Кубик

Существа, заходящие с Дей в капсулу, имели преимущественно солидный вид, вообще карточка бесплатного проезда была не у многих, а платно в разы дешевле передвигаться китами либо автобусами, но и в разы дольше. Вальяжные путешественники, не заботящиеся о цене поездки, в своих убеждениях давно разрешили не унимающийся общественный вопрос по поводу общения, а конкретней – подразумевающееся, под обращением к чему‑либо, или (в связи с данной проблематикой) к кому‑либо. Проблема, возникшая, возможно, и давно, но с недавних пор, почему‑то, активно требующая разрешения. Она состояла в следующем: к какому объекту, будь то двигающийся или статичный, живой, мёртвый или не живой, следует обращаться «кто», а к какому «что». Одни уверяли, что все двигающиеся, живые, мыслящие и активные существа, обязаны именоваться «кто». Оставшиеся, так сказать вещи, объекты, используемые, статичные, не заметные, фоновые над общим выражением и использованием энергии, это должно быть «что». У противной стороны на этот счёт выдвигался аргумент о самом понятии жизни, пользы, мыслей и вообще.

Литопсы – сильно распространённые растения в пустынных зонах, в народе называются живыми камнями. Одни особи этих растений могли окаменеть, и не подавать признаков жизни сотнями циклов, в независимости от благоприятности условий. Другие представители данного вида, постоянно цвели. Причём как в первых, во вторых, и в настоящих минералах, нельзя было сказать, что есть смысл и активность. Другие же, энергические отложения, рассредоточенные в горе, которые вечно сдерживали губительные лучи источника, приносили постоянную, незаменимую пользу. Одни существа работали не покладая рук, полностью отдаваясь делу, другие проживали накопленное родителями. Причём использовать в необходимых целях можно как первых существ, так и вторых, аналогичными первым (только более приспособившимися к социальной среде), первыми существами и вторыми.

Но казалось, что весь существующий баланс не разрывался, доводя данную проблему до апогея, только благодаря третьим существам. Они, может быть уже безошибочно убедились в какой‑то из сторон, поставив себе его на принцип и не обращая внимания на ещё не додумавшихся до этого существ. Или просто не понимали серьёзности, важности и нужности данной проблемы. Допустим, песок, что под ногами, нужно упоминать, подразумевая «что», каковы изменения в таком случае? Или песок теперь «что» и я тоже «что», это же не означает, что я – песок или песок – я. Даже если и обозначает, то, что с того? Кто я такой, что я такое, что принижаю песок перед собой?

Вот с таковыми самоубеждениями направлялись подобные существа в тёплые места – в офисы, а на встречу выходящие рабочие следовали в обратном направлении. С каждым новым оттенком купола, в независимости от смены, всё выглядело наоборот. Неважно, работаешь ты в шахтах в масках, на дальнем холодном рубеже, в защитном костюме, или чистишь китов и дельфинов на мойках, подобного социального слоя существ можно было сразу отличить. Запахом масла пропитывалась любая одежда, кожа или гладкая современная резина. Маслом на таких предприятиях по старинке промазывали всё, стёкла, стены, трубы, ручки, приборы. Правда нынешнее масло давно не походило на чистое масло. На заводах научились отделять необходимые компоненты, для обеззараживания, очистки, глянца, от планктонов защита, мхов, жировых пятен. Целые районы уже не замечали постоянного привкуса этого масла в магазинах, транспорте, подъездах. Однако, возомнившие себя «кто», привередливо отстранялись, от ярых источников подобных запахов, хотя и сами уже давно пропахли маслами.

