Хранители цепи миров: срединный путь

Когда Геронд оставил его, Владимир первым делом решил принять ванную. Ох, как хотелось, наконец, понежиться в горячей воде! Но водопровода в классическом смысле здесь, к сожалению, не было. Вместо него резервуар с водой, ковшом и каменной ванной. Как объяснил Геронд, для подогрева и охлаждения использовали специальные порошки. Владимир наполнил ванну, высыпал нужный порошок и довёл воду до кипения, но не достиг желаемого, а только заполнил всё паром. По ощущениям вода была тёплой, и от этого становилось немного тоскливо. С плюсами приходили и минусы его нового положения.

«Интересно, как там Аннет?» – думал он, пока лежал в воде. И представляя, как удивиться подруга настоящим рыцарям, которых он приведет на помощь, довольно заулыбался.

 

***

 

Геронд вышел во двор гостевых строений и остановился. Наступила ночь, и цветение окутало огоньками деревья и кусты. Но взгляд защитника был прикован к небу. Огни наверху манили его своими секретами. «Сколько там обитаемых и разнообразных миров, какие они сейчас? Что из описанного в книгах предков изменилось или осталось прежним?» – думал он, глядя на звёзды. Паренёк Владимир, возникший откуда‑то, напоминал ему младшего брата.

Брат, как и все в этой академии, относился к нетрадиционным джасхо. Это означало большую эмоциональность, а в некоторых случаях – ещё и предрасположенность к частицам, не свойственным их расе. Поэтому в академии нетрадиционные хорошо ладили с малыми народами и не создавали сложностей во время обучения традиционным, предпочитавшим другие учебные заведения.

Его младший брат был весёлым, бесстрашным, любознательным, добрым, но погиб при втором вторжении. И Геронд не простил себе то, что не был рядом с ним в тот раз. Это было неправильно с точки зрения культуры джасхо. Имея разные ранги, оба достойно выполняли поставленные им задачи во время битвы, и он не должен был себя винить.

Геронд, как и все нетрадиционные, стремился быть похожим на традиционных. Это не являлось модой или особой честью, это было идеалом, к которому стремился весь его народ. Неограненная избыточная чувствительность приводила к порокам: злобе, коварству, жадности, тщеславию, подозрениям и другим. Народы и миры, охваченные порочными чувствами, саморазрушались и разрушали других. Именно с этим боролась их раса, и именно поэтому они оказались заперты тут.

Защитник тяжело выдохнул, продолжая смотреть на звезды. Сурифия слишком сурово поступила с Владимиром. Чтобы сам Геронд делал, оказавшись в незнакомом мире?

Геронд не стал нарушать субординацию, когда Сурифия отдала приказ о боевой готовности. Но вмешался бы, если бы всё зашло слишком далеко.

Стоит ли переговорить с Сурифией? В академии их положение было одинаковым, но, как офицер защитников в запасе, он был выше рангом. Нет, она слишком закрылась после травмы, лучше предоставить это дело Первому ректору, описав всё в рапорте. Этумирина – мудрая женщина, она разберётся с этим. А сам он лучше будет и дальше приглядывать за пареньком.

 

 

Глава 5

 

 

5.1 Аннет

 

Аннет медленно двигалась по лесу вдоль речки в ту сторону, куда ушёл, так и не вернувшись, Владимир. Она устала, чертовски устала, изнутри её жгло чувство вины за брошенных в лагере людей. А перед её мысленным взором прокручивалось безумие прошлой ночи.

Поняв, что рано или поздно сожрут и её, и остальных, а твари боятся огня, она решила устроить пожар. Аннет проверила пульс девочки, бегло осмотрела – та была в порядке. Других она не стала проверять, так как ничего не могла сделать для них, но могла попробовать спасти хотя бы ребёнка. Аннет вышла из шалаша и начала валить окружавшие полянку деревья, чтобы поджечь их и создать сплошную стену огня, которая бы отделила лагерь от леса и тварей на эту ночь.

Но огонь разыгрался так, что страх перед бушующей стихией отрезвил её. Может пламя костра и не являлось обжигающим, но что насчёт пожара и дыма?! Влажные повязки на лица, сбивать пламя с травы, рыть ямы, чтобы не пустить огонь в лагерь – Аннет носилась по поляне, делая всё, что только могла, пока не наступило утро, и стихия не стала затихать.

Сделав импровизированный слинг из куртки, снятой с одного из мужчин, она разместила в ней ребенка так, чтобы тот лежал на её спине. Так Аннет прошла целый, долгий день. Девочка была тяжёлой, ноги Аннет проваливались в грунт, но ей как‑то удалось не выбиться из сил окончательно.

Когда начало вечереть, она загнанным взглядом осмотрела лес, который казался пустым. Ни движений, ни шума веток. Опустившись на колени, она аккуратно уложила малышку и сразу двинулась к наиболее крупным деревьям. Если она сегодня не поспит, то, вероятно, вырубится по дороге, а этого нельзя допустить.

Но устраивать ещё один пожар она опасалась. Потому собрав достаточно древесины, Аннет стала рыть яму. Прикрыв её сверху брёвнами, она спряталась с девочкой внутри и прикрыла вход. Но хватит ли этого? Успеет ли она услышать, как твари роют землю или царапают дерево? Можно ли было придумать, что‑то получше? Она не представляла.

Какое‑то время Аннет бессмысленно вглядывалась во мрак, а затем легла на землю и сразу уснула.

 

***

 

Аннет очнулась, чувствуя пустоту на душе. Медленно открыв глаза, она сначала не поняла, где находится. Лучи света, бьющие из зазоров между брёвнами, запах сырой земли, полумрак вокруг. Одна из щелей была особенно большой, и сквозь неё виднелось чистое синее небо, с перламутровым блеском. Это вызвало у девушки тревожный зуд, и пустота на душе заколебалась.

На неё налетели мысли о том, что происходило в последние дни, и тоненькая струйка страха присоединилась к тревоге, раздражая пустоту всё больше. Аннет устала от всего этого и искренне желала проснуться дома в своей кровати. Принять душ, затем привести себя в порядок, пойти готовить завтрак семье, отвести сына в школу, заняться своими делами. Но не получилось. Она опять проснулась здесь, в какой‑то жопе.

Неожиданный, глухой звук всплеска воды, словно электрический разряд прошелся по всему телу, разбил кокон пустоты, отбросил мысли о доме. Вода сама по себе плескаться не может! Растолкав брёвна, Аннет выскочила из ямы…