Два месяца в Техасе

Я глянул на наручные часы, на которых еще было московское время.

– Э‑э… там четвертый час утра сейчас.

– Тогда завтра позвони. Когда из школы вернешься.

 

Я не мог уснуть. Возможно, из‑за смены часовых поясов. Возможно, потому что это была моя первая ночь в чужом доме, в чужой стране. А, возможно, от того, что слишком плотно поужинал.

Два месяца. Выдержу я столько времени вдали от дома и родителей?.. В Москве мне это казалось плевым делом. Теперь я так не думал… Вдобавок еще жить в такой – мягко говоря – неадекватной семейке, где у каждого свои сочные прибабахи…

На фига я вообще согласился на это путешествие!..

 

2. Долли

 

В 6:15 наглый, настойчивый писк будильника выдернул меня из сна.

Я в панике сел на кровати, в ужасе озираясь, не понимая, где нахожусь. Но вскоре окончательно проснулся, и в мозгу прояснилось.

Я в Техасе. И надо ехать подавать документы в американскую школу.

Чувствовал я себя весьма дезориентированно: еще не перенастроился на местный временной пояс, продолжая жить по московскому времени. В Москве сейчас был вечер, а не раннее утро. Потому и поспать мне удалось заставить себя от силы пару часов.

За окном только начинало светать.

 

Перед ванной в очереди стояли Ричард и мистер Палмер в халате‑кимоно. Привалившись спиной к стене, мистер Палмер листал газету, Ричард хмуро буравил взглядом дверь ванной. Я молчаливо занял очередь.

Вообще в доме было две ванные комнаты: на первом и втором этаже. Но, как рассказала мне Мэгги, в ванной на втором этаже что‑то сломалось, и с тех пор она служила лишь кладовкой.

Дверь распахнулась, из ванной вышла Эвелин в халате. Зашел Ричард. Проходя мимо меня, Эвелин метнула злой взгляд. Почему они все меня так недолюбливали?

Ричард вышел из ванной минут через десять. Зашел мистер Палмер. Он долго умывался, громко фыркая и насвистывая музыкальную тему из телесериала «Секретные материалы». Я томился в коридоре, терпеливо ожидая своей очереди.

Ко мне подошла Мэгги.

– Ну ты чего! Мы же в школу опоздаем! Завтракать иди.

– Так я же не умылся еще…

– Раньше надо было вставать!

Раньше? 6:15 – куда еще раньше??

– Нам надо выехать максимум через десять минут, – заявила Мэгги. – Ты успеваешь либо позавтракать, либо умыться – выбирай.

При таком раскладе, разумеется, я выбрал позавтракать.

 

«Понтиак Бонневиль» темно‑зеленого цвета 1967 года выпуска тащился по пустой фарм‑ту‑маркет роуд. Мэгги не соврала: машина действительно гудела и дребезжала. Вдобавок подозрительно чем‑то стучала. Я гадал, что произойдет раньше: заклинит двигатель, тормозные колодки или что‑то еще. Но зато сидение из красной кожи было упоительно мягким.

– Ранчо нам – вернее, отцу – случайно досталось, в наследство от дяди, – рассказывала по пути Мэгги. – Раньше мы жили в Хьюстоне, как нормальные люди. Но отец настоял, чтобы мы перебрались сюда, в эти перди… Отец все собирается лошадей разводить. Говорит, уйду на пенсию и займусь лошадями. Долдонит одно и то же. Последние пять лет… Говорят, наше ранчо стоит около миллиона. А толку‑то? Гигантская территория – триста акров! – стоимостью миллион. И что с этим делать, с этой территорией??.. А ведь сколько всего на миллион купить можно!

Я включил автомагнитолу, но в радиоэфире царила полнейшая тишина.

– Не работает, – сказала Мэгги.

Я выключил автомагнитолу, откинулся назад и, вытянув ноги, стал смотреть в окно.

– Дома в Москве у тебя какая машина? – поинтересовалась Мэгги.

Я хмыкнул.

– Ты что, нет у меня машины. У меня и прав еще нет.

– Почему??

– У нас права только с восемнадцати выдают.

– Весело! А у нас – с пятнадцати… А ты бодро по‑английски шпаришь. Где изучал?

– По кинофильмам. В основном, – ответил я.

По мере приближения к городу Эннис, трафик на шоссе становился оживленней и плотнее, встречных машин попадалось все больше. Вдоль шоссе чаще возникали заправочные станции, закусочные и магазины. Сельский пейзаж плавно сменился городским.

Как рассказала Мэгги, Эннис основали в 1872 году, сейчас здесь проживало около пятнадцати тысяч человек. Если сравнивать с многомиллионной Москвой, то… В общем, практически село. Школа находилась в противоположном конце Энниса, так что мы проехали через весь город, и мне хорошо удалось его рассмотреть.

Высотных зданий в Эннисе не было, строений выше одного‑двух этажей мне не попалось. Забавно, для столь небольшого городка здесь было невообразимое количество супермаркетов, ресторанов и всевозможных забегаловок. Может, Эннис являлся туристической жемчужиной? В путеводителях мне про это ничего не встретилось.

Поразили меня гигантские парковки. Перед каждым – даже небольшим и невзрачным – заведением имелась просторная парковка где‑то на полсотни машин. Про проблемы с парковочными местами тут явно не слыхали.

Большинство местных жителей ездили на пикапах. На втором месте шли внедорожники. Легковые машины встречались нечасто.

Мы свернули и поехали через жилые кварталы. Узкие улицы, по обе стороны дома, одноэтажные, либо двухэтажные. Где‑то огороженные забором, где‑то – нет. Где‑то дома получше, где‑то совсем развалины. И много деревьев, правда, еще до конца не озеленившихся. Местами попадалось даже что‑то вроде парков.

Но вот жилые кварталы остались позади, обочины стали широкими, пейзаж опять стал походить на загородный.

Неожиданно из‑под капота «Бонневиля» стал пробиваться пар.

– Ой! ЧТО ЭТО?? – в испуге взвизгнула Мэгги.

– Двигатель перегрелся, – сказал я.