Мертвятник 2.0
– Не в фантазии дело, – вздохнул Гор, с самого утра проронивший не более пары фраз. Само собой, причиной тому было неожиданное приглашение наверх и его гипертрофированное чувство ответственности.
Все удивленно посмотрели на конст‑лидера. Тот вовсе не смутился под гнетом всеобщего внимания, попросту не заметив его. Он смотрел сквозь вагон и его взгляд скользил по гладким и влажным стенам высоток, будто напечатанных по одному трафарету. По сути, так оно и было. И это навевало щемящую грусть, только усиливавшуюся от вездесущего гула трансформаторной будки, которую не мог перекрыть даже монотонный писк торсионной подушки.
– Даже само название – Врата – говорит об отношении людей к этому месту. Это эмоции, которые они испытывают, мечты, которыми они живут. Готов спорить, ни одному патру не пришло бы в голову назвать так Конверсионную станцию вакуум‑перехода. – он оторвался от созерцания города и посмотрел на трика. Взгляд его был туманен и далек, но мысли – кристально чисты. – Как вы их называете, Лех?
– Так и называем, Конверсионные станции, – пожал плечами Леха. Он честно пытался понять, о чем говорит его друг. Пытался и не мог, смутно осознавая, какую чудовищную пропасть выстроило между ними общество.
– Вот именно, – Дима вновь глубоко вздохнул и мотнул головой. Взгляд его прояснился.
– Святой Маск, что же творится в твоей башке после перепоя! – покачал головой Леха. Друзья шумно загоготали, напряжение мгновенно улетучилось. Все стало как прежде – легко и понятно.
– А теперь ты ответь, – Иса озорно посмотрела на трикстера. – Давно хотела спросить, я то тебя знаю меньше, чем остальные. Так что, наверное, уже задавали тебе такой вопрос. Но даже если задавали…
– Ну рожай, а! – Леха поднялся со своего места, доставая из кармана пачку сигарет. Штатный трик консты намеревался выйти в тамбур, так как курить в вагонах запрещалось, а он был бунтарем до известной степени.
– Почему не тусишь со своими, из Верхнего? – Иса улыбнулась, инстинктивно попытавшись сгладить неудобный вопрос. Но Леха лишь сунул руки в карманы и выпятил нижнюю губу, на которой повисла незажженная сигарета.
– Честно? – он обвел друзей взглядом. – Потому что подавляющее большинство из них – тупорылые НПЦ, и живут они по трем скриптам – пожрать, посрать, потрахаться. А, ну еще денег заработать побольше на плебах[1], неважно зачем – просто побольше. Не знаю, может солят и хавают потом, но это у них на уровне инстинкта.
– Слушай, – Ким с напускной серьезностью посмотрел на Леху. – Да ведь ты себя описал! Один в один!
– Вот знаешь, – процедил трик, когда стих дружеский хохот и Дима тоже поднялся, чтобы составить ему компанию в тамбуре. – Мне очень не хочется это признавать, но у нас с тобой есть кое‑что общее.
– О как! – Ким даже не стал имитировать удивление. – И что же?
– Мы оба – раки, – бросил Леха, удаляясь вдоль ряда пэсовых кресел. – Только я рак – по знаку зодиака.
Но его триумф длился недолго, точнее – Леха недолго помнил его, потому что едва они вышли из вагона у подножия Старых Врат, мысли парня заняли совсем другие вопросы. Вопросы, которые (естественно!) показались несусветно глупыми его друзьям‑плебам. К слову, из уважения – пусть и тщательно скрываемого – он ни разу их так не назвал.
Леха никогда не путешествовал между уровнями Полиса на вакуумных лифтах Конверсионных станций. Для его ап‑кара с корпоративными номерами существовал прямой туннель из Прима Сегментум – пользоваться им могли только коренные граждане Верхнего города, чьи семьи имели платиновый рейтинг. Так что это спонтанное путешествие с друзьями стало для него настоящим откровением.
