Кубик

– Должно делать так, чтобы вы могли спокойно о себе говорить. – Поллу подбежало и родитель всех потянуло из квартиры. – Нам же это обоим нравится. – Оно искренне улыбнулось. – Ведь так?

– Нравится…

– Но всем это нужно! – Бад не умело нервничать, по этому его состояния не замечали. – Идите сюда, вы, два моих самых любимых существа. – Оно их с силой обняло. – Вы верите мне, значит, знаете меня. – Дей испугалось. – Если я не могу что‑то сейчас рассказать, значит, понимаете, что на это есть свои причины. Так? – Дей не понимало, а Поллу широко кивнуло. – Так, помнишь где Сиренити живёт? Восьмой район, там в центре…

– Я знаю где оно… – Дей не успевало сообразить.

– И вы меня не видели. Оба! Договорились? – Бад начало спускаться и Поллу, продолжая соглашаться, спрыгивало со ступеней рядом. – Последний раз видели только на прошлой смене, а ты?

– Что?

– Вот и правильно. – Бад резко стало серьёзным с ребёнком. – Так, ты помни, твоя проверка все ещё идёт, и, если ты меня не видишь, это не значит, что я не рядом. – Поллу замерло, вникая. – Я буду оставлять знаки, чем больше ты их обнаружишь, тем лучше.

– Но сначала азбука! – Поллу чмокнуло родителя в лоб и побежало вниз по лестнице.

– Погоди, что происходит? – Поспевало Дей следом.

– Тебе тоже знаки буду оставлять.

– Какие знаки?

– Не знаю, но всегда срабатывает. Что найдёт само, по считает за знак, то и будет им.

– Но ты же… Когда ты начало врать ему?

– Когда нет времени объяснять, это самый короткий путь. – Бад придержало дверь.

– И мне сейчас? – Бад на это вздохнуло. – Если доверяешь кому‑то, то нельзя врать.

– Если тебе доверяют, то поймёшь после, почему ему нужно было тогда соврать.

– И когда же для меня настанет это после? – Дей вышло на шумную улицу.

– Скоро, надеюсь очень скоро, сирены прозвонят. – Бад выглянуло осторожно и осмотрело углы зданий. – И ты, и я, все всё узнают. – Дей за ним так же осмотрелось, пытаясь обнаружить предмет предостережения. – Рыбка! – Поллу подскочило и Бад его обняло. – Так, давай ещё раз проверим: Когда ты последний раз видело своего родителя?

– Когда я последний раз видело своего родителя? – Невозмутимо повторило ребёнок.

– Правильно. – Бад закрепило кисть Поллу в руке Дей. – Страшно?

– Нет… – «Если такой вопрос задаётся, то немного» – Странно.

– Может быть. Хм… – Бад накинуло рюкзак. – Может быть… – Помахав Поллу, оно убежало за угол, оставив растерявшееся Дей на улице с ребёнком.

Динамик щёлкнул и удаляющееся мгновенным эхом шипение раздалось по улице. Громкий низкий гудок остановил всех пешеходов. Медузы шугнулись в высь, а каламоихты, извиваясь, ринулись по щелям. Сигнал шёл от правительственного центра у въезда в район, с небольшой задержкой удаляясь к окраинам. Многие слышали такой сигнал впервые. На мгновение он прервался, но, не успев затихнуть в подворотнях, раздался вновь. Существа подняли головы, обращаясь к ближайшим рупорам. Окна зданий распахнулись и завытягивались лица. В это же время электрический ток по проводам дошёл до последних районов, и все уже готовы были слушать. Звук раздался в третий раз. Машины искали парковки или тормозили на перекрёстках и опускали стёкла. Все всматривались в динамики, думая, что вслушивания не хватит.

– Внимание, внимание! – Раздался чёткий, размеренный голос. – В результате шахтёрских разведывательных работ подножья горы за первым районом произошла авария. – Голос носил истинно информативный характер, совершенно не передавая отношения. – Обвал устья шахты. Все рабочие находились внутри. Связь установлена, пострадавшие не обнаружены. Ведутся спасательные работы. Создана правительственная комиссия. – Повторяющееся «Я…» протянулось вдаль по улице. Тишина захватила город.

Громкие низкие гудки прозвучали вновь, а за ними опять оповещение. Только после второго раза машины начали двигаться. Кто‑то ещё стояло под рупорами, вслушиваясь в обращения. Кто‑то зубрило его, повторяя слова за диктором. Оповещение это повторилось десять раз, но районы уже зажили обычной жизнью, новость только начинала свой путь. Газетчики всполохнулись и стали набивать строки на линотипах. Машины выпуклыми матрицами букв отбивали мягкую медь, покрывали краской и вдалбливали в бумагу. Станки резали листы и сворачивали их в газеты. Стопки, на ходу завязываемые, погружались в кузова. Только узел формировал бант, как тут же его растягивал кассир у киоска и уже раздавал номера по монете за штуку. Первая страница мерцала восклицательными знаками, ссылаясь далее на накрученные подробности. Газеты читались в автобусах, салонах, очередях, туалетах. Дарились, обменивались, стягивались, забывались, рвались, валялись в бачках, у бачков и за ними. Дворники, заметая листы, расправляли читабельные версии и отвлекались от работы. Эта новость не отличалась ни от слухов, ни от вывесок, ни от оповещений, а они повторялись всю смену.

Радость, беспечность и спокойствие содрогнулись. Машины застремились по улицам. Вокруг шахты сбивались существа, выставились прожектора, шумели генераторы, колёса вспахивали газоны, объездные дороги забились пробками. Репортёры ломились сквозь заборы, усилилась охрана. Прибывали первые родственники. Представители администрации вылавливали их, прерывая интервью. Всех размещали и дефрагментировали. Вывозили камни, завозили технику. Купол обесцвечивался, тускнел, темнел. Яркие фонари слепили спасателей. Монтировались фургоны вигилов. Подсоединялись тянущиеся трубы обеспечений, перебрасывались провода. Слухи тянулись дальше и быстрее. Поломанное эхо искажало факты. Дальние районы сочувствовали родным своих земляков, первые районы видели происходящее из окон. Существа где‑то там, в земле, в глубине, в темноте, возможно, задыхаются, без еды, без воздуха, одни в замкнутой пещере, а мы здесь, на улицах, в мягких кроватях, чистых одеждах и на свободе.

Прошло напряжение, осознание и сострадание. Каждое существо ставило себя как на место этих рабочих, так и на место их семей. Стычки на улицах не разжигались. Задетое кем‑то плечо в переходе не раздувалось в драку, а молча расходилось. Блуждали мифы о произошедшем, теории и заговоры. Пожилые уверяли, что при чёрной катастрофе было куда страшней, но помнила ли о ней молодёжь? В то время не было никакого оповещения, и могли пройти циклы, пока новости дойдут до отдалённых деревень. Теперь же выпускались и журналы, и газеты, и оповещатели работали по нескольку раз в смену. У иных предприятий имелись и свои динамики. Заводы вставали, выслушивая обращения, а ребятня разбегалась, крича первые сводки по подворотням. Им не жарко бегать по узким улочкам платформы малой реки, не тяжело перебегать монументальные кварталы первых районов и не холодно нестись в самых застывших уголках далёких Ясных и Светлых краёв.