Эйвели. Часть третья
Сам Всеспрашиваемый плакал вместе с Эйлиэном и Теймар, ибо бесконечно любил Ильивоилле. В сердце своём он провидел его судьбу, но никак не мог уберечь эу. Подобное знание превозносило Всеспрашиваемого в глазах его народа, но убивало его самого, лишая силы, ибо на самом деле нет ничего страшнее, чем быть поставленным перед лицом смерти тех, кто тебе бесконечно дорог, и совершенно не иметь силы, а иногда и права что‑либо сделать ради их спасения. Элкарит преклонялся перед мужеством Финиара, Седби испытывал перед ним священный трепет, Эликлем молилась на мудрость своего отца, Эливиен пребывал в восторженном страхе, зная и видя его долю. Каждый из детей Финиара, как мог, старался быть достоин своего отца, но удел Всеспрашиваемого страшил их сердца, хоть эти эулиен и были лишены низкого и беспутного страха. С величайшим рвением сыновья старались услужить Финиару, и Эликлем, как могла, пыталась облегчить его ношу, ибо горше самой приходящей скорби было совершенное знание Финиара, открытое ему в каждом сердце эу и обитателя его Дома, и им, мудрейшим Эйвели, как никому другому было известно, какое бремя лежит на том, кого они так почитали и любили. Финиар же всегда старался утешить скорбящих, принимая их боль в своё сердце и во всей полноте разделяя с ними их чёрное горе, не отвращаясь, не закрывая сердце, но вбирая в него всю полноту чужого страдания, пытаясь облегчить непомерные муки тех, кто прежде потерял любимых. Элкарит был в утешениях многословен, его слёзы смывали чужие скорби. Финиар же бывал в такие часы молчалив, но взгляд его был полнее многих слов утешения. Никто никогда не видел в его глазах скорби – только Любовь и совершенную нежность. Молчанием, смирением и отеческим взглядом Финиар умел вселить Надежду в разбитое сердце, как никто другой во всём Светлом Доме. Крик его, должно быть, пронзивший все своды Эйдена, навеки был запечатан в его горле. Никогда чужие слёзы и сокрушение не вызывали его осуждения, даже если эу отступал от Света и погружался в пучину отчаянья. Каждый мог знать, что его господин будет рядом. Это заставляло эулиен приходить к Финиару не только в самые страшные дни своей жизни, но и с любым, пусть и весьма простым вопросом. Многие искали лишь одного взгляда господина Светлого Дома, припадая к его рукам, лишь бы он вселил в сердце радость своим мудрым взором. Его взору была дана особая сила, способная утвердить покой в сердце и сокрушить пустые тревоги, усмирить волнение и разбить суету своим светлым величием. Такую власть обнаруживают разве что дети в глазах родителей, когда научаются видеть сердцем. Молчаливо, дотошно, день за днём, столетие за столетием вглядывался и сам Финиар в глаза своего народа, желая найти тот взгляд, который бы успокоил и его сердце. Но Фиэльли не поднимала при Финиаре глаз, а Элкарит был поражён скорбью. Время усиливало боль Финиара, и его тоска по Эин‑Мари становилась болью во всём его естестве, ибо против самой природы Финиар, соединённый со своей любимой, пребывал без неё в бесконечной разлуке. О боли его могли догадаться разве что те, что, как и он, разлучились со своим собственным Светом. Но эта боль заставляла глаза Всеспрашиваемого светиться и делала его взор добрее и мягче. Клянусь, мы не знаем цену Света в глазах своих благодетелей и наставников! Увы, мы и не умеем их утешить, ибо созданы чужим утешением и чаще всего слабы своим Светом. Видя же сокрушение великого Света, переменился Оннэри, оставив свои проказы, и был неотлучно с Эйлиэном и Теймар, явив им не только своё сострадание, но щедрую мудрость юного сердца. В юном Оннэри обнаружилось достаточно силы и мудрости, чтобы соделать своё сердце маяком Света для отца и матери, скорбевших об Ильивоилле. Направляемые Оннэри, Эйлиэн и Теймар однажды вышли к его Свету, и их улыбки стали ему великим утешением и отрадой. Ради отца и матери, обретя знание, Оннэри не спешил покидать обитель и, смирив свой пыл, нашёл служение в своём пределе, проявив своё рвение в посте и молитве. Его забота простёрла свои руки куда дальше стен его Дома, и Финиар часто призывал Оннэри. В его молитве Всеспрашиваемый находил особую сладость, ибо в этом эу Финиар узнавал себя былого. Зная о том или нет, но Оннэри также служил Финиару, как и тем, кому посвящал свой труд и молитвы. Много раз за Оннэри благодарил Финиар Эйлиэна и Теймар. Весь Светлый Дом утешался его Светом. Да послужит он и впредь утешением сердец в печали, как добрый дождь утешает иссохшую землю!
Звенье двести тридцать четвёртое. Ильифтне. Предатель
Была рождена Ильифтне от Эрдэйе, сына прекраснейшей Ниртильдариль, дочери Тейемин, дочери Дууда Морковки, сына Эрока Учителя, сына Элкарита Златовласого, сына Финиара, и от Эвсэгд, возлюбленной супруги Эрдэйе, по исходу, на мирной земле, в Сумеречные времена. Так это было: когда сошла ночь – пришла великая тень в сон Эвсэгд, и испугалась эу, и сердце её сжалось, и слёзы наполнили глаза её. Но тут же увидела Эвсэгд добрый и мягкий Свет, и сияние его было так велико, что озарило, победило тьму, оно же было так нежно и прекрасно, что страх оставил эу, и Эвсэгд проснулась. Тогда же увидела она, что муж её с нею, и держит её за плечи, и беспокоится о ней. Спросила его Эвсэгд, как узнал он, что ей страшно, как узнал, что тьма испугала её? Он же ответил, что тревога её стала печалью его сердца, и это привело его в покои Эвсэгд. Не мог Эрдэйе допустить печали и тревоги той, что была ему дороже жизни и самого Эйдена, а потому остался с ней и всю ночь, что была дана им – охранял сон Эвсэгд, и Ирдиль застала эулиен спящими в объятьях друг друга. В той нежной заботе, в том добром сиянии, в мире Любви двух светлых сердец нашёл Создатель возможность благословить любящих, и был так ребёнок у Эвсэгд от мужа её, и, восстав ото сна, обрели эулиен своё новое счастье и источник радости, слаще которого не дано живущим. С того дня перешёл Эрдэйе в покои супруги и во всём был с ней, и окружил её своей верной заботой и нежной опекой ещё более, чем прежде. Усердие Любви – в улыбках друг для друга, в благих делах во имя дорогого Света, в молитвах с именем одним… (1)
(1) L. I. I. V. E. 202:21
В срок же, должный для светлого чуда, родила Эвсэгд дочь мужу своему, и тёмная ночь озарилась Светом маленькой эу. Финиар же, приняв её от Эрдэйе, нарёк ей имя Ильи́фтне [Il`íftne], то есть Сияющая. Тогда же покои Эвсэгд наполнились сиянием глаз супругов и их маленькой Ильифтне. Более тьма не могла приблизиться к Эвсэгд – ни во сне, ни в яви, ибо Ильифтне была в её жизни, и Эрдэйе не покидал супругу. В ту же тысячезвёздную ночь объявил Элкарит праздник в своём пределе.
Соловьи поют перед рассветом,
Песнями приветствуя Ирдиль.
