Эйвели. Часть первая
Случилось тогда же одному из арели, сыну королевскому, поссориться с отцом своим по огненности нрава своего и буйности головы своей, и быть побитым войском его, и изгнанным быть в подзаконный мир, где не имеет арели ни права, ни места. И лишён был наследник и трона, и имени, и так выставлен вон, за порог мира своего. И так найден был людьми севера, что приняли его и воспитали его. И среди них получил он имя Ки́тли [Kítli], и по умениям своим попал в дружину короля и стал его соратником, другом и душевным попечителем. Он же при войске его, которое вскоре и возглавил, одержал много побед и славу короля своего приумножил, о том же знает всякий из рода людского, ибо имя его во всём его множестве гремит по всей земле великой доблестью его и беспримерной верностью. По смерти же своего короля, в которой принял арели сердечное участие по просьбе своего господина и дружескому поручению, отправился Китли в повторное изгнание, ибо рассеялась дружина его или была разбита. И тогда сделался он Поэтом и певцом, ибо так велела душа его, но запрещал он себе прежде, верный долгу дружбы. Теперь же был он свободен и так отправился к смерти. Но встала на пути скорой смерти его дерзкая Кихин. Она же на бой его вызвала и одолела в нём. И вызвал Китли её на бой как Поэт и певец и одолел её. Тогда и ранил он сердце своенравной Кихин, и похитила она его и как пленника доставила к отцу своему. И спросил Седби имя Китли, тогда же ответил он – Хрташ [H’rtash] (1).
(1) Изгнанный (изгнанник, проклятый, неприкасаемый), дословно: Слышавший изгнание‑проклятие.
И, развязав его, велел Седби отпустить арели с миром, ибо узнал Китли. Но отказалась Кихин отпускать его и требовала немедля позвать Финиара, дабы сочетал он её и Китли в Свете как мужа и жену. И была упорна и непреклонна в споре, так что ни Седби, ни Бад, ни близкие им эулиен не смогли переспорить её.
Hi ántori se tshin nehálin sélin…
Hi ántori leméyl ash fóah o/ámeli lién… (2)
(2) «Я забыл, что девушкам нельзя перечить / Я забыл снять с пояса омеловый венок» – слова древней песни, известной среди эулиен, об арели, полюбившем неприступную эу.
Тогда позвали они Финиара, и пришёл он и спросил несчастного, чего он сам желает. И сказал Китли, что нет у него иного желания, чем служить воинственной госпоже своей, ибо, украв его от законной смерти, похитила она и сердце его в придачу. И в улыбках и радости сочетал Финиар Кихин и Китли в Свете, как положено у эулиен.
И вздымались под небо звонкие кубки
и гирлянды цветов свисали до пола.
И повержена песнями была тишина.
Так вошёл арели в род Финиаров и принят был им, и взял на себя вскоре долю воина и ретенти, и высоко ценили его за верность и храбрость его, а также за дар Поэта, который лишь в стенах Светлого Дома освободил он в полной мере, как никогда прежде.
Звенье пятнадцатое. Алдари Находчивый и Илит
Был Алдари рождён от Эливиена Путешественника, сына Финиара, и светлосердечной жены Эливиена Ильмин, по исходу, на мирной земле, в Светлом Доме. Он же истинным благом стал для родителей своих. Смиренным и трудолюбивым рос Алдари, почитая старших и учения их. И полагали многие, что перейдёт он в предел Элкарита, ибо велика была благодать его сердца (1). Но, исполнившись знанием, вдруг начал Алдари плотничать, и никто не мог остановить его, ибо похитил ветер странствий сердце его, и по прошествии времени подарил эу флот роду своему. И на корабле с золотыми парусами отправился в своё время в странствие, неся учение эулиен и помогая ищущим правды. Его же стараниями обрели знания о море и кораблях многие из людей дальних земель. Его же стараниями торжествовала правда даже там, где гнали, прятали и попирали её, ибо ради смертных – ничего не страшился Алдари, сияя им звездой Надежды. Много посылал вослед ему Владыка Cмерти воинов своих, дабы погубили сына Эливиена на воде, и затевал штормы и бури, но ничто не могло погубить Алдари. И высоко реял на мачтах стяг его рода. Коварные ловушки устраивал Бессветлый для Алдари, но оказывался тот прозорливее и хитрее, оттого и прозвали его Ху́лаг [Húlag], Находчивый (2). И что бы ни готовила ему набегающая волна или ветер, треплющий кудри, – всё встречал Алдари с улыбкой.
