Кавказский транзит

Правда, не все было так гладко. Очень быстро выяснилось, что кое‑кто настроен не так позитивно. Естественно, это касалось полковника Авдеева, у которого при появлении Батяни на губах появилась какая‑то змеиная улыбка. Помимо всего прочего два офицера являли собой пример, так сказать, совершенно разных биологических видов. Один из них – это честный служака до мозга костей, готовый и способный выполнить любую задачу, поставленную Родиной. Как говорят про таких – «на них вся Россия держится». Война или мирное время, а они знают свою задачу. Второй – штабной шаркун, готовый переступить через кого хочешь, если он мешает продвинуться дальше, на новую «шахматную клетку». Таких персонажей, к сожалению, всегда было немало. Свое презрение и недовольство полковник демонстрировал перед всеми.

– Почему своевольничаете, майор? Почему захватили «УАЗ»? – вопрошал он брюзгливым голосом. – Кто дал вам право действовать, как заблагорассудится? Может, вам никакие законы не писаны, может, вы сами решаете, что и как вам делать, определяете себе свою собственную задачу? Наверное, вам и взаимодействие ни с кем не нужно? Ну, естественно: зачем нам еще кто‑то, когда присутствуют такие герои, способные в одиночку остановить армию противника. Я вообще не понимаю, – оглянулся он на присутствующих, – у нас армия или партизанские отряды, а?

Сегодня Авдеев был на взводе. «Пострадавший» решил по полной программе отыграться на том, кто выставил его в таком маловыгодном свете. Он уже успел навести кое‑какие справки о майоре Лаврове, и надо сказать, что сведения привели его в еще большую ярость.

– Да‑да, поясните, майор, – поддержал Авдеева сухопарый подполковник.

– Пожалуйста, – Батяня спокойно продемонстрировал собравшимся планшетку с картой. – Прошу обратить внимание: нас должны были выбросить там, где нет никакого леса, а выбросили в семи километрах юго‑западней, – говорил он, указывая на отличия реальной ситуации от запланированной. – Так что нужно было действовать, исходя из сложившейся ситуации. Захват машин для ВДВ – вполне разумно, надо было уложиться в норматив, на войне еще и не то случается.

Комдив кашлянул, решив, что пришло время вмешаться.

– Майор Лавров совершенно прав. В данной ситуации его действия заслуживают одобрения. Он поступил правильно. Не нахожу здесь причин для претензий к нему. Да на войне за такое орден дают! – импульсивно хлопнул он ладонью по столу.

– Ну, допустим, – скептически ухмыльнулся полковник, отнюдь не желая уступать, – хотя если так рассуждать, то давайте взрывать мосты, пускать под откос поезда. Вот пример майора идеально соответствует тактике. Как, например, быть с машиной? Она же восстановлению не подлежит! Ведь это же додуматься только – таранить автомобилем дот! Давайте все громить, ломать, крушить – Родина богатая, все стерпит! – снова взвился Авдеев. – Его боец меня лицом в землю уложил. Прикладом старшего по званию ударил! Это уже не учения, а действия какой‑то банды. Да‑да, именно банды!

– Спасибо за такую лестную характеристику, товарищ полковник. А по‑вашему, было бы лучше не выполнить задание? – отпарировал Батяня. – Все согласно уставу. Внештатная ситуация. А насчет «мордой в землю» – это мой приказ. Не надо было на него руку поднимать. Солдат четко выполнял поставленную ему командованием задачу. Так что – сами понимаете.

– Да что же это такое?! – кинулся в амбицию Авдеев. – Казенное имущество, выходит, для вас ничего не значит. Да такие, как вы, обворовываете армию!

– Ну, это вы, товарищ полковник… – начал было комдив, но окончить фразу не успел. Авдеев, похоже, решил во что бы то ни стало довести до конца свое «наступление».

– Я, конечно, не в прямом смысле, хотя мне неизвестно, чем некоторые занимаются, – с жаром, брызгая слюной, заявил обиженный и оскорбленный офицер, – я сейчас о другом. Из‑за таких, как вы, майор, у нас и происходят немыслимые расходы. А мы потом удивляемся и руками разводим: ах, как же это так, куда ушли такие средства? Почему, дескать, те средства, которые государство отпускает на армию, снова словно сквозь землю проваливаются и исчезают с невероятной скоростью.

Глядя на оратора, можно было подумать, что тот душой болеет за армию, принимает близко к сердцу все ее радости и невзгоды.

– Я бы вас попросил, полковник, – напомнил Лавров.

Батяня внешне выглядел спокойным, и только по перекатывающимся на скулах желвакам можно было догадаться о том, что сейчас творится у него в душе. «Ишь, как тебя понесло, – с прищуром смотрел на этого холеного барина Лавров. – Так недолго и до апоплексического удара».

– Да вы, майор, как я погляжу, даже и представления не имеете о том, что такое субординация, – махнул рукой полковник, все больше накаляясь. – Ничего удивительного, что подчиненные ведут себя таким образом, если их командир уподобляется неизвестно кому.

Присутствующие притихли, с интересом глядя на красного как рак Авдеева, обвиняющего ни в чем не повинного майора чуть ли не во всех смертных грехах. По всему чувствовалось, что тому не «за державу обидно», а Батяня просто подпортил местным военным «картинку», то есть условный противник имел больший успех, чем предполагалось.

– Во внеслужебной ситуации я готов развить эту тему, – наконец не выдержал Батяня.

Всему есть какие‑то границы, и майора уже «достал» этот полковник, явно нарывавшийся на грубость. К сожалению или к счастью, воинская служба имеет свои, часто гораздо более жесткие, чем еще где‑то, рамки, и субординация здесь тоже более развита. Так что Батяня при всем своем желании не мог высказать полковнику все, что о нем думает.

– Что?! Вы еще будете здесь хамить? Кру‑гом! – побагровев уже до опасных для здоровья пределов, скомандовал Авдеев.

«Вот ведь урод», – подумал, поворачиваясь и уходя, Батяня.

Полковник глядел в спину майору, покидавшему КП, будто желая прожечь его насквозь. Разговор уже принял другое направление, а он все еще думал о Лаврове. Судя по выражению лица Авдеева, он замыслил какую‑то гадость.

– А теперь перейдем к следующему вопросу…

 

Глава 4

Все и всегда имеет свой финал, в том числе и те мероприятия, которые с размахом разворачивались на территории военного округа. Спустя сутки основная фаза учений была закончена. Сворачивалось все то, что было задействовано в таком масштабном мероприятии. Подразделения вернулись на место дислокации, боевая техника заняла свои гаражи и парки. Теперь, как обычно, предстоял окончательный разбор того, что было выполнено в ходе учений. Каждый ответственный должен был получить все, что в данном случае причиталось, – предстояла раздача благодарностей и неполных служебных соответствий. Впрочем, сворачивалось не все – некоторым подразделениям после перерыва еще предстояло продолжить учения.