Кротовая нора

Лия подошла к одному из больших зеркал, расположенных на стенах ее будуара. Невысокого роста, светлокожая блондинка с голубыми глазами и пухлыми губами сводила с ума мужчин, как во Франции, так и в России.

Стены будуара по цвету сочетались с платьем Лии, были светло‑голубыми, большие окна выходили на солнечную сторону, и комната была залита солнцем. Мебель в будуаре была обита светлой тканью с золотистыми широкими полосками.

– Не думаю, что на нее можно влиять. Императрица – настоящая дочь Петра Великого. Но Бестужев опасен, он поддерживает интересы прибывшего английского посла, сэра Чарльза Уильямса, – сказала Лия, поправляя ожерелье на шее.

Лия провела руками, обрисовывая свой силуэт по груди и талии, развернулась на каблуках и подошла к бюро, стоящему у стены.

– Сэр Уильямс, – протяжно проговорил шевалье, – он может помешать нам выполнить поручение короля, – шевалье встал с дивана, прошел к окну, отодвинув штору, стал смотреть на улицу, стараясь сильно не выглядывать из‑за шторы.

– Я постараюсь ускорить передачу письма короля Елизавете Петровне, – проговорила Лия, усаживаясь за бюро и придвигая к себе толстую книгу «Дух законов» Монтескье.

– Хорошо, мне нужно идти, у меня важная встреча с фрейлиной, ее муж служит во флоте, она должна передать мне важную информацию, – усмехаясь, шевалье пошел к выходу, по пути, оглядев себя с ног до головы в зеркало на стене, остался довольный увиденным.

– Шевалье, не увлекайтесь, скандалы с ревнивыми мужьями нам не нужны, – Лия покачала укоризненно головой.

Шевалье, поклонившись, вышел из комнаты.

Лия провела рукой по переплету, обтянутому телячьей кожей, ощущая шероховатость кожи, нащупала и осторожно спрятала еле заметный торчащий уголок листа.

13.

Дмитрий и Иван Иванович Шувалов шли неспешным шагом по аллее парка. Иван Иванович был высоким, с атлетически сложенной фигурой молодым человеком. С Дмитрием они были практически одного роста, да и разница в возрасте была всего два года. Дмитрий был старше. Но в отличие от Дмитрия, у Ивана Ивановича были мягкие черты лица.

Вдали в парке гуляли пары, прогуливались дамы с зонтиками, шумно играли дети на полянке под присмотром нянь.

– Мы начали подготовку к созданию Академии художеств, как ты знаешь, и мне нужен твой совет, – сказал Иван Иванович, оборачиваясь к Дмитрию.

– Всегда можешь рассчитывать на меня, – живо ответил Дмитрий.

– Тогда приглашаю к себе. Тем более Савва Иванович уже закончил свою работу.

– Это надо отметить. Бал по случаю окончания строительства будет?

– Обязательно, но позже, еще не вся мебель готова для гостиной.

– Поехали. Но, – Дмитрий остановился, – тебе не нужно к императрице?

Иван Иванович, пройдя вперед, обернулся.

– Сегодня нет. Впервые за долгое время после высылки Шетарди, государыня допустила до себя французов.

– Та самая француженка, с яркой внешностью? – догнав Ивана, заинтересованно спросил Дмитрий. – Мадемуазель де Бомон теперь личная чтица императрицы?

– Да. Она приехала с дядей и смогла расположить к себе Елизавету Петровну.

– То‑то я смотрю, прихвостни Бестужевские вьются рядом.

– Кроме них еще и Воронцов с моими братьями рядом. Вечное противостояние.

– Англичане или французы. А мне приглянулась мадемуазель, приударить, что ли за ней? – улыбаясь, сказал Дмитрий.

– Тебе мало княгини Бельской?

– С княгиней я расстался.

– И она тебя отпустила? – удивился Иван Иванович.

Иван Иванович и Дмитрий шли по дорожке, посыпанной гранитной крошкой, к карете, стоящей на площадке перед парком.

– Я с ней попрощался, надеюсь, что проблем не будет. К тому же, я принял твердое решение, что больше с молодыми вдовушками дел иметь не буду.

– Если ты надеешься на интрижку с мадемуазель, то огорчу тебя, она совершенно не обращает внимания на молодых людей.

– Я не огорчился, – рассмеялся Дмитрий, – я все равно попытаюсь.

– Попытайся, – усмехаясь, ответил Иван Иванович и добавил уже серьезно, – сегодня мне доставили картину для моей коллекции. Это великолепная работа Андреа Челести.

– Поздравляю, это приобретение достойное музея.– Искренне обрадовался за друга Дмитрий. – На это стоит посмотреть. Поехали.

Молодые люди сели в карету.

14.

2011 г. Санкт‑Петербург.

Александр стоял у окна в пол и слушал гудки по телефону, с силой зажав телефон в руке. Пальцы второй руки нервно отбивали ритм по стеклу.

– Черт, куда ж ты подевалась, – раздраженно бросил он, услышав про то, что абонент недоступен. Александр кинул телефон на стопку бумаг на столе.

Телефон скользнул по бумагам и практически беззвучно упал на светлый ковролин, застилавший пол в кабинете банкира Александра Владимировича Белозерского.

Раздался звук вызова селектора, Александр подошел к столу и нажал кнопку.

– Александр Владимирович, к вам Кирилл Уваров, – раздался громко женский голос из динамика.

– Пусть проходит. Светлана Станиславовна, будьте добры, два кофе без сахара, – нажал кнопку Александр.

Александр обошел стол, поднял с пола телефон, положил его в карман брюк и пошел к двери.

В кабинет зашел мужчина, высокий, крепкого телосложения, с аккуратной короткой стрижкой.

– Кирилл, – радостно приветствовал его Александр, идя на встречу и протягивая руку, – привет, пропащий.

– Это еще вопрос, кто пропащий, – смеясь и отвечая на рукопожатие, сказал Кирилл и сграбастал его в объятия.

Ему удалось это легко, Александр был ниже ростом и более щуплым.

– Ты совсем перестал заниматься? – освободив Александра от объятий, спросил Кирилл, осматриваясь.

Кабинет Александра впечатлял. Просторный, светлый кабинет с большими в пол окнами на две стены, за большим столом стоит белое кожаное кресло.

– Времени совсем нет, стараюсь пару раз в неделю выбираться в спортзал, но это совсем не та нагрузка, к которой мы привыкли в армии. Ты не ответил, где был?

– Все там же.