(1) большинство эулиен по силе своей выбирают молитвенное служение человеку, особо отчаянные привлекают к нему и своё сердечное и душевное соследование. Этой службе они и посвящают себя всецело каждый день, а оставшееся время отдают семье и трудам рода. Иные же из эулиен оставляют пределы Светлого Дома и уходят к людям, ибо их сердце требует служения иной формы. Вся жизнь эу от его рождения остаётся посвящена человеку, чем бы ни занимался он впоследствии и какой бы талант ни обнаружил в себе – всё он употребит для рода людского. Никто из эулиен не забывает о своём долге, взятом перед лицом Создателя в заботе о человеке. Тихи их деяния и часто скрыты в Свете их сердец от глаз человеческих, но всякому зоркому сердцу и сердцу любящему станут явны, лишь увидите вы эу, несущего свою бесконечную службу. Оттого и полон Светлый Дом Света и назван так, что умножается он в сердцах обитателей его по делам их явным и скрытым, умножается он и вне стен его. Ta ni mórtil` Il` ev el`íi nói![1] Не знают отец и мать, какое служение избрал их сын ради человеческого спасения, и не принуждают его в нём. Не ведает жена о служении мужа своего, если не откроется он ей и не соследует она ему в трудах его. Лишь одному эу ведом путь и дар каждого сердца в Светлом Доме, он же, Всеспрашиваемый, и помогает каждому встать на свой путь, именуя соответственно тайне служения, к которому предрасположен эу. Кроме Финиара, никто не видит в сердце другого, пока не будет открыто то сердце по доброй воле. Таков удел владыки Светлого Дома, проводящего дни в служении двум родам, вверенным его попечению: роду людскому и Эйвели, светлым потомкам его и Эин‑Мари, наследникам непорочной Любви их. Он же, Финиар, всё видит и знает, и оттого высоко чело его и тяжёл взгляд. Его же стараются не тревожить понапрасну с суетой в сердце и слове, как не тревожат ветры корни дуба, если не желают смерти исполина. Добрым делом и единством пути и формы служения соединяет Господь эулиен Светлого Дома и пришедших с ними. Так разделил Он Эйвели на четыре рода по служению их, и взяли они в Светлом Доме, своём маленьком Ийдене, пределы свои. И переходят эулиен по исполнении знанием из одного предела в предел другого рода, если его служение ближе им, и там находят покой, утешение и поддержку. Также приходят эулиен в Светлый Дом, чтобы рассудила их мудрость Финиара или слово или дело потомков его направило их и утвердило в Свете. И всякому, кто ищет спасения и Света, всякому сердцу, исполненному раскаянья или Любви, открыт путь в Светлый Дом, иные же блуждают по садам его и не ведают дороги, и скрыт Светлый Дом от их глаз тенью их собственных сердец. И нет в том ни магии, ни волшебства, но закон сердечный. Erk Il` ídar Íl`i, is a ídar érke. O ni ídemal` Ókturuiar Yon íse an Íl`ē![2]
(2) дословно звучит это прозвище как Хитрый угорь, и именуют так проворного умом, находчивого, но лишённого тёмной хитрости.
Много имён обрёл Алдари в странствиях своих, много историй сохранил в сердце своём. И ликовало сердце Эливиена в делах сына его и его улыбке.
[1] Да не иссякнет Свет в обители его! (эмл.)
[2] Всякий Свет доступен Свету, тень же доступна каждому. Но не создавал Мудрейший Господь тени без Света! (эмл.)
