Кубик

Дирижабль простоял на обочине перед закрытым мостом восемь смен, хотя по договору аренда длится лишь две. Они говорят, что их продлевали два раза. Больше они не могли позволить выбиваться из графика. Дирижабль отправился обратно. Следующее окно у них на начале следующего цикла. Сказали, можно занимать! Даже скидку, сказали, сделают.

Вот и не было машины, чтобы простучать на сотни метров породу и узнать о наличии либо отсутствии реки. По графику надо копать. Они стали! Только почему виноват мой район – не понятно. Фирма «Грань Будущего» весьма перспективная, развивающаяся фирма и на неё из госбюджета выделяется соответствующее финансирование. Оно могло бы быть больше, чтобы филиалы их заводов строились и в других районах, но конкурсная программа (комиссия которой в этой декаде циклов состояла не из наших существ) не сочла их перспективными! А вы говорите, проблемы с…

– Это типа из‑за нас, ты сейчас хочешь сказать? – Возмутилось Михо.

– Ни в коем случае. – Нарочито ответило Пакагтион. – Ведь подрядчики не из вашего района.

– Значит, к нам претензии? – Так же нервно нагнулось над столом Иллио.

– И мост, кстати говоря, уже не в нашем районе, границы сдвинули. – Закончило Пакагтион, но его уже не слушали.

– А ответственными за бурение вообще была фирма из первых районов. – Иллио мгновенно придумало способ отвести от себя глаза.

– Так и что же, извините, им не бурить теперь надо было? – Засмеялось Валерион, подмигивая Главному министру.

– Правильно, зачем ждать, прём на пролом, не… – Саркастично вставило Одус.

– Ждать надо было, землю продавать вдоль несуществующей реки. – Прошептало Валерион.

– Так запрет же был, – влезло министр двенадцатого района, – всё же должно было переселенцам…

– Аренда – не продажа! – Твёрдо выговорило Одус.

– А народ‑то куда? – Лактанз обернулось к соседу.

– Стойте, как так‑то? – Одновременно закричало Иллио.

– В тридрога‑то конечно не продажа… – усмехнулось Валерион.

– Дельфинам это своим дрессированным скажи! – Споры и крики возрастали.

– А остальные, значит, на жалование… – Негодование переходило в ругань.

Но тут, сквозь шум зарождающейся брани стали раздаваться приглушённые хлопки ладоней с головы стола и стадо утихло, повернув головы. Густавус рассматривало возмущённые лица, которые развалились в креслах с полной убеждённостью своей невиновности. Оно подготовило было вопрос, но тут же осекло себя, понимая бессмысленность данной темы разговора, которая уже была не однократно промусолена, но результата не дала. Значит, заходить нужно с другой стороны.

– Какие вы смелые все. – Тяжело выговорило Президент. – Только дало вам слово, разрешило высказываться как угодно, поручившись, что это никоим образом не отразится на ваших местах, а вы мигом осмелели. Предложение о менталитете, о субординации сделано для откровений, для общего, совместного поиска, а не для хамского отношения. – Регистратор предположило, что ему нужно начинать записывать. – Можно вернуться к общению лишь через юристов, с вот таким вот списком ссылок на конституцию только для того, чтобы поздороваться, но зачем? – Всевонэ отставило заготовленную машинку записи. – Я понимаю, в парильне все мы голышом, как обосравшиеся. Раздавленные, не подтянутые, а растёкшиеся. Наярис, помнишь, как у меня сидели тогда, после праздника мёртвых? Ещё с этими… Я ещё в кандидатах было, ты этим… у этого… заместителем или секретарём. Я же само перед тобой стояло голым, разваленным, перекошенным тюленем каким‑то. Едва покачиваясь, одурманенным в сало просто, прикрываясь тряпкой какой‑то, низкое такое, мерзкое. Я же видело, как ты тогда на меня посмотрело, с какой стороны меня увидело. Да и со многими мы в подобных ситуациях, так сказать «отдыхали». Мы не говорили тогда ни о набегах племенных, ни о стеклянной политике мы были тем, что внутри. С похотью нашей, матом, ладно‑б если б ещё уместным. С гнилью прихотей. Жрали тогда немерено, плевались. А то, что и между кем среди сна на диване было, об этом как‑то умолчалось. Только на что об этом сейчас говорить? Надо это раскрывать? Так может и не надо сейчас быть подобными животными? Мы трезвы и заправили свои рвотные прелести в ремни. Я не говорю, что от того, что сейчас от вас услышало, кто‑то как‑то пострадает. Слово я дало, всё останется здесь. Однако на будущее буду думать, нужны ли нам…

Ещё одни хлопки резко раздались, но теперь куда сильнее и все обернулись к окну, хотя оттуда невозможно что‑либо увидеть. Глухое, стучащее эхо ещё несколько раз пронеслось по зданию, а за ним начался скрежет ставней. Хоть машина стыковалась за двумя этажами и слоями металла с бетоном, однако все глазами следили по потолку вдоль источника звука. Когда шум затих, распахнулись двери и влетело советник.

– Они п… здесь. – Задыхаясь крикнуло Шрапур и убежало встречать делегацию.

Все за столом вытянулись и едва склонили головы, не зная смотреть им на двери или опустить глаза. Дёрнутая убегающим советником дверь, закрываясь, сокращающейся резинкой, пролетела пролёт и открылась в обратную сторону. Резинка вновь натянулась и дверь опять полетела закрываться в сторону кабинета. Пока она болталась, всё уменьшая свою амплитуду, в прощелине мелькали: советник, остановившееся у лестницы и слегка отошедшее, встречающие существа принимающей стороны, послы, спускающиеся из прибывшего корабля. И, наконец, на ступенях показались сапоги экипировки… но тут дверь полностью закрылась.

Сидящие за столом осели обратно, не показывая своего разочарования в очередной упущенной возможности увидеть существ другого мира. Одно Густавус намеренно отворачивалось, подавив интерес насущной проблемой. За дверьми существа встречали семьи, обменивались подарками и обычаями. Даже забили басовые барабаны, но скоро затихли, так как наверняка не впечатляли прибывшую делегацию. За разделившимися по центру группами (кто в приёмные, кто на экскурсии, кто в туалеты) последовали грузчики, быстро выгружающие и загружающие корабль. Но, наконец, выловив и отделив от общей массы нужное существо, Шрапур затянуло его, чуть ли не силой, в кабинет общего собрания. Когда дверь открылась, это существо застало ещё тринадцать лиц, поднимающихся из‑за стола.

– Ну, а к чему все встали?

Вскочили все из‑за вставшего Иллио, подумав, что то решило, нарушив прежний общий уговор, соблюсти правила приличия. Даже Всевонэ поднялось, смотря на входящих, но по профессиональной привычке, не останавливаясь регистрировать на клавиатуре происходящее. Однако Иллио не выдержало и вскочило, подумав, что в след Занья, ёрзающему в конце стола. Руководитель одиннадцатого района – Занья всего лишь очередной раз оправилось от провода телефона, столь неудобно тянущегося мимо него.

– Не обязательно из‑за меня вставать, но спасибо. – Существо застучало каблуками вдоль стола. – Господа, не оставляйте меня одного, – крикнуло оно вслед входящим охранникам, – мне тут страшно. УУУ! Какие здоровые тела! – Голос его скакал со смеха на напыщенную серьёзность. – Приветствую коллеги! Вольно! Что означает – расслабьтесь.

– Лидий, какого чёрта? – Густавус пошло на встречу. – У вас что…