Грешник

– Тренировки освобождают разум. После них проще думать. Тебе, кстати, тоже советую. Ты же, насколько я понимаю, хочешь стать сильной.

– Я? И с мечом? Марко, я твой клинок даже не подниму толком, не говоря уже о том, чтобы выписывать им всякие фигуры! Я предпочту стать магом. Ты же вроде сам говорил, что я владею Истинной Тьмой.

– Одно другому не мешает. Хочешь быть сильной в бою, развивай тело и дух. Меткий удар быстрее заклятья. Кстати, в твоём случае, я порекомендовал бы рапиру или шпагу. Они достаточно лёгкие. Тут внизу, в оружейной, есть пара дуэльных клинков. Когда мы закончим, я начну тебя учить обращаться с ними.

– Закончим что? – удивлённо спросила девушка.

– Будить твои способности колдуньи, конечно же, – ответил Маркус.

– Ааа… Это. Понимаю. Постой, что?!

– Да, Анни. Твои способности. Их придётся разбудить. Сила дремлет глубоко внутри твоей души. Разум блокирует её, не давая ей выхода. Скорее всего, в тебе есть нечто, мешающее проявиться твоим колдовским способностям. Вот с ним нам и придётся справиться.

– Нам? Я думала, ты справишься один. Уложишь меня в транс, пошепчешь, пожжёшь травки, нарисуешь пару знаков. Может, позовёшь кого‑то из своих… – девушка на секунду замешкалась. – Слуг я имею в виду.

– Нет, Анна, это так просто не делается. Вообще есть два пути: длинный и безопасный и быстрый и опасный. Вернее, даже не так. В твоём случае – только быстрый и опасный.

– Это почему же? – спросила Анна, испуганно хлопая ресницами.

– Потому, Анни, что долгий путь состоит в том, чтобы путём длительных медитаций научить тебя добираться до источника Силы, решив по пути все твои проблемы и вылечив детские травмы. А учитывая твой опыт и смену тела… Опытному Магос Когнитэ, коим я не являюсь, понадобится пара лет работы. Так что это явно не наш случай.

– А в чем состоит быстрый путь?

– В том, Анни, чтобы ты встретилась со своими внутренними демонами в твоём разуме и сразила их, – спокойно и как‑то даже буднично ответил Охотник.

– Демонами? Внутри меня тоже кто‑то живёт? Это из‑за Сосуда, да? – дрожащим голосом спросила Анна.

– Нет, Анни, – добродушно рассмеялся Охотник. – Ты всё не так поняла. Это была фигура речи. Нет в тебе никаких настоящих демонов. Есть только старые шрамы от ран, причинённых другими людьми, твои сомнения и страхи. Вот они – твои истинные враги. Их тебе и придётся победить.

– И что же тут опасного? Они же не настоящие. Они только у меня в голове, – недоумевала девушка.

– А то, Анни, что для тебя они будут реальны. Там, куда ты уйдёшь, они станут твоей единственной реальностью. И с ними придётся биться не на жизнь, а насмерть. Проиграешь – в лучшем случае просто умрёшь, а в худшем – превратишься в полоумную дурочку, вздрагивающую от каждого шороха и ходящую под себя.

– Ужас! А я вообще справлюсь? – с дрожью в голосе спросила Анна.

– Все зависит от причины, по которой ты хочешь обрести силу. Твоя воля – главное оружие в битве. Все боевые навыки бесполезны против того, с чем тебе придётся встретиться. Только воля, помноженная на понимание того, зачем ты сражаешься. Советую тебе подумать об этом, пока я буду готовиться к ритуалу.

– Готовиться?

– Да, мне нужно подготовить кое‑какие травы и составы. Да и согреть воды для ванны.

– Ванны?

– Да, Анни. Вода – лучший проводник магических энергий. К тому же, твоему телу надо вернуться в естественное состояние. Как в материнской утробе. Это принципиальная деталь ритуала. По сути, тебе придётся родиться заново.

– Звучит странно и слегка… Угрожающе. Но ты не волнуйся, я буду готова.

– Жду тебя через три часа в ванной. Подумай о причине, Аннабэль. Причина сражаться – единственное, что поможет победить.

С этими словами Маркус развернулся и вышел из комнаты, оставив девушку наедине с овсянкой и остывающим кофе.

***

В особняке имелась ванная. Представляла она собой просторное помещение, облицованное чёрным, с белыми прожилками, мрамором. В центре помещения располагалась медная ванна на мощных чугунных ножках. Глубокая и просторная, она возвышалась над окружающей обстановкой блестя полированными боками в ярко‑жёлтом свете свечей.

Анна вошла в помещение, и в нос ей сразу же ударил горьковатый запах трав, смешанный с кислым ароматом какой‑то алхимической субстанции. На полу в хаотичном порядке были расставлены свечи, заливавшие помещение слабым жёлтым светом. Где‑то в темноте, за пределами освещённой зоны, чадили ароматические курильницы.

Вода в ванне выглядела тёмной и мрачной в неверном свете свечей. На её поверхности плавали какие‑то сухие листья. Отчего‑то этот вид вызвал у девушки мрачные ощущения. Ей вспомнился тёмный омут недалеко от деревни, мрачная глубина которого так манила юную Анну. Да ещё и эти листья, плавающие на поверхности воды в сером осеннем свете. Мрачная вкрадчивость смерти. Вот, что приходило на ум.

Маркус подошёл к Анне с глиняной кружкой в руках. В кружке плескалось что‑то чёрное и густое. Ни вид, ни запах содержимого не внушали доверия.

– Выпей, перед тем, как мы начнём, – произнёс Охотник и протянул кружку.

– Это ещё зачем? – нервно спросила девушка и попыталась отстраниться: всё‑таки окружающая обстановка изрядно действовала на нервы.

– Пей, а затем раздевайся и ложись в ванну. Тебе это нужно. Снадобье замедлит сердцебиение. Это очень важно, – Маркус, казалось, не заметил её реакции.

– Но я… – попыталась возразить Анна.

– Не забывай, зачем ты здесь. Пей давай, и побыстрее.

Нехотя девушка подчинилась и приняла кружку из рук Охотника. Зажмурившись и стараясь не дышать носом, она сделала большой глоток. Жидкость имела терпкий, чуть горьковатый вкус. Против ожиданий, ничего особо неприятного. В несколько глотков Анна выпила все содержимое кружки. Мир перед её глазами слегка затуманился, время потекло медленнее обычного, тело налилось не свойственной ему тяжестью.

– А теперь раздевайся и ложись в ванну, – твёрдым голосом сказал Охотник.

– Ты будешь смотреть? – дрожащим от стеснения голосом спросила Анна.

– Выкинь из головы всё, кроме того, зачем ты пришла. Сосредоточься на причине. Это единственное, что должно иметь значение – сердито ответил Маркус.

Анна попыталась сосредоточиться на причине. По правде сказать, она её так до конца не осознала. На периферии сознания маячили идеи о том, чтобы стать сильной, обрести себя, перестать быть жертвой. Но все это были лишь отвлечённые мысли, практически не вызывавшие в её душе никакого резонанса. Лишь неясный страх и ощущение чего‑то мрачного владели её душой.