Кровавый блик луны. Возмездие
Граф Артур упал на кровать после многодневного напряжения и усталости, чтобы дать отдохнуть своему крепкому телу, но сон окончательно покинул возбуждённый мозг. Он торопил желанную встречу и боялся её. Граф подошёл к зеркалу и посмотрел на шрам. За эти годы он привык уже к нему, но сейчас сердце тоскливо сжалось от непредсказуемости будущего. Англичанин тяжело вздохнул и грустно улыбнулся:
– Понравится ли тебе моё лицо, родная, или оттолкнёт навсегда? Впервые мне страшно показывать его тебе. Скоро утро. Что оно принесёт мне в твоих глазах, Хрисанта?
Граф отвернулся от зеркала и снова лёг на кровать, зарывшись в подушку. Его гребень болезненно пульсировал, реагируя на переживание. Словно издалека в его сознание прозвучал тихий шёпот:
– Не грусти, Ипполита. Я с тобой, и мы никогда не расстанемся. Я всегда буду рядом, какой бы ты ни была, со шрамом или без, здоровой или больной, сильной или слабой. Ты никуда от меня не денешься, красавчик. Я никому тебя не отдам, и не надейся, дочь Кармага.
Ей показалось, что она слышит искристый смех Хрисанты и что мягкие чувственные губы нежно коснулись шрама, наполняя душу радужным светом.
Солнце залило своими тёплыми лучами уютную спальню и коснулось тяжёлого парчового полога, пытаясь украдкой заглянуть за него. Чья‑то грациозная рука отодвинула край и положила на подушку красную розу. Ребекка крепко спала, свернувшись в комочек и подложив, словно ребёнок, ладошку под розовую щёчку. По её лицу блуждала мягкая улыбка, и губы слегка шевелились, что‑то шепча. Девушка проснулась от собственного крика:
– Ипполита! Ипполита!
Ребекка растерянно огляделась, с трудом осознавая действительность. Она отодвинула бархатный полог, вышитый золотыми голубями на изумрудном фоне, и удивлённо оглядела комнату. Во всём чувствовалась гармония и изящный вкус. Кто‑то с особой заботой собрал здесь любимые вещи Ребекки, и сама комната представляла собой маленький шедевр. Стены уютной спальни были обиты лёгким китайским шёлком с яркими нетускнеющими цветами. Они словно дышали ещё ароматом и солнечным светом. Изящная мебель из резного дерева отражала искусство настоящего мастера. Ноги утопали по щиколотку в пушистых персидских коврах. Повсюду стояли огромные византийские вазы с букетами свежих цветов. Девушка зачарованно смотрела на дивное великолепие, не в силах отвести глаз. Машинально она коснулась пальца и испуганно вздрогнула, вспомнив о перстне. Ребекка бросилась к кровати. На подушке лежала красная роза, а рядом её перстень. Облегчённо вздохнув, девушка радостно улыбнулась:
– Это Рена! Она удивительная женщина и очень внимательная. Скорее бы её увидеть. Так хочется узнать, кто мой ангел‑хранитель.
Только сейчас Ребекка увидела на себе порванное платье в пятнах крови. Губы заметно распухли и неприятно болели при движении. Память мгновенно вернула девушку к ночному происшествию. Сердце тоскливо сжалось. Она со страхом посмотрела на свои руки и в ужасе и смятении стала отчаянно тереть их о платье.
В дверь тихо постучали, и, получив разрешение, в комнату вошла молодая служанка. Она поклонилась и весело защебетала:
– Доброе утро, мадемуазель. Я ваша новая служанка Аннетт. Купальня уже готова. Новое платье сейчас принесут. После моциона граф Арчибальд будет ждать вас в библиотеке. Я вас туда провожу.
Ребекка удивлённо посмотрела на Аннетт и растерянно спросила:
– Я не знаю никакого графа Арчибальда. Я хотела бы встретиться с Реной. Кто она, Аннетт, и где я?
Служанка недоумённо пожала плечами и грустно улыбнулась:
– Простите, мадемуазель, но здесь нет никакой Рены и никогда не было. Вас ночью привёз милорд. Я сама видела из окна, как он нёс вас на руках. Больше никакой женщины с ним не было. Вы, наверное, неправильно поняли и ослышались. Вы хорошо себя чувствуете? Может, позвать доктора?
Аннетт жалостливо посмотрела на истерзанную девушку, словно на больного ребёнка, и поспешила успокоить её:
– Не переживайте так, мадемуазель. Здесь очень хорошо. Вам понравится. Милорд – прекрасный человек, хоть и очень замкнут. У него доброе сердце, и мы все ему многим обязаны. К тому же милорд очень красив. Многие женщины сохнут по нему, а он никого не замечает. Жаль, что у него такое недоступное сердце.
Служанка невольно вздохнула, предаваясь девичьим грёзам и притягательному образу молодого англичанина. Ребекка, слушая служанку, заметно побледнела и упала духом. Она находилась в полном отчаянии и не знала, что ей теперь делать дальше. Чудесная незнакомка Рена таинственно исчезла, оставив её в доме какого‑то графа. Девушка уже пожалела, что не ударила тем кинжалом себя. На её лице отразилось страдание и отчаяние. Аннетт сразу поняла, что наговорила лишнего и совсем напугала гостью.
– Простите глупую служанку. Я наговорила лишнего, но если бы вы только видели вчера милорда. Он весь светился от радости. Мы ещё никогда не видели их сиятельство таким нежным и заботливым. Вы спали у него на руках, как ангел. Милорда сегодня просто не узнать. Он весь сияет от счастья.
Ребекка слегка покраснела и смущённо улыбнулась:
– Ты выдумщица и фантазёрка, Аннетт. Я ни разу не видела графа и надеюсь, что он порядочный дворянин и помнит правила чести. Ты меня немного успокоила. Не будем падать духом, может, всё ещё обойдётся.
– Конечно, мадемуазель. Вот увидите, граф вам очень понравится. Теперь пойдёмте, а то вода остынет.
– Я уже иду.
Полагаясь на волю судьбы и её непредсказуемость, девушка тряхнула золотистыми локонами и, крепко сжав кулачки, смело шагнула навстречу новой судьбе. Они прошли по коридору. Нигде не было ни души. Через несколько минут она уже сидела в огромной купальне, смывая с себя остатки чужой и своей крови. Ребекка тёрла себя мочалкой, как будто пыталась содрать остатки прикосновений чужих губ и рук. Она со страхом ждала встречи с таинственным графом. Надев новое платье, девушка поспешила в библиотеку.
В это время граф Артур отдавал последние распоряжения Шарлю:
– Возьми вещи девушки и спрячь. После завтрака подашь лошадей.
Шарль молча поклонился и ушёл. Граф задумчиво посмотрел в окно. Он так и не смог заснуть ни на минуту. В дверь робко постучали, и он, слегка вздрогнув, ответил:
– Войдите.
Бархатный голос дрогнул и сорвался. В библиотеку нерешительно вошла Ребекка.
– Простите, милорд, но я…
Девушка, словно статуя, застыла на месте. У окна, не поворачивая головы, стояла вчерашняя незнакомка в строгом мужском костюме. Ребекка сразу узнала знакомый профиль и голос, и гребень словно сошёл с ума от радости. Её сердечко гулко забилось в непонятном волнении.
– Рена! Это вы! Господи! Как же я рада вас видеть. Служанка Аннетт сказала, что не знает вас. Я так испугалась. Думала, что уже от всего схожу с ума. А где граф? Он должен ждать меня здесь. Вы не можете мне объяснить, что всё это значит?
Граф рассмеялся мягким бархатным голосом, снимая напряжение, и ласково успокоил девушку:
