Expeditio sacra

Светлая кожа замерцала в отблесках далеких молний, и пристально вглядывающаяся в нее вампирша смогла уловить в уставшем разуме отзвуки ее мыслей и чувств.

 

– Чем ему удалось тебя привязать?.. – спустя долгую паузу, полную невысказанных реплик вздохнула Беатрис, лишь чуть цокнув языком, поправляя сбившуюся с ритма лошадь. Ее нога увязла в грязи, из‑за чего повозку встряхнуло, чуть не заклинив на очередном ухабе. Поводья безвольно лежали на ее коленях, ей не нужны были руки, чтобы управлять волей этих животных. – Ты же… наемница. Пусть работа на церковь и обещает большие деньги, не думаю, что дело только лишь в этом. У них хватает своих рыцарей, чтобы еще впутывать кого‑то со стороны. Изначально тебя наняли не для этого. Ты…

 

Элизабет напряглась, стиснув плащ в тонких, замерзших пальцах,

 

– Боишься его. – закончила Беатрис, не отворачиваясь от дороги чуть прищурив глаза. – Почему?..

 

– С чего бы… – хотела было огрызнуться девушка, но ушибленное ребро с нежданной силой заныло, оборвав ее на полуслове, – Я… – начала она снова, – скоро умру. Он отравил меня какой‑то дрянью, когда я приходила забрать его жизнь в тот раз. И велел выполнять его… поручения.

 

– Вот как… продолжай.

 

Элизабет запнулась, а Беатрис будто уловила своим тонким обонянием вязкое облако далеких ароматов вина… свечного жира и пота. Не поворачивая головы, она скосила взгляд на девушку и увидела на ее тонких запястьях покрывшиеся рваной корочкой ссадины от пеньковых веревок. Она стиснула зубы.

 

Наемница резко вздернула голову, со страхом глядя ей в лицо, будто почувствовав на себе ее пытливый взгляд.

 

Внутри своей головы Беатрис услышала стоны, перемежаемые плачем. Запахло кровью…

 

– Пожалуйста, не облизывайтесь так!

 

– Дай руку… – тихо проговорила Беатрис, протянув ей раскрытую ладонь.

 

Это была не просьба, а страх кровавой смерти стал сильней страха смерти от незримого яда, потому девушка не стала долго мучиться сомнениями, благоразумно для себя дав вампирше руку запястьем кверху.

 

Сверкнула молния, расчерчивая ветвистой лиловой сетью тяжелые тучи на горизонте. Дождь снова усиливался, но останавливаться было нельзя, кто знает, что станет с погодой, когда взойдет солнце, нельзя было терять ни минуты. А если ударят заморозки… экипаж станет чуть более чем бесполезным. Сжав пальцами протянутое ей запястье, Беатрис когтем сковырнула закрывающую ссадины корочку запекшейся крови. Да, Айзек сейчас не в том состоянии, чтобы контролировать соблюдение их договоренности, может быть сейчас он бы даже одобрил ее методы, но разве могла она позволить себе такое неуважение?.. Она молча поднесла руку в разводах кровавой акварели к лицу, втянув носом запах… почувствовав, как царапнули нижнюю губу острые клыки.

 

Она скривила губы.

 

– Чего и следовало ожидать… Он же обманул тебя, дитя.

 

– Что?.. – всхлипнула девушка, прижав к себе освобожденную из плена руку, – Но… в течение всего этого месяца…

 

– Этот ублюдок использует не по назначению тот дар, что был им незаконно добыт… – с горечью произнесла Беатрис, запрокинув голову на спинку козел, – Он внушил тебе ощущения приступов… внушил боль, внушил тебе страх и слабость… внушил привязанность к себе. На самом деле накормив тебя обычными фиалками или вербейником, мне уже не разобрать… Он завел бы тебя в костер и бросил бы там. Как хотел бросить в тех казематах, как только ты выполнила свою задачу. Может быть когда‑то в нем и было что‑то светлое, но теперь осталось лишь циничное чудовище, что не остановится ни перед чем. И в какой момент что‑то пошло не так… – она закрыла глаза, чуть приоткрытыми губами ловя крупные капли горького дождя, отдающего солью. – Хотела бы я знать…

 

– Вы не боитесь его?.. – отозвалась Элизабет, в смятении не сводя взгляда с вампирши.

 

Ей было трудно представить, как можно быть настолько спокойной после всего, что она увидела и услышала по пути сюда. Вообще происходящее с девушкой походило на кошмарный сон, она уже сто раз успела проклясть тот момент, когда пообещала отцу избавить его от всех свалившихся на его голову проблем. Но эта женщина… за ее плечами боли было в тысячи раз больше, кровь стелилась за ней вязким шлейфом и при всем этом… в ней еще находились силы сопереживать ей?..

 

…

 

Некоторое время прошло в молчании, нарушаемом лишь всхрапами лошадей, натужным храпом где‑то в недрах экипажа и редкими репликами, которыми перебрасывались девушки на козлах. Элизабет задремала, при качке ее фигура склонилась, и теперь она слегка постанывала от мучавших ее кошмаров, пристроив голову на плече Беатрис.