Кого ты видишь? Я медиум. Книга первая
Храня тепло, одежда еще отдавала пар, а тело уже схватывалось бездыханным камнем. Вместе со мной стыла спящая под снегом, пустынная аллея. Исчезали редкие машины на вечерней трассе. Разгорались фонари. Росли фиолетовые тени высоченных, словно мачты, тополей. Где‑то в лесу ухала сова. Две лисицы вышли на охоту. На повороте слышались мужские переклички, пробуксовка автомобилей. Трактор чистил снег в поселке. А здесь, на территории моего особняка среди сумрака и тишины непроходимой чащи гуляла осторожная гостья.
«А вот и виновница, из‑за которой я превращаюсь в монстра», – жажда скручивала внутренности в тугой узел, а я мрачно констатировал:
– Не успел появиться дома, и накрыло.
Скрежет атаковал сознание:
– Смирись. Это доказательство твоей хищной натуры. Возьми ее…
В немом бешенстве я двинул по дереву. Яблоня затрещала и осыпалась снегом за шиворот. Хищник был обнаружен. Не девушкой. Ее телохранителем. Перед закрытыми коваными воротами вырос огромный цербер – арлекин.
Среднестатистический индивидуум определил бы присутствие этого чудовища только при непосредственном контакте. На фоне снега черные рваные пятна на белом плюше шерсти в темное время суток делали маскировку немецкой догини безукоризненной. Высотой только в холке метр, весом – с центнер, на сильных высоких лапах с мощным гибким корпусом, собака хорошо справлялась со своими обязанностями. Поэтому таинственная дива оставалась безмятежной, подобно небесному светилу, совершающему свой, равнодушный ко всему, бег.
Собака напряглась. Послышалось предупреждающее рычание. Но почуяв хищника, встала на дыбы. Шерсть на холке потемнела, из могучих мехов раздались хриплые громоподобные раскаты…
– Ли? Догоняй! – Мягкое, сочное контральто поколебало вечерний воздух и ударило в меня. Вместо легкого оглушения собака получила ощутимый энергетический удар. Животное мужественно выдержало апперкот, но немедленно покинуло территорию и заняло оборону перед хозяйкой.
– Она опять пробила щиты! – Я проклинал себя и эту нелепейшую ситуацию. Прожить в изоляции, за несколько тысяч километров от опиата – подвиг. Ее тепло был лишь воспоминанием. Но я им бредил, безрезультатно пытаясь заглушить синтетическими заменителями животные инстинкты.
Слабоумие уступило место цинизму. Первым в ротации стоял вопрос:
– Как же я стал аномальным шизофреником?
– Оригинальная формулировка звучит иначе, мой Навуходоносор[1], – арестант перетягивал одеяло на свою персону. – Еще в юности ты бунтовал, пытаясь свергнуть порядок во Вселенной. С возрастом реальность заменяет иллюзии. Но твое иррациональное мышление оказалось доминирующим. Ты застрял в мире сверхъестественного, стал медиумом и взял за основу своего существования принцип ментальной диктатуры. Твое падение было лишь вопросом времени… – Скрежет превращался в рев стальной гигантской вувузелы. Барабанные перепонки испытывали колоссальное давление. Децибелы бежали вверх…
Несчастной яблоне не повезло дважды. На этот раз медиум боднул дерево лично – все той же больной головой. Шум оборвался. Контуженый рецидивист демонического происхождения в смирительной рубашке был обречен на пассивное созерцание. Собака занялась увесистой дубиной. Ее юная хозяйка снимала на телефон панораму далекой эстакады, подсвеченную иллюминацией, а хищник получил дополнительное время на самоанализ:
– Три месяца скитаний! И я снова потерял контроль.
– Потерял бы – было бы красиво…
Я оборвал навязанные картины кровавой бойни:
– Ты о жажде? Не знаю, какую гармонию можно видеть в мерзости, и уж тем более, восхищаться ею…
– Это для особенных натур.
– Для извращенцев.
– А многим ли ты отличаешься от них? Твои помыслы сейчас не простираются дальше животного инстинкта.
– Я стал животным.
– Ты им был.
Под хищным взглядом леди почувствовала себя дискомфортно и, оглядываясь, пыталась определить источник раздражения. Собака следовала за девушкой тенью. В маскировке я был уверен – моя аномалия[2] обеспечивала мне конспиративность и свободу действий, но поежился:
– Какой регресс.
Агрессивный паразит воодушевленно подал голос:
– Напротив! Ты должен войти в свое призвание!
– Монстра?! – Припорошенная статуя отступила в тень. Но взгляд остался неподвижным. Голос опустился на две октавы ниже. – Да не будет.
Глава 2. Охота
Предвкушая скорую дозу, хищник оперативно одевался и ловил ее флюиды. Едва мой автомобиль вырулил на бульвар типовых коттеджей, мимо пронеслось такси, и на расчищенной парковке для гостей появилась знакомая фигурка. Неосторожное зависание стоило мне пропущенного демонического апперкота. Взгляд упал в зеркало заднего вида. Хмурый хищник сглатывает слюни.
«Опять ломает? – руки вцепились в руль. Кожаная оплетка затрещала. – Дыши, Гордон, домой!» Здравый смысл просрочил с предупреждениями. Хищник почуял жертву и сорвался следом. Перед въездом в центр города образовалась пробка. Я определил ее такси и перестроился в среднюю полосу. Анализ давно минувших дней отвлекал монстра от охоты.
Единственный, избалованный наследник в семье известных медиков, ни разу не обломанный жизнью, не испытавший ни одного лишения, не решивший никакой проблемы лично, считал, что все зависит от него.
Да, молодость – неспокойное, безответственное и самонадеянное время. Особенно, когда ты – лишенный моральных принципов, эгоцентрист. С таким вот багажом передо мной и раскрывались «потрясающие» перспективы в реализации сверхъестественного потенциала.
[1] Навуходоносор II правил вавилонской империей между 605 и 562 годами до н.э. и описан как «разрушитель народов».
[2] Здесь – сверхъестественные способности медиума.
