кингстон… у‑у! Сказал приготовить тебе латте. А я‑то думала, Мардж, что ты… – не переставала трещать Сара, уже суетясь у кофейного аппарата, – прости, как я могла подумать! И вообще, что с тобой случилось? – обвела она взглядом жалкий вид Никсон, но, едва та раскрыла рот, продолжала, принимаясь за вспенивание молока: – Впрочем, неважно. Ведь сам Гарольд Кингстон… Ах! – мечтательно сложила ладошки и привстала на носочках.

– Сэл, кофе, – напомнила Маргарет.

– Да, кофе. – Эспрессо улеглось слоями в прозрачный стакан, полный молока, и аромат счастья влетел благоуханием в ноздри мисс Никсон. Жизнь налаживалась. По крайней мере, в отношении латте.