Хранители цепи миров: срединный путь
Сурифия зашла в кабинет, зажгла световые сферы и прямо в доспехах, продолжая размышлять, села на диван, что было совсем на неё не похоже и шло в разрез со сложившимся порядком.
После обмена языками она понимала, что в языке иномирца имеются оба понятия. Психология была связана с ремеслом, но и понятие психических атак содержалось в полной мере. Во время открытых переговоров он назвал себя лекарем души, но убедительно уверил присутствующих в том, что в его мире магии нет.
В мир без магии сложно поверить, но миров – великое множество, ни подтвердить, ни опровергнуть. Однако как могут существовать психические атаки в мире без магии?
Она вновь начала перебирать в уме все странные ситуации дня, чтобы переосмыслить. Если учесть концепцию коварства, описанную в трактате, то каждый отдельный шаг Владимира казался продуманным и хорошо спланированным. Виноватыми остались все, кроме иномирца. Возможно, он использовал психические приёмы на Годграме, вынудил того поступить опрометчиво, разыграл из себя жертву?
Сурифия склонила голову влево, соглашаясь с такой возможностью.
Всю дорогу он держал её в напряжении, поглядывая и улыбаясь. Она буквально спиной чувствовала его взгляд – это тоже могло быть формой воздействия.
Сурифия подошла к самому неприятному моменту. В первом переговорно‑гостевом доме она почему‑то начала скрывать полученную почти десять лет назад травму. Она уже давно не придавала этому значения, все в академии были в курсе, что у одного из пяти старших тренеров есть ранение, которое и определяло боевую стратегию Сурифии. Но в присутствии улыбчивого иномирца она почему‑то начала это скрывать, чувствуя напряжение, словно решалась её судьба. И вот в конце встречи он будто случайно падает с лавки и обнаруживает то, что она так долго скрывала, делая вид, будто ничего не произошло!
От воспоминания её окрасил стыд – он поймал её на сокрытии, будто преступника, совершившего кражу, под его взглядом она ещё и импульсивно прикрыла руку. Как же ей сейчас было стыдно!
Следовало немедленно написать рапорт о своих предположениях Этумирине, как старшему офицеру.
***
Столовая оказалась очень уютной, её стены и мебель покрывали резные листья и лозы, вдоль стен у самого потолка висели осветительные шары. В центре зала стоял незанятый широкий овальный стол со стульями. Остальные прямоугольные столики располагались кругом на одинаковом расстоянии от центрального – их частично заняли студенты, что время от времени поглядывали в сторону Владимира, дружелюбно улыбаясь.
Он тем временем размышлял о том, как всё удачно складывалось. Несмотря на разные неловкие моменты, это было начало отличного приключения. Завтра они направятся в их лагерь, и когда все будут спасены, он сможет больше об этом не думать, остаться здесь и, возможно, учиться в академии, начать новую жизнь.
Да, скорее всего, ему позволят остаться и учиться. Он был окружён добрыми людьми разных рас, которые сосуществуют и движутся в одном направлении. Не то, что мир Земли, где одна‑единственная раса умудряется делить себя на красных, белых, жёлтых, чёрных, хотя по существу это один народ.
«Может быть, мы тоже когда‑то убили своего бога‑Хранителя и были прокляты и запечатаны?»
Помимо помощницы Первого ректора, которая провела их сюда и ушла, его сопровождал Геронд. Тот самый мужчина с суровым лицом, лет за сорок, который шёл с ним рядом весь путь от деревни и старался поддержать. Они познакомились поближе, когда все расходились. После завершения встречи Геронд, взяв карту, уточнил маршрут, время пешего пути и остановки на плато, чтобы понимать примерное место расположения их лагеря. А потом просто предложил составить компанию, и это было куда приятнее, чем сидеть одному или с незнакомой помощницей.
– О чём задумался, Владимир?
– О завтрашнем дне. Хотелось бы, чтобы всё поскорее завершилось.
– Не волнуйся, на плато есть дорога, пересекающая Восточный Широкий лес, по ней мы быстро доберёмся и окажемся параллельно месту, где вы остановились. Выйдем к речке, и до твоего лагеря будет совсем близко.
– Спасибо, Геронд.
«Геронд говорил так, будто уже завтра они там окажутся. Впрочем, скорость пешехода – примерно четыре‑пять километров в час, а хумры должны быть быстрыми. М‑м… Интересно, а мне дадут своего?»
От мыслей его отвлёк вопрос.
– Ты говорил, тебя можно называть Володя или Вова, это сокращения твоего имени для друзей?
Владимир об этом никогда не задумывался, но чаще это действительно считалось признаком более личного отношения. Впрочем, далеко не всегда.
– Обычно это так.
– Я могу тебя называть Володей? – произнёс Геронд и неловко рассмеялся.
– Конечно.
Улыбнувшись в ответ, Владимир подумал, что собеседник – хороший мужик. Сохранялось ощущение, будто тот за ним приглядывал, но не как надсмотрщик, а скорее, как старший товарищ. Геронд определённо был старше, но вопрос возраста пока, наверное, лучше оставить.
– Отлично, будем друзьями! – воскликнул Геронд.
– Будем!
Хороший момент, чтобы выяснить действительно важную подробность, связанную с тем, кто чудесным образом также находился в этом же зале и продолжал стрелять глазками. Владимир понизил голос и придвинулся к новому другу.
– Скажи, а… – тут он понял, что забыл имя. – Вон тот ректор, с белыми волосами – это мужчина или женщина?
– Ты про старшего ректора Нунантаминури? – в той же манере ответил Геронд.
– Да.
Защитник хохотнул и, положив руку ему на плечо, тихо сказал:
– Женщина.
Ох, это была хорошая новость! Теперь Владимиру стало понятно, почему она так поглядывает. Меж тем Геронд приподнял бровь, явно ожидая подробностей.
– Ну, просто я заметил, что на встрече она как‑то странно поглядывала и сейчас почему‑то тоже здесь.
– Понимаю, айу все очень любопытные, – затем новый друг неожиданно повысил голос: – Старший ректор Нунантаминури, не желаешь присоединиться к нашей компании?
«Вот же простодушный балбес, зачем так сразу и открыто?!»
Нунантаминури оживилась, широко улыбнулась и, будто только и ожидая приглашения, сразу направилась со своим напитком в их сторону.
– Будем свободными и друзьями, – изящно сев за столик, произнесла она. – Спасибо, что пригласили, я хотела ещё немного времени провести в этом наряде, форма академии уж очень сдержана. А ещё, конечно, мне было очень интересно понаблюдать за тобой, Владимир. И у меня осталось столько вопросов! – улыбнувшись, она посмотрела куда‑то вверх, видимо, перебирая этот список.