Разумеется, он рассчитывал увидеть охрану – наряд милиции, может два, учитывая, что технические лифты работают в полную мощность. Но перед входом на Станцию их ждала не просто охрана – это был мобилизованный кордон быстрого реагирования. Тридцать силовиков Корпорации Прайм с АКМ‑7[2] наперевес. Как минимум у двоих ИКСы[3], у всех на поясах – портативные генераторы альфа‑щитов[4].
Друзья молча предъявили гражданские идентификаторы и личные коды доступа, по очереди приложив левое запястье к влажной и холодной поверхности такт‑сканера. Затем под рокот крови в висках прошли через сканирующие барьеры, и не нужно было быть матерым комбатантом, чтобы понять – это не стандартное милицейское, а военное оборудование.
Кроме квадратного амбала, который проверял данные сканирования на голографическом экране своего МАРСа и габаритами превосходил даже Акихиро, остальные оперативники за все это время не пошевелились, застыв, точно изумительно детализированные изваяния. Казалось – их абсолютно не заботит раздражающая морось и невыносимая духота. Хотя вполне возможно, что форма бойцов была снабжена ИКМами – индивидуальными климат‑модуляторами. Леха слышал о подобном, но не знал – действительно ли есть такая технология. С другой стороны, если ИКМы существуют – у силовиков Корпорации будут лучшие модификации.
– Стойте! – скомандовал амбал. Голос у него был грубый, но звучал эмоционально‑нейтрально, глаза скрывались за непроницаемой чернотой тактических очков. Уставившись в голографический экран, он прогонял данные, полученные с имплантов Кима, через корпоративную базу. Шаман проходил пост крайним.
– Проходите! – кивнул амбал спустя минуту напряженного ожидания. Казалось бы, здесь просто не могло быть проблем, ведь все они – валидные граждане Полиса 13, ни у кого не было трений ни с Корпорацией, ни с Налоговой. И все же, под физически ощутимыми взглядами частных законников неизменно поднималось в душе гаденькое такое чувство, будто ты априори в чем‑то виноват, осталось лишь понять – в чем именно. Как там было, в одном шедевре до‑виртуальной эпохи? Невиновных нет, если лишь разные степени вины.
Кроме акустического дуэта «Стойте – Проходите» они не услышали от силовиков ни единого слова. Да и сами молчали, как рыбы, даже Леха держал язык за зубами. Тишину нарушали только отдаленные крики и вой сирен, метавшийся по улицам соседнего квартала, как луч стробоскопа в ночном клубе. Пару раз слышались приглушенные расстоянием выстрелы.
Друзья позволили тискам напряжения ослабить хватку лишь когда створки вакуумного лифта сошлись перед ними, шипя гидравликой. Кабина беззвучно поползла вверх – о ее перемещении в пространстве говорила только пульсирующая руна на голографической шкале над дверью. Ребята переглянулись, а потом дружно покосились на Леху.
– Неожиданно, – буркнул тот, буравя пустым взглядом свое отражение в зеркале напротив.
– Надо думать, в Верхнем у станций нет охраны? – улыбнулся Дима.
[1] Плебы – сленговое название граждан Нижнего города из лексикона граждан Верхнего города. Происходит от латинского слова «plere», изначально обозначавшего бесправную часть населения Древнего Рима.
[2] АКМ‑7 (сленговое «ака седьмой») – Автомат Красильникова Модифицированный под патрон калибра 5,56У. Состоит на вооружении Служб Безопасности ряда крупных Корпораций. Запрещен к свободной продаже во всех Полисах.
[3] ИКС – Импульсный Карабин Сечкова, функционирующий по принципу электромагнитного ускорителя масс рельсотронного типа. Уникальная разработка Конструкторского Бюро Сечкова, применяется СБ Корпорации Прайм.
[4] Альфа‑щиты – военные энерго‑барьеры малого радиуса действия, генерируемые квантовыