Элен

– Меня зовут Элен. Я работала в других отделениях. Сейчас меня направили к вам. Давайте, Жан, я вам помогу. Приподнимитесь, опирайтесь, вот и отлично, – Элен подставила судно.

– О, тогда хорошо. Вы читаете? Я имею в виду, вы любите читать? – спросил мужчина, тем самым отвлекаясь от смущающей его ситуации.

– Да, я очень люблю читать. Жаль, времени на это сейчас совсем не хватает. Но если вы все согласны, то я найду возможность читать всей палате что‑нибудь на ночь. При условии, что все будут строго выполнять предписания и хорошо себя вести.

– О, я переговорю с ребятами. Договорились, Элен. Вы определённо владеете навыками дипломатии. И голос у вас приятный. Нельзя упускать возможность слушать его чаще.

– Вот и отлично, Жан, – сказала ему Элен.

Сама же всё время смотрела в сторону Джона, который лежал абсолютно неподвижно. Набравшись смелости, она подошла к нему. Лицо его было спокойным, и маска безразличия к жизни, возможно, даже спасла его от смерти. Он ни разу не открывал глаза и не показывал признаки присутствия. Где он был и о чём думал, можно было только догадываться. Ознакомление с его историей болезни оптимизма не прибавило ни на грамм, зато открылась полная картина его состояния и пропали иллюзии.

Джон облизнул губы, как будто хотел пить. Элен поднесла воду и напоила его из ложки. Потом другой раненый попросил воды и помощи сходить в туалет. Элен помогла и ему, и ещё другому, и так незаметно прошёл весь день, который ничем не отличался от всех остальных, проведённых здесь. За короткое время она познакомилась со всеми, кто лежал в палате, с их историями болезней, а в личные драмы ещё предстояло вникнуть. Перекусив, она вернулась к своим подопечным и принялась читать, как и обещала, книгу, предложенную Жаном. Сидя так, что каждого ей было видно, да и вход в палату тоже попадал в поле зрения, Элен погрузилась в мир новых персонажей. Одни слушатели уснули под приятный голос, другие – держались из последних сил, продолжали путешествие, третьи – наслаждались необычным и долгожданным развлечением, а некоторые, как Джон, и не заметили ничего нового в этом вечере, они были в своём, никому неведомом мире. Самые активные и заинтересованные задавали вопросы, происходила дискуссия, пока в дверях не появился доктор Гюстав.

– Ну что, как настроение, борцы за жизнь и их помощница? – тихо, чтобы не разбудить спящих, спросил главврач.

– Всё отлично. Но как вы могли так долго прятать от нас Элен? Мы бы уже давно все выздоровели, – улыбаясь, ответил Жан.

– Отлично, я рад, что вы нашли общий язык и интересы. Теперь же позвольте прервать вас, и мы займёмся делом. Я осмотрю всех. Элен, а вы расскажите мне о каждом что‑то новенькое.

Доктор начал осмотр своих подопечных и тайком поглядывал на Элен, считывая информацию о её самочувствии. Конечно, он не мог себе позволить спросить её напрямую о том, как она себя чувствует, как прошёл её первый день рядом с Джоном, но это было очень важно для него. Он просто наблюдал за ней, за её взглядом и дыханием, хотел, не дотрагиваясь до запястья, узнать, насколько участился пульс, когда они подошли к кровати Джона для осмотра. Доктор Гюстав не имел никакого представления, что связывало Элен и этого американца. Напрямую спросить её об этом считал абсолютно бестактным. Сама же Элен не затрагивала эту тему. Так он и оставался в неведении.

– Вам надо поесть и отдохнуть, Элен. Завтра такой же тяжёлый день, как и сегодня. Ни к чему загонять себя. Мари подежурит с ними ночью. Тем более тяжёлых здесь нет, – уставшим голосом предложил доктор.

– А как же вы, доктор? Вы сколько спите сами? – спросила Элен.

– Я обещаю вам, что скоро тоже пойду спать, как только допишу все назначения на завтра, чтоб медсестрам было чем заняться утром, – улыбнулся врач.

Гюстав писал назначения, Элен, перекусив, собиралась ко сну, но оба они думали о Джоне. Ему предстояла операция, и никто не знал и даже не мог предположить её исход. Свою первую встречу с Джоном Элен представляла совсем другой. За весь день он ни разу не открыл глаза и не посмотрел на неё. «Может, оно и к лучшему, ему сейчас не до потрясений. Скоро важная операция, и ему нужны силы на выздоровление», – размышляла Элен. «Если он сам меня не вспомнит, не буду ему ничего говорить. Пусть всё течёт своим чередом», – решила женщина, укладываясь спать.

Дописав всем назначения, доктор собрался было лечь, как услышал непонятный то ли шорох, то ли шёпот. Оглядевшись и прислушавшись, откуда идёт звук, доктор обнаружил, что это Джон.

– Что случилось, Джон? – подойдя к нему, спросил врач.

– Как её зовут? – прошептал Джон.

– Кого? – не доверяя своим ушам, переспросил Гюстав. Джон, казалось, был в другом измерении, и неожиданный его вопрос застал врача врасплох.

– Новенькая медсестра, – прилагая нечеловеческие усилия, проговорил Джон. Лицо исказилось от боли, абсолютно трезвый взгляд пронизывал Гюстава с ног до головы. Увернуться от ответа было невозможно. Не веря в происходящее, Гюстав хотел расспросить его о самочувствии, как давно он осознает себя, но пронизывающий взгляд Джона вернул его к ответу.

– Это Элен. Она давно уже в госпитале, ухаживает за ранеными. Как ты себя чувствуешь, Джон? – присев на край кровати, решил с ним поговорить Гюстав и по необходимости сделать ему успокоительный укол. Сейчас больному нельзя излишне волноваться, но то, что он реагирует и осознает происходящее, уже даёт больше шансов на поправку.

Гюстав не знал, что было между Джоном и Элен и по какой причине они расстались, и вообще всю их историю. Однако сейчас его волновал один вопрос: как воспоминания могут повлиять на здоровье мужчины? Один день пребывания Элен в палате побудил Джона к разговору, это говорит только о том, что влияние на него она имеет и по сей день. Связь между ними до сих пор есть, и она невероятно сильная. «Хорошо, что он соображает, хотя, если выяснится, что он не сможет ходить?» – размышлял доктор. Общаясь с Джоном, Гюстав внимательно всматривался в его лицо и прислушивался к интонации, желая узнать больше, чем тот скажет.

– Элен, – на выдохе шепнул Джон и, не проронив больше ни слова, уснул.

Сейчас его лицо опять ничего не выражало. Он лежал так же отрешённо, как и все эти месяцы. Гюстав было подумал, что ему показалось всё происходящее, но рядом проснулся солдат и спросил:

– Доктор, а что, Джон очнулся? – приподнявшись в кровати, спросил Макар – молодой мужчина с гангреной ноги. Уже часть ноги ампутировали, но это не помогло. И ему предстояла очередная операция.

– Видимо, да, Макар. Но ты спи. И утром не тревожь Джона, может, это он во сне. Не надо никому говорить о том, что сейчас произошло. И с ним не надо разговаривать, если он сам не очнётся. Ты понял? А если он заговорит, то сразу зовите меня! – Гюстав поймал себя на том, что перешёл на сдавленный крик и сразу же успокоился.

– Да, доктор, я всё понял. Не стоит так нервничать. Я – не дурак.

Макар повернулся на другой бок и уснул. Врач позвал медсестру, которая дежурила в этой палате ночью. Ни одна палата не оставалась без круглосуточного присмотра. Возвращаясь в свой кабинет, Ричмонд заставлял себя не думать об Элен, Джоне и всей сложившейся ситуации. Он уговаривал себя успокоиться и немного поспать. Завтра предстояли три запланированных операции и сколько всего другого. Уже ложась, врач понял, что без таблеток ему не уснуть. Он выпил одну и провалился в тревожный сон.

***