Хранители цепи миров: срединный путь
Недалеко раздалось щёлканье, и снова что‑то крупное шумно побежало от лагеря, направляясь в глубину леса. Аннет бросилась вслед за ним. Прямо на бегу, навстречу неизвестности, в голове промелькнула мысль: «Что я дура, творю!», – но тело, словно не слушалось, продолжая преследование. В свете зажигалки Аннет заметила встречное движение и резко остановилась. Две крупные белые твари, словно состоящие только из кожи, суставов и костей, выскочили из тьмы и прыгнули прямо на неё. Аннет успела выпустить пламя второй зажигалки им навстречу. Объятые огнём монстры с визгом упали на землю и попытались сбежать. Она догнала каждую тварь и раздавила.
Лес опять затих.
– Ну что, есть ещё, или вы все передохли?! Давайте, куски дерьма, пощёлкайте ещё! Идите ко мне! – истерически прокричала она и, тяжело дыша, стала вслушиваться.
«Что я делаю? Что вообще происходит?! Откуда они взялись?!»
Аннет вдруг поняла, что стоит одна посреди ночного леса, погнавшись за кем‑то более серьёзным, чем те несколько тварей, которых она уже успела прикончить. Её как будто заманивали, отправляя к ней на погибель всякую мелочь. Именно так всё и происходило в фильмах ужасов, а главная тварь уже где‑то должна её поджидать.
Аннет медленно, дёргаясь от каждого шороха, пошла назад в лагерь. Собственное поведение казалось ей просто выдающимся безрассудством, а ужас в душе, пускал корни глубже и разрастался. Так, находясь на грани острого желания броситься и бежать куда угодно, она добралась до стоянки.
Закинутые в костёр дрова хорошо разгорелись, и теперь освещали всё пространство лагеря, но этому месту уже не было никакого доверия. Это вообще было не её место!
Аннет, сама того не осознавая, подошла к шалашу с соплеменниками.
«Что теперь делать? Сколько ещё этих тварей вокруг? Как я справлюсь одна?»
Она заглянула внутрь. Вероятная мама девочки лежала мёртвой. Горло женщины было частично разорвано, будто её пробовали на вкус, кровь на ране успела запечься. Аннет поняла, что та крупная тварь, которую ей так и не удалось разглядеть в лесу, та, что следила за ней у воды и ела покойников, добралась и до живых. Ощущая, как начала рассыпаться, погружаясь в безвольное отчаяние, Аннет ухватилась за то, что всегда выручало её в обычной жизни – злость! Единственный человек, которому она могла безоговорочно довериться, кто всегда знал, что и как делать, единственная опора во всем этом безумии – бросил её!
«Володя, я придушу тебя за то, что оставил меня тут одну!»
Глава 4
Цивилизованный мир
Владимир стоял посреди деревенской улицы в окружении рыцарей и местных жителей, а на душе стало по‑доброму спокойно. Дни, проведённые в поисках помощи, создали внутри устойчивый очаг напряжения: закончится ли лес, удастся ли встретить хоть кого‑то, не пора ли возвращаться, и что в таком случае делать дальше? Но когда эти вопросы закрылись, за радостью он не успел осмыслить опасения, связанные с вопросом первого контакта. Более того, он даже не думал об этом, что было необычно для него. Ведь местное население могло дружно схватиться за оружие, видя в пришельце демона, инопланетянина, да кого угодно ещё. И что тогда? Драться с ними, бежать? И если от гоблинов удалось бы убежать, то рыцари явно были бойцами. Любой исход драки или побега только усугубил бы ситуацию. Вся надежда была на человечность или просто добрые намерения местных. Наивная надежда, но она оправдалась.
Да, его руки были скованы, и прямо сейчас шло разбирательство, но никто на него не кричал, не кидался овощами, не бросал злых взглядов, большая часть жителей скорее миролюбиво разглядывала чужака. От гоблинов выступили почтенные старцы, которые переговаривались с девушкой‑рыцарем. Та отвечала им что‑то на своём языке, а они в ответ забавно квакали на своем. Здесь же стоял, виновато уставившись в землю, и тот мужичок, что угрожал Владимиру копьём. Но больше всего его впечатлило, что от рыцарей не ощущалось никакой враждебности. Это было непривычно, в родном мире напряжение скапливалось повсюду: в очереди у кассы, в городском транспорте и особенно рядом с органами правопорядка.
Отогнав мрачные мысли о Земле, он услышал, как девушка‑рыцарь начала громко что‑то оглашать. Потом с него сняли наручники, и некоторые гоблины даже помахали ему с тёплыми улыбками. Что ни говори, это приятно, Владимир улыбнулся и помахал им в ответ. Наверное, они пугливый, но добрый народ.
Всё вокруг зашевелилось, гоблины стали расходиться по своим делам, рыцари собрались в дорогу. Оказалось, что та слюнявая собакозмеелошадь, встреченная Владимиром в лесу, являлась местным ездовым животным. Именно на таких верхом передвигались рыцари, только чешуя была разных оттенков зелёного, а не бронзового.
Владимир замер в ожидании каких‑то указаний для себя, глядя, как все собираются. И тут девушка‑рыцарь подняла руку над головой, держа в ладони что‑то круглое. Неожиданно оно окрасилось в белый, и шар размером с теннисный мяч взмыл высоко вверх с характерным звуком прибоя. Участок неба над ними окрасило в чисто белый цвет. Это ведь какая‑то магия или приспособление? Нет, точно магия!
Немного понаблюдав за этим зрелищем, Владимир опустил голову, и их с воительницей взгляды пересеклись. Она действительно воплощала самые светлые мечты о сказочных мирах. Этот киношный момент случайной встречи взглядов вызвал у Владимира улыбку, правда, теперь изрядно пропитанную смущением. Похоже девушку это тоже смутило, так как, на миг задержав на нём серьёзный взгляд, она быстро отвела глаза в сторону и сразу начала отдавать указания «коллегам». Если не смущение, то некую неловкость ему точно удалось уловить.
«Наверное, стоит вести себя сдержанней».
Кто‑то коснулся его руки, и Владимир повернулся. Перед ним стоял один из бронированных героев, снявший шлем. Слегка загорелому мужчине было навскидку за сорок, его чёрные волосы был собраны в небольшой пучок с двумя хвостиками. Глаза тёмно‑синие, на суровом лице играла лёгкая улыбка. Он что‑то проговорил, указывая в сторону дороги.
«Видимо, пора в путь. Интересно, выдержит ли мой вес такая вот лошадка?» – подумал Владимир, глядя на собакозмеелошадь.
Возможно, именно поэтому ему не выделили животного. Небольшая группа верховых, не задерживаясь, отправилась в путь. Остальной отряд медленно двинулся следом, и только тот суровый рыцарь шёл рядом с Владимиром, ведя под узду своё животное – то ли из солидарности, то ли ещё почему.
***
