Эйвели. Часть вторая
Был на земле далёкой, что среди вод морских – великий неурожай и голод. Поднялся там народ и винил короля. Много людей было под властью его, и все желали спасения. Когда же бессилен король предложить спасение народу своему – недолог час его, и пришли люди и убили короля своего, и так началась смута. Не знал никто, что делать и как избавиться от беды, тогда же колдуны научили народ принести кровавую жертву их богу, чтобы задобрить его. И пришли люди в темницу и взяли эу, что была там. И назвали её своей королевой и в наряд невесты нарядили её. Так принесли её в логово арели, что был из удунаи, которого почитали за бога, и оставили там на погибель и осквернение как невесту его и королевскую жертву. Её же звали Эльéлли [El`élli]. Была Эльелли из золотых листьев (1) тех мест, ибо пришла на эти земли из Светлого Дома, когда отпустил Финиар всех эулиен, пожелавших расселиться вне стен его с народами своими и семьями. Широк и светел полог Светлого Дома, первейшей обители всех эулиен, в песнях воспет Дом сей, в мечтах и снах эулиен он навечно. Счастлив тот, кто прикоснулся Света его, великой честью обласкан живущий в нём. Тот же, кто далече – в молитвах и мечтах своих – верный страж врат Светлого Дома, и вечно стоит у священного его порога, преклонив голову. Оставив Эйден, весь Свет его, что принесли с собою, вложили эулиен в совместный труд свой, воздвигая светлейшую обитель, все имена их помнят в Светлом Доме, и в книге его они записаны. Их же поминает господин Светлого Дома в своих молитвах каждый новый день. Когда же построен был Дом сей и труд эулиен завершён был, отпустил Финиар многих эулиен, что пришли с семьями и своим народом, благословив их, и расселились они по мирной земле и далече, иные отправились в странствие на поиски нового пристанища своего, подобно братьям Финиара и пришедшим с ними. Каждый унёс с собою в сердце своём частичку Света Светлого Дома, и каждый в тайне сердца своего лелеет мечту однажды вернуться к его порогу. Так расселились эулиен и потерялись. Так начались великие и славные рода их, где встали во главе старейшины их – старшие из тех, что пришли с Финиаром, наследники Света самого Эйдена. По всем землям подзаконного мира разбросаны следы их. По всем полям и долам пролита кровь их. В каждом народе адамовом их труд и усердие, в каждой улыбке человека спасение их и Надежда. Но как бы ни были далеко от стен Светлого Дома они все ныне – в молитве своей соединяются все, как и прежде, и светлым трудом своим ради человека соединены до скончания веков в Любви и радости, что находят в них. Всех из народа Эльелли погубили люди и не оставили никого в живых. Её же пожелал женою прежний король и похитил, и пленил эу, и принуждал к браку, она же, как положено, воспротивилась. Тогда бросил король её в темницу, ибо не мог совладать с ней. Теперь же убит был он, и стала Эльелли королевой людей и так принесена была в дар гневному арели. Едва же поднялся он из тени своей, не вынесла эу вида его, и оставило дыхание жизни светлую грудь её, и сердце её чистейшее остановилось при виде всей мерзости удунаи.
(1) золотыми листьями – и́стаени росдýен [ístaeni rosdúen] называют тех эулиен, что ушли, закончив строительство Светлого Дома, и имена их записаны в Золотую книгу его, ибо золотой нитью прошита она, и золотом блестят края её. Тех же, кто родился от золотых листьев – именуют золотыми дарами – и́стаени áмранен [ístaeni ámranen].
Тогда же шёл мимо Инимрин, и остановлен был шумом свадьбы, и обратился к нему. И искал глазами, и увидел Эльелли, и пошёл за ней.
Чистотой непорочной сияла она,
И Свет её сердца служил маяком.
Когда же понял Инимрин, что сделали люди, не смог он смотреть, как погибает эу, и взобрался по скалам в логово арели, и вошёл в него. Был тогда удунаи уже в анаке своём, и мерзок был и ужасен вид его. И увидел его Инимрин, и лёд ужаса коснулся сердца его, ибо не было оружия в руках эу, да и будь оно при нём – не владел он им. Когда же шагнул удунаи к жертве своей, схватил эу камень, что лежал рядом, и бросил в арели, но упал камень рядом и не попал в него. Разозлился тогда арели и обратился против эу, поднялся над ним, закрыв всё небо и источая вонь и смрад, и взмахнул рукой, и ударил эу так, что взлетел Инимрин птицей и упал на камни. Но не умер он и поднялся. Снял Инимрин верёвку с пояса и плеча своего и соорудил пращу, и взял осколок скалы, что был под рукой его, и с криком поднял его, и закружился с ним так, что ветер свистел, и тяжесть камня сбивала с ног. Когда же обратился удунаи снова к королевской жертве своей, отпустил эу камень из пращи, и попал он острым концом своим в глаз удунаи и убил его. Так, подобно юному Давиду, победившему Голиафа, одолел и эу древнего удунаи. Бросился тогда Инимрин к эу, что лежала без дыхания, и клинком своим именным разрезал путы её, и голову её поднял и нашёл жизнь в теле её. Тотчас же пришла боль в тело Инимрина, которую не заметил он, и упал подле эу, и дыхание жизни покинуло его.
Светлым вздохом вернулась жизнь в грудь Эльелли, и очнулась она, и испугалась, найдя себя в чужих объятьях, но увидела рядом клинок именной и путы свои – разрушенными. Тогда подняла она клинок эу и прочла имя на лезвии его, и так успокоилось её сердце. Склонилась Эльелли над Инимрином, дабы вернуть клинок на место его на поясе эу, тогда же открыл он глаза и увидел Эльелли, и так родились и встретились улыбки их. Они же вернули эулиен к жизни, ибо сказано было прежде: ev el`íl`mad izgílleil`.[1] (2) И поднялись эулиен от бед и страданий своих и, взявшись за руки, вышли из логова арели туда, где сияло их солнце. И сказала Эльелли, что много Света в груди Инимрина, и не из эулиен ли он Светлого Дома? И ответил Инимрин, что он из их числа. И сказала Эльелли, что чист и высок Свет его, и не из эулиен ли Ирдильле Инимрин? И ответил эу, что он из их числа. И сказала Эльелли, что крепок Свет Инимрина, и не из рода ли он Финиара? И ответил ей эу, что он сын Эрайе и Иниам, Элигрен и Онена, Виэльлине и Фиэльли, Эливиена Путешественника и Ильмин, Всеспрашиваемого Финиара и светлейшей из светлых – Эин‑Мари, жены его. – Написан весь род твой на челе твоём многой заботой и светлой Надеждой, – сказала ему Эльелли, – так я узнала тебя, Инимрин. – Слепой Надеждой направлен был я к источнику Света, – ответил ей эу, – ныне же обрёл я его, как обретает маяк в шторм несчастный корабль. И ничто не печалит и не пугает меня отныне, если только улыбка твоя не зайдёт вдруг, как вечернее солнце. И сказала ему Эльлелли: – Не зайти тому солнцу вовеки, если будешь ты рядом.
(2) L. I.I. V. E. 2:17
Тогда же поручили эулиен себя друг другу, и утвердились светлые улыбки на лицах их и не сходили с них ни в минуты молчания, ни в часы их бесед или песен. Так пришли эулиен на бесплодное поле, и сказала Эльелли, что неурожай и голод озлобили людей этого края, и грусть и боль их земли стала их болью, породив ненависть и злобу. Снял тогда Инимрин одежду свою до белой рубахи, и земле поклонился, и встал на колени, и склонился к самой тверди её бесплотной, ей же и пел он свою песню‑молитву, подобную той, которой благословляют матери детей своих и, увидев это, встала Эльелли рядом и сделала так же. И взялись эулиен за руки и в молитве своей соединённой обратились к Богу, он же по жару молитвы их – послал им дождь, и земля, услышав Инимрина, очнулась от сна и дала побеги. Так вскоре оделось поле зелёной порослью, и поднялась душистая пшеница над чёрной землёю. Расцвела земля, бесплодная прежде, в улыбке своей совершенной, и возликовали сердца эулиен, увидев её, ибо улыбку видят они прежде всего и там, где иные до самой смерти слепы.
Величайшее из заблуждений – это полагать, что улыбка дана и позволена лишь человеку. Ценность его улыбки во много раз ценнее твоей жизни, но это не значит, что ты имеешь право отвращать свой взор от всякого, кто лишён права улыбаться. Остановись, посмотри вокруг. Ты увидишь, как много тех, кто не имеет причин к улыбке, кто не научен ей в своей тяжкой доле, кто поник, обессилен, озлоблен, напуган. Помоги им. Верни им улыбку. Увидев улыбку там, где прежде не видел её, – человек и сам улыбнётся.
[1] в улыбке спасёшься (эмл.)
