Эксперимент №1
За окном было светло. В такие дни моё настроение, скорее всего, будет положительным, нежели наоборот. Открываю глаза и вижу: комната не моя. Где я могу быть? В голове идёт напряжённый процесс: что я делал вечером и почему сюда попал. Приглядевшись к деталям окрестности, я решил, что это соседская квартира. Бывал я у них дома пару раз. Обстановка у них приятная, поэтому и запомнилась.
Я замечаю на себе какую‑то светлую шёлковую пижаму, каких я никогда не предпочитал. Но в таком виде выйти из комнаты мне не очень хотелось. Остаться в этом месте – тоже не лучший вариант.
Шкафы у соседей расположены в точности, как в моей кухне. Верхняя часть гарнитура занимает половину стены, а нижняя, угловая, простирается до её конца. Всё это в стильном оформлении со светло‑коричневыми ромбами. Такое впечатление, что это мой гарнитур. Это надо же так!
Мне стало интересно: а в полках то же самое лежит, что и у меня?
В выдвижных ящиках у них – одежда. В неё‑то я и переоделся. Спасибо моим странным соседям.
Брёл я наугад, по зову сердца, так сказать.
Выйдя из спальной комнаты, где стоит кухонный гарнитур, вижу большой круглый стол. Двое парней указали мне на моё сидение – большое чёрное кресло. Оказалось, я нахожусь в конференц‑зале на совещании. Понять это было нетрудно. На огромном стенде вывеска: «С‑О‑В‑Е‑Щ‑А‑Н‑И‑Е».
А вот разгадать, почему именно я был сюда приглашён, было трудно. Никогда раньше мне не доводилось участвовать в каких‑либо переговорах и решениях. А что будет, если меня спросят, а я даже не знаю тему обсуждения? Сначала я хотел заявить о том, что попал сюда случайно. Но что‑то внутри мне подсказало промолчать.
Я сразу же стал разглядывать сидящих рядом людей. Подле меня были объёмные дяди, перед аудиторией отвечала соседка, которая на самом деле, когда выходила во двор и начинала с кем‑то беседу, едва могла связать и два слова. Некоторое время я с удивлением смотрел на неё и думал: «Так красиво складывает слова в предложения».
– Поручили мне сказали отложить рассказыванные истории, – её предложение мигом разрушилось. – Передаю слово заведующему… – три первых слова из её уст, согласованных по смыслу перед последующей несуразицей.
Нет, показалось. Тогда: перед аудиторией всё же отвечает соседка, которая едва может связать и два слова.
И тут меня ударило в живот, а внутри меня что‑то защекотало. Я только помню, что в тот момент подумал о том, как хорошо, что я промолчал. Дрожь прошла от желудка до моих желвак и мигом опустилась вниз, к пяткам. Для самого себя я вдруг стал некрасив и даже уродлив. Нет, возле меня не было зеркала. Моё воображение видело меня со стороны, взглядом чужих людей, и говорило моему рассудку обо всех моих отклонениях от нормы. Мне казалось, моё выражение лица и взгляд притупились и говорили о моей неуверенности…
Она смотрела на меня. По тому, как улыбнулась, скорее, тоже была рада видеть. Но, с другой стороны, я не думаю, что она меня помнит. И тут же её взгляд будто охладел. А потом я забыл о прошлой мысли, и всё стало, как и прежде. Я непременно точно хотел бы узнать:
4) О чём ты думаешь, когда смотришь на меня?
В тот момент я почти выкрикнул ей прямо: «Я ждал встречи!»
Позор. Губы мои приоткрылись, а я, по слабой своей воле, с их помощью не смог произнести ни одного слова, даже шёпотом.
Горе мне, она всё это заметила и отвела взгляд на делового мужчину, а потом смотрела на него, не отворачивая головы.
После всё заседание я ждал её взгляда, который дарит тепло. Я чувствовал, как мы отдаляемся. И знал, что она больше не повернётся. Так и было. Мы ещё были в одном помещении, рядом, друг напротив друга, но я уже представлял, как буду ждать новой встречи, прокручивая в памяти эти пару минут.
Должно быть, моё поведение её оттолкнуло. Но сам я не сделал абсолютно ничего. Во всём виновато моё выражение лица… моё глупое. Выражение. Лица.
Благо пижаму я переодел, а всё же – это уже не имеет смысла.
Более я ничего не понимал и не осознавал, я испытывал чувство вины. Только где‑то вдали, как мне казалось, была слышна речь о подсобках, предназначенных для моркови, которую собирают беззубые кролики. Удивление от услышанного заставило меня немного прийти в себя и начать испытывать необъяснимое чувство стыда за женщину, которая это произнесла, ведь темой «С‑О‑В‑Е‑Щ‑А‑Н‑И‑Я» оказалось совершенно другое.
Жизнь 3
Сегодня мы завели молчаливую беседу. Первым начал я: постучал, отворил, кивнул, присел в кресло напротив большого полупустого бордового стола. Она поддержала разговор: кивнула в ответ, указала кивком головы на кресло напротив большого полупустого бордового стола. В эту минуту я походил на мужа, пришедшего к своей жене извиняться за то, что утром прикрикнул на неё по сущему пустяку.
Прошло ровно пять минут (я наблюдал за часами, висевшими на стене), как пересиливая себя, она сказала:
– Ну… всё‑таки давайте договорим о вашем предмете обожания. Какова она? – неожиданно пытливо глянула на меня психолог.
Мгновенно я предался размышлениям.
– Какие‑то характерные черты. Может быть, вы заметили какие‑либо особенности? – пытаясь услышать мой ответ как можно скорее, повторила она.
– Ну, конечно, заметил! – очнулся я. – Она особенная. Но я будто не могу рассказать. Тяжело описать того, кто всегда на расстоянии. Ты помнишь ощущения, облик, а описать словами не можешь. Ведь так? У вас когда‑нибудь была подобная ситуация?
5) Ты кого‑нибудь любила на расстоянии?
Но вдруг моя любовь любит кого‑то другого, а наши взгляды – лишь игра, придуманная только мной. При встрече я хотел задать ей этот вопрос, несмотря ни на что.
Девушка задумалась: её взгляд был направлен вдаль, на книжные полки. По выражению лица стало ясно, что у неё тоже есть любовь… или была… У каждого из нас своя любовь, а с ней в придачу своя история.
Она сделала резкое движение рукой, поправив прядь длинных волос и сделав вид, что настиг непродолжительный кашель, вернулась к беседе.
– Конечно, да. У меня бы… есть ситуация… не такая. Я вижу человека… причём очень часто. Мы, можно сказать, близко общаемся, очень тесно общаемся, – немного запинаясь, нерешительно сказала она. – Я даже знаю, кого этот человек любит.