По правилам, существа в капсуле все обязаны держаться за индивидуальные ремни, но существ забивалось столько, что на разгонах и торможениях все давили друг на друга. Вот и Дей не смогло терпеть чью‑то кисть, нагло взявшуюся за его ремень. Дей отпустило руку, подвинувшись к стене капсулы, и упёрлось в прозрачную стену двумя руками, блокнот, в который оно набрасывало вариации раннего размышления, пришлось пока спрятать. Двери и платформы, и капсулы закрылись, плотно подперевшись. Вода между ними всосалась, и магнитные подушки толкнули капсулу вперёд. Это был первый транспорт, в котором заменили чистую энергию электричеством. Тем более электричество, в небольшом объёме, можно восполнять торможением капсулы. Тела существ полдороги с затухающим ускорением тянулись в одну сторону, а вторую половину в другую.

Они подлетали к контейнерным лабиринтам одиннадцатого района, мимо оголённых скелетов древних ферм и теплиц, и мимо широкого вида с коттеджного поселения у реки по другую сторону, на мутнеющую в дали гору. Берега стали подниматься, а, синхронно с ними, закрытая река опускалась. Берег напротив всё больше изрезался холмами, которые через несколько секунд уже превратились в стиснутые фьорды. Между каждым были перекинуты тоненькие мостики, как будто бы которые и держали эти возвышенные островки от падения на друг друга. Но главным швом, соединяющим напрямую весь архипелаг, было шоссе, одним высоким мостом расположившееся до самого десятого района.

Ту же чётную сторону, через несколько километров, можно было уже назвать началом дельты большой реки. Прежде этот островной разброс и был десятым районом, но потом река опустилась, острова стали падать и правый, малый, дальний от капсулы приток большой реки закрыли с сотню циклов назад, когда Дей ещё даже не было. Тогда свершилось первое масштабное переселение сразу сотни тысяч существ, подобно Великому Переходу. Всё то русло замёрзло, прилегающие районы и селения официально забросились, но большой приток вновь набрал мощь. Существ распределили по районам, но большую часть поселили на Перекрёстке – Торе. Так называлось тороидальное здание цилиндр, построенное на устье замерзшего ответвления. Тор с каждым циклом строился всё ниже и ниже, по мере затухания энергии реки. Сверху он обрастал, наращивая строения в ширь, а корни опускались в густеющий ил темнеющего дна, где радостные буровики и геологи нашли своё пристанище. На этих глубинах, вне стен Тора, многие располагали свои дома прямо на вертикальных скалах. Здесь прорубались дороги, гроты, перебрасывались мосты, кабинки. В общем, существа всеми способами обживали любые представляющиеся условия. Только дышать в мягкой земле нечем.

Ниже, к самой реке и залетела капсула в открытые стены Тора. Остановка была в стене цилиндра с внутренней стороны Дуона. Рядом с трубой через стены здания проходила и магистраль, и именно в этом месте она раздваивалась на две стороны реки и тянулась до следующих районов по обоим берегам. Так как наружный, дальний от горы берег стоял на несколько десятков метров ниже, то старый спуск с одного берега на другой не стали переделывать, подстраивая под новую дорогу, а пустили спиралью, дополнительную дорогу по зданию. Один выезд шёл в восьмой район по нижнему берегу, второй, самый низкий, глубоко между островами петлял, уходя в старые земли десятого района, и тянулся к замёрзшей реке, а третий по верху вместе с вакуумной трубой шёл к девятому району и дальше.

Раньше думали, что острова полностью уйдут под землю и затопятся энергией, но теперь они стояли, замедляя понижение, длинными колоннами, уходящими в глубокие мутные пропасти, на дне которых ещё должна была плескаться чистая энергия. Хотя, если бы она там была в открытом виде, то должна была доносить свой свет. Сам источник освещал весь купол на сотни километров и это не прямые лучи, а отражённые стенами льда. Какая же там должна была быть глубина, что бы даже свет ни доходил? Но как‑то же река вновь выходила на поверхность у одиннадцатого района? Значит, какой‑то напор её толкал, но не давал расплёскиваться вновь в бассейне дельты. Может она текла, огибая острова, сквозь землю, или что‑то на неё давило, или её вновь выкачивали? Подобного рода вопросы и теории пропитывали все слои населений настолько сильно, что у правды не оставалось сил конкурировать.