Хроники Саммуса Пожирателя

Чтобы хоть как‑то прервать это колдовство, Лиз выпустила стрелу в голову красноглазого мага. Но снаряд столкнулся с преградой в виде той же полупрозрачной сферы и просто отскочил в сторону.

Тот даже не посмотрел в сторону атаковавшей лучницы, ведь её потуги были не только бесполезны, но и незаметны. После чего Маг Арканы поднял руку ещё выше и Нэш так же набрал высоту – резко и внезапно, а затем он взорвался в воздухе. Некоторые части его доспехов вонзились в стволы деревьев, а множественные ошмётки из плоти, в виде багрового града начали возвращаться к земле.

Магический монстр быстро обернулся в сторону лучницы. Его красные глаза выражали только ярость, но это была необычная ярость, а подавленная, словно она – всего лишь инструмент для выполнения задачи.

На столь явный враждебный признак, Лиз отреагировала желанием выжить, и, усилив страхом, она натянула тетиву с такой силой, что та едва не оборвалась. Но через мгновение её предало собственное тело, когда оно взорвалось и разлетелось на множество мягких частей. Выпущенная стрела уверенно впилась в ствол дерева.

Галон потерял всех своих напарников, но он не терял голову. Это позволило ему так же умело сражаться и дальше. В ход было пущено заклинание на удержание врага, что представляло собой толстые шипастые путы, испускающие зеленоватое свечение. Эти натравленные отростки обхватили защитную сферу Мага Арканы и стали нещадно сжимать, будто хищные колючие питоны…

Однако так продолжалось недолго: защитное заклинание красноглазого мага стало ещё больше, прозрачная сфера увеличилась, тем самым порвав все эти лесные веревки.

Отбившись, магический монстр плавно навёл руку на Галона и впервые за время их сражения произнёс заклинание:

– Боль Сотни Смертей.

Тот в жутком вопле свалился на землю, и принялся кататься по ней, держась за голову. Несмотря на отсутствующие раны, боль была невыносимой, будто его мозг наводняли плотоядные черви и каждый из них хотел оттяпать большой кусок.

Галон бил себя по голове и кричал, пока смерть не наградила его своим касанием, тем самым дав ему, избавление от нечеловеческой боли.

Красные глаза, переполненные холодной яростью, осмотрели всю эту разруху. На лице не было никаких эмоций, видимо магический монстр даже не понимал, что всё это его рук дело. Или у него не было возможности это понять… Он развернулся и просто куда‑то ушёл.

 

Далеко на севере…

Около двух тысяч человек стояли кольцом, эта окружность достигала несколько сотен метров. На них был толстый мех, а расслабленные стойки говорили об ожидании предстоящего события.

– Ну, кто на этот раз? – спросил один у другого.

– Да какой‑то там: «Хан Стальной Топор».

– Имечко‑то действительно грозное… Вот только…

– В гильдии наемников у всех такие имена.

– Чем суровее звучишь, тем больше спрос, да?

– Типа того.

Северный ветер протиснулся между ними. И когда мороз цапнул за руку одного из них, тот сунул конечность в карман. Следом он непроизвольно посмотрел на того рослого варвара, что стоял внутри кольца с одними лишь тряпками на заднице. Однако тот здоровяк не желал придаваться дрожи от холода. Он стоял очень уверенно и так же уверенно держал обеими руками большой топор.

– Этот Хан оделся бы что ли… Сегодня холоднее, чем обычно.

– Похоже, что Вальтагар не в духе.

– А когда было иначе?

– По нему сложно понять: в духе он или нет. Он ведь холоднее самого севера.

– Как думаешь, сколько Хан Стальной Топор продержится?

– Ну, он выглядит весьма крепким. С такой дали плохо видно, но думаю, в нём примерно два метра с лишним.

– Ну, так, сколько он продержится?

– Десять секунд. Ставлю 200 рин.

– Хм… двадцать секунд!

– По рукам.

Холодный ветер пронизывал их ещё какое‑то время в тишине. Ожидание и ещё раз ожидание. Но это ожидание не было томительным и, судя по спокойствию местных, подобное происходило не один раз…

– Он идёт! – кто‑то тревожно воскликнул.

Заметив дальний силуэт, все быстро накинули на себя капюшоны, меховые покрывала, и маски, закрывающие рот. Кольцо разомкнулось, обеспечив проход к центру.

– Всё же зря Хан не оделся.

– Думаешь, это помогло бы?

– Эм‑м‑м… сомневаюсь. Но, по крайней мере, он бы чуть дольше прожил и выиграл для меня 200 рин.

Шаг короля Вальтагара был тяжелым. Несмотря на обычный рост, он напоминал громоздкий подплывающий айсберг. Его серебристые доспехи были украшены длинным плащом темно‑синего цвета, который в районе сомкнутого воротника и по контурам прорастал белым мехом. Одной рукой он держал рукоять огромной алебарды, что своим широким острием скоблила лёд внизу. Видимо у короля не было сил, чтобы поднять это громоздкое оружие, тем не менее, он явно собирался использовать в битве именно его. На голове он не носил короны. Кожа синюшного оттенка и белые волнистые волосы, что опускались до шеи, придавали его всегда спокойному лицу ещё больше холода и даже красные, чуть горящие глаза не могли испортить этот образ.

Хан заметил приближение короля севера. Подняв топор, он яростно закричал, и далее стал ждать, когда тот подойдет поближе, чтобы разом разрубить его пополам.

Но чем дольше он ждал, тем становилось всё холоднее и холоднее…

Хан даже какое‑то время этого не понимал, так как он считал, что его крепкое здоровье и боевой дух могли справиться с чем угодно.

Ветер становился более колючим и неуёмным. Хан начал покрываться инеем.

Так продолжалось до тех пор, пока он не перестал двигаться. Его массивная грудная клетка так же перестала подниматься и опускаться.

Когда Вальтагар подошел к своему дуэлянту, то, не сбавляя ход, он просто вскинул вперёд свою алебарду, и та в горизонтальном ударе разбила Хана на множество ледяных осколков. Твёрдые внутренности оказались на свету, и теперь они были похожи на крупные невнятно огранённые рубины. Судя по всему, холод Вальтагара проморозил его насквозь и обратил в лёд даже самое теплое, что было внутри человека – сердце.

Победив в дуэли, король севера развернулся и направился в сторону серой крепости, при этом волоча по льду свою чистую алебарду.