Готический роман. Призраки моих историй

У «Приключений Шерлока Холмса» Артура Конана Дойла был богатый владелец, страдающий тремором рук (страницы помяты, а кое‑где вообще наполовину вырваны), который к тому же очень медленно читал (очень много загнутых уголков). У него была жена, которая не могла забеременеть уже много лет, что ужасно злило его, ведь ему нужен был наследник, а он был уже немолод. Он любил свою жену, но терпение его кончалось. Поэтому ему пришлось развестись с ней и найти другую. Он встретил молодую женщину, которая вряд ли любила его, но была падка на его деньги. Но он и не ждал от нее взаимности, понимая, что такая, как она, не станет любить старика с дрожащими руками. Он все‑таки добился своей цели, и наследник был рожден (детские рисунки цветными карандашами на последних страницах книги). Мужчина закончил читать и положил открытую книгу на кресло. Сын подполз к ней и оставил свой автограф.

А вот у романа «Джейн Эйр» Шарлотты Бронте 1870 года выпуска была очень впечатлительная слезливая хозяйка, которая к тому же слыла одинокой и вела свой тайный дневник, в который записывала все свои горести и любовные разочарования. Большинство его страниц были волнистыми, и на них наблюдались засохшие капли ее слез. А еще его хозяйка пользовалась ярким красным лаком для привлечения мужчин (красные глубокие линии внизу страниц, похожие на следы от ногтей).

«Откуда у маленькой девочки такие познания во взрослой человеческой жизни?» – спросите вы. А оттуда, что я очень много читала и часто подслушивала разговоры взрослых. Я часто записывала их в свой маленький блокнот и прятала в третьем ящике комода в своей комнате, заворачивая его в свою одежду, чтобы мама случайно не отыскала.

Взрослея, я стала любить книги еще больше. В любое свободное время я читала, так глубоко погружаясь в литературный мир, что вытащить из него меня было невозможно. Никакой телевизор, увлекательные игры и красивые побрякушки не имели надо мной никакой власти.

Я стала еще больше сочинять, истории становились еще длиннее и еще более захватывающими.

И я, очарованная мистицизмом «Тринадцатой сказки», написала свой сборник рассказов. В них также есть старый особняк, запущенный его жителями, присутствуют брошенные на произвол судьбы дети, которые творят поистине ужасные вещи. Я буквально окутала истории черной вязкой тенью, которую читатель сможет буквально ощутить кожей, когда по его спине побегут мурашки.

Может быть, где‑то я перешла грань дозволенного, но только это могло заинтересовать современного книголюба. Я должна была вызвать шок своими произведениями, перейти на новый уровень, чтобы любой, прочитавший их, еще долго пребывал в замешательстве, не веря своим глазам. Я хотела, чтобы читатель подумал: «Это действительно написано в книге или мне показалось?» Я это сделала, не побоявшись реакции издательств, читателей и родственников. Мой отец многозначительно покачал головой, наткнувшись на парочку ошеломляющих моментов, и, резко захлопнув книгу, швырнул ее в мою сторону. А вот моя мама поддержала меня. Она сказала, что если это то, что делает меня счастливой, и я действительно понимаю, чего хочу добиться, то мне нужно продолжать в том же духе, несмотря на мнение общества и моего отца.

Да, мнение было различным, но положительных отзывов было больше. Не буду лгать – я этого не ожидала, по крайней мере, не в таких масштабах. Я выпустила тираж в тысячу экземпляров, и рассказы быстренько расхватали с полок магазинов. А я думала, что их ожидает провал.

Неожиданный успех сделал меня еще более уверенной в себе и дал мне силы продолжать.

В период написания рассказов я также познакомилась с произведениями известного английского писателя Грэма Джойса. Писатель мастерски совмещает реальный мир и мифологический. Можно наблюдать присутствие элементов фольклора и древних легенд в его произведениях.

Роман «Зубная фея», который был удостоен премии August Derleth Award («Лучший роман года» по версии ассоциации British Fantasy Society), о приключениях мальчика Сэма, познакомившегося с весьма необычной зубной феей, чей образ далек от классического, поверг меня в шок. Столько всего творилось в этой книге, что мне показалось, что Грэм Джойс решил поэкспериментировать, забыв о том, к чему был весь сыр‑бор. Но даже несмотря на то, что смысл сюжета именно этого произведения остается для меня тайной, в целом оно заставило меня плохо спать пару ночей, так как я была под впечатлением. Я не могла поверить, что такое можно было напечатать и вообще показывать людям. Как? Так же написаны такие вещи! Это смело! Тогда я поняла, что не нужно стеснять себя в мыслях и тогда меня запомнят. Не нужно думать за читателя, я же не могла знать заранее, что обо мне скажут. И могу признаться, что меньше всего на свете я боюсь показаться читателю скучной.

Мистический реализм Джойса покорил меня. То, как он описывал происходящее в его бесстыдной форме, не скрывая ничего. Он говорил о том, о чем другие только думают, но не произносят вслух. Это фантастика! Его произведения затягивают, поражают, где‑то отталкивают, но заставляют дочитать до конца, оставляя горьковатый привкус, и в атмосфере его романов ты еще долго‑долго пребываешь после прочтения. На мир ты начинаешь смотреть уже по‑другому. И это факт. Многие рамки просто стираются, и мыслить ты начинаешь уже иначе.

А его «Как бы волшебная сказка» стала одним из моих любимых произведений. Я читала книгу с глубочайшим интересом с первой до последней страницы.

Возможно, вы спросите, при чем здесь готические романы, ведь произведения Грэма Джойса не являются готикой, и я отвечу, что все его сюжеты вполне можно было бы превратить в традиционную английскую готическую прозу:

– вместо обычного дома перенести героев в заброшенный полуразрушенный замок или огромный особняк;

– окружать героев будет дремучий лес, туманные болота, старое кладбище, склепы;

– добавить описаний суровой английской природы: завывание холодного промозглого ветра, гроза с молниями, густые туманы, сырость;

– больше романтизма в произведении. Обязательна любовная линия – нежная романтичная девушка мечтательница и юноша, который будет добиваться ее руки, спасая возлюбленную из сложных ситуаций, а лучше всего – от смерти.

Для меня самым настоящим готическим романом является «Дракула» Брэма Стокера.

Ощущение ужаса и неопределенности пронизывает страницы произведения насквозь. Огромный древний замок, населенный вампирами, темные комнаты, волчий вой по ночам – все это леденит кровь и держит в постоянном напряжении. Главная героиня Мина Мюррей, очаровательная хрупкая девушка, нуждающаяся в любви и защите, а главный герой – Джонатан Харкер – человек, пытающийся разобраться с тем, какие на самом деле секреты кроются в таинственном замке.

В романе также присутствует доля реализма:

– прозвище Дракула заимствовано у реально жившего человека – Влада Цепеша, являющегося правителем Валахии в XV веке;

– роман основан на традиционных легендах о вампирах;

– повествование строится на записях в дневниках и письмах, что придает произведению наиболее правдоподобный вид. Читать такие романы одно удовольствие. Читая дневниковые заметки, вы будто приоткрываете завесу тайны, окунаетесь в личные переживания главных героев. В этом есть нечто запретное и интимное.

Для меня идеальное произведение складывается из элементов традиционной готической литературы, современных реалий, а также шокирующих моментов, которые читатель еще долго будет прокручивать в голове, не веря в то, что прочитал.