Фальшивая жена. Любовь в залог

– Этот разговор может подождать, – крепит на платок красивую брошь соединяя концы шелка и поторапливает на выход. – Отец ждет. Пошли.

В машине стоит гнетущая тишина от самого дома и до конца поездки. Только когда мы подъезжаем к большим и высоким воротам, с непроницаемым забором папа становится собранным, готовясь на выход.

Вылезаю из машины и оказываюсь внутри большого двора, красотой которого является не огромный дом, а бесподобные разнообразные цветы, растущие в двух прямоугольных клумбах, разделяя собой двор на три подъездных дорожки.

Дома подобные этому я уже встречала. Такими не удивишь давно. Они перестали казаться роскошью. И не потому, что они не красивые, а я просто избалованная принцесска. Я знаю кто скрывается за дверями этих особняков. Вот в чем разница.

Я бы предпочла иметь небольшой и уютный дом, внутри которого льется теплый свет и царит счастье, чем дворец, безликий и холодный во всем своем великолепии.

Осмотрелась немного и насчитала порядка семи автомобилей. Как‑то не похоже на званый вечер. Скорее ужин в узком кругу.

Начала идти следом за родителями, особо больше ничего не рассматривая, а уже ближе к двери в дом подняла голову и столкнулась с черной бездной двух выразительных глаз.

Непозволительно долго изучаю красивое лицо мужчины, возможно хозяина дома. Или может такого же гостя как я.

Его карие глаза сужаются, а чуть пухлые губы, которые я успела заметить и обратить на те внимания искажаются в грубой усмешке. Быстро опускаю свои глаза, вспомнив о наставлении отца. Мало ли кто этот человек.

– Давид, – первым идет на контакт отец, будто тот его давний друг, – спасибо за приглашение. Добрый вечер.

Значит моя первая мысль оказалась верной. Хозяин этого банкета. Человек криминала имеющий вес. Убийца…

Мужчины жмут руки и папа, почти улыбаясь поворачивается к нам.

– Добрый вечер, – глубокий, грубый и в некоторой степени надменный голос проникает в сознание, даже пугает.

Его образ, который можно было бы назвать «милым» расходится с услышанным голосом мужчины и вносит диссонанс.

– Позволь представить тебе мою семью. Моя жена, Алия, – мама здоровается и с улыбкой кивает ему головой, расхваливая дом. – Это моя единственная дочь, Самар.

Мама подталкивает меня в спину, и я невольно делаю шаг вперед, оказываясь близко к мужчине.

– Здравствуйте, – все на что хватает меня. Даже голову не могу поднять.

– Здравствуй, – отвечает и протягивает руку, вводя меня в ступор, потому что папа не позволяет мне отвечать на рукопожатия мужчинам.

Заминка быстро сменяется толчком в спину, и я протягиваю в ответ свою, соприкасаясь с грубой мозолистой ладонью.

Мужчина, Давид, сжимает мою ладонь все сильней, на мою попытку забрать кисть из его захвата, и я, не выдержав вскидываю голову, чтобы понять, что это значит.

Снова ухмылка. Будто играет.

Дергаю рукой сильней, и он со снисхождением отпускает.

– Прошу вас в дом.

Мы огибаем его и проходим внутрь, где снуют пара девушек официанток, между немногочисленными гостями.

Останавливаюсь на пороге ощутив на себе колкий взгляд и не раздумывая оборачиваюсь, сталкиваясь с его наглыми глазами, изучающими меня как экспонат на аукционе. Становится неприятно внутри от такого сравнения, поэтому окинув его таким же оценивающим, я ухожу с линии обзора.

Нас рассаживают за длинный прямоугольный стол, который укрывает белоснежная скатерть. Серебро раздает свой блеск по обеим сторонам белой, квадратной посуды. Живые цветы идут тонкой линией от одного края стола к другому. Очень красиво.

Прозрачные бокалы ждут, когда из наполнят вином рубинового цвета, чтобы раскрыть свой аромат и подарить вкус, который томился и насыщался в кедровых бочках долгие годы.

Все мужчины, которых я тут заметила были в сопровождении женщин. Кто‑то явно с любовницами, так как сомнительной казалась любовь с разницей в возрасте в тридцать и более лет, кто‑то полагаю с женами.

Я была единственная без пары, впрочем, как и тот мужчина, который организовал этот вечер.

Неловким моментом, который мне не понравился, оказалось мое место.

Стол был рассчитан на четкое количество гостей.

Хозяин сел во главе. С каждой стороны по шесть человек, и я.

– Мама, подвинься, я сяду рядом и переставлю тарелки, – шепнула ей, не соглашаясь до последнего.

– Самар, прекрати. Сейчас еще вмешается отец и… Просто сядь на этот стул и все.

– Вам не нравится ваше место? Хотите другое? – внезапно обратился ко мне мужчина.

Папа, до этого общающийся с другим гостем вдруг обратил на меня свой взгляд, и я была готова провалиться сквозь этот мраморный пол, поглубже к центру земли.

– Нет, – тут же опустилась на стул. – Я спрашивала у мамы не дует ли ей из открытой двери.

– И как? Не дует? – он насмехался и делал это открыто.

– Нет, – ответила почти радушно, но глаз, как и он не опустила.

Нам приносили разные блюда. Вкуснейшие деликатесы, которые я почти не ела, так как уже много успела попробовать на этом ужине и наелась. Лишь ради приличия снимала пробу.

К этому факту добавлялся еще один – Давид.

Он не сводил с меня глаз, подавлял и этим нервировал.

Зачем он это делает? Неужели нашел игрушку для битья на этот вечер?

Когда основные блюда закончились, за столом поднялся гомон мужчин. Они обсуждали какие‑то дела, в которые откровенно не хотелось вникать.

– Я сейчас, – тихо оповестила маму и вышла из‑за стола в поисках уборной.

Дошла до каких‑то дверей через длинный коридор, но так и не нашла необходимой комнаты.

– Заблудилась? – его голос меня напугал так, что я вскрикнула.

– Я… вы… Вы меня напугали, – сразу не удалось даже дыхание восстановить, которое сбилось за секунду.

– Что ты искала?

– Уборную.

– Ты свернула не туда.

– Почему вы со мной на «ты»? – задаю вопрос, потому что мне прям режет слух это.

– Мне так больше нравится.

Ответить ему что‑то не придумала, поэтому пошла по направлению руки. Правда то, что он шел за мной напрягало как‑то.

– Налево, – скомандовал и я тут же свернула, где оказалась перед дверью с опознавательным знаком.