Город моего сердца

– У него же нет моих контактов. Наверное, нужно написать или позвонить, чтобы у него они тоже были, – замечаю я, протягивая ей чашку с кофе.

– Зачем? Он приятный и ты хочешь с ним пообедать, или похож на того, кому может понадобиться перевод на русский? – Если я что‑то и поняла об Оливии, так это то, что ответ «это было бы вежливо» не относится в ее мире к правильным и разумным причинам. Собственно, также, как и ответы «мне было его жаль», «мне было неприятно отказывать» и подобные им. Она во всем ищет личный мотив. Зато причина «я так захотела» для нее – весьма разумная и не подлежащая обсуждению. Захотела – можешь делать.

– Я хочу чувствовать, что обрастаю связями и знакомствами. Даже если он мне никогда не напишет, и я ему тоже, будет казаться, что эта связь есть, – попыталась объяснить свои чувства.

– Но ее не будет. Пока у тебя есть визитка, а у него – ничего, ты можешь в любой момент сделать звонок. Потому что она вроде контакта «до востребования». Но если ты переведешь это в связь, но не станешь поддерживать, эта связь истлеет. Однажды ты захочешь поужинать или тебе понадобится его помощь – а попросить ее уже будет неловко, потому что вы слишком долго не общались.

Оливия протягивает мне визитку, я просто кладу ее на стол. Какое‑то время мы молча пьем кофе, глядя на этот клочок картона. Наконец, она прерывает молчание:

– Просто подожди пару дней. Судьба без тебя разберется, как лучше. Не торопи ее.

– Спасибо, – какое‑то время я сижу молча, а затем решаюсь задать вопрос, который не дает мне покоя:

– Я вас не обременяю своими беседами? Наверняка, у вас есть и другие дела.

– Есть, – она смотрит мне в глаза и улыбается. – Если ты забыла, я сама предложила завтракать вместе. Если тебе наскучила моя компания – скажи прямо.

– Нет, конечно. Просто мне неловко, что я могу злоупотреблять вашим гостеприимством.

– Мне кажется, мы с тобой – взрослые люди. Если я не захочу это продолжать, то скажу тебе. То же можешь сделать и ты. И, как ты заметила, я ничего не предлагаю из вежливости. Так что я действительно надеялась, что ты согласишься на наши встречи.

– Хорошо, – и, подумав, добавляю. – Извините, если вас обидел этот вопрос.

Она наклоняет голову и какое‑то время рассматривает меня, словно поверх воображаемых очков. Затем улыбается и кивает:

– Все в порядке, не извиняйся. Просто у меня самой только сын, а ты напомнила одну девушку, с которой мы были знакомы несколько лет назад. Так что мне самой это в удовольствие.

Она встает, отставляя чашку. Я иду провожать Оливию.

– Вы с ней больше не общаетесь? – Оливия вновь поглаживает котенка, отвернувшись от меня. Затем смотрит в зеркало, улыбается отражению и отвечает:

– В какой‑то момент наши пути разошлись. И продолжать общение было не разумно. Но я точно знаю, что у нее все в порядке. Думаю, ты меня понимаешь.

И подмигивает. Скорее не мне, а своему отражению. Иногда мне кажется, что Мэри Поппинс писали с ее близкой родственницы. Создает впечатление женщины, которая знает абсолютно все и обо всех.

 

Глава 5

 

– Ты просто обязана прийти на ее вечер, – объясняет мне Марк, вытирая с соседнего стола. – Сибилл особенная. Сама пишет тексты песен. Когда поет, кажется, будто это про тебя. Как будто она узнала твои самые темные секреты и теперь рассказывает их со сцены.

– Звучит жутковато, – протягиваю ему бокал, он отходит к стойке и возвращается с полным. Пробую – вино легкое, кисловатое, с легким яблочным ароматом. Наверное, нужно записаться на курсы сомелье – всю жизнь мечтала разбираться в винах.

– Это только звучит. На самом деле, трогательно. И заставляет задуматься, – Марк хмыкает, здоровается с вошедшей пожилой парой и уходит принимать у них заказ. Сижу перед тарелкой с сыром, пью вино и жду его возвращения. Все‑таки, Оливия права – нужно почаще общаться с людьми. Обязательно приду завтра на вечер.

– Приходи пораньше, спрячу тебя вон в тот угол, – парень кивает на небольшой столик с двумя креслами, окруженный кадками с пальмами.

– Зачем меня прятать?

– Ну как? Посидишь, посмотришь на других, не привлекая к себе внимания. Прости, но на кандидатку в местные звезды ты точно не тянешь, – с одной стороны, так оно и есть. С другой – услышать подобное обидно.

– Не дуйся, и не торопись. Сейчас накормим чету Фертье, и можно закрываться. Я тебя провожу.

– Я же сказала, что живу рядом. Мне кафе с балкона видно, дойду сама, – отмахиваюсь я.

– Как хочешь. Говорю же, не из разговорчивых, – Марк пожимает плечами. А я понимаю, что натворила. Настоящая француженка наверняка бы согласилась, еще специально сделала пару крюков, чтобы эта история превратилась в свидание. А я все испортила.

Встаю, расплачиваюсь за ужин, прощаюсь с Марком и ухожу. То ли я не умею быть счастливой, то ли так действует местное вино. Кажется, я никогда не стану здесь своей – чужая, пуганная. Мне никогда не понять этих людей, открытых, простых и душевных. Между мной и этим городом – стена из стекла и бетона.

Навстречу идет парочка молодых людей. Они о чем‑то болтают, смеются. На шее у нее – фотоаппарат, у него на спине – небольшой рюкзак. Сразу видно, что туристы. И все‑таки, они такие легкие и светлые, как этот город. Они здесь гораздо больше «дома», чем я. Зря все‑таки затеяла всю эту историю с переездом. Люди говорят правильно – от себя не убежишь. С другой стороны, менять одну съемную квартиру на другую – невелика разница. Может, я этим всю жизнь и занимаюсь – бегаю от себя? И то, что произошло тогда – это просто законный повод продолжать это бегство?

– С вами все нормально? – девушка останавливается передо мной, и смотрит прямо в глаза. Киваю, а затем понимаю, что ее лицо будто расплывается в моих глазах. Это все вино?

– Вы плачете. Точно не нужна помощь? – смахиваю слезы, и рассматриваю ее. Невысокая, ниже меня почти на голову. Миниатюрная брюнетка, с каре, черными стрелками и красной помадой. Именно таких девушек и рисуют на обложках книг о Франции. Только одета она в белую футболку, заправленную в джинсы. Через плечо перекинута небольшая сумочка, на руках – кожаные браслеты. И кроссовки белые.

– Все в порядке. Просто день был тяжелый, – отмахиваюсь я. Хотя день, на самом деле, был прекрасный, пока я его не испортила. Оливия познакомила нас с Марком, я съездила на экскурсию в особняки и купила прекрасное изумрудное платье в местном торговом центре. Но лишь пара случайных фраз и непрошенные мысли смогли все это перечеркнуть.

– Хорошо, – незнакомка отступает, делает пару шагов, обгоняя меня, а затем снова оборачивается. – Уже поздно. Дойдете до дома?

– Спасибо, – киваю. Она милая, но мне сейчас нужно побыть одной. Разобраться со всем этим безумием, что творится в сознании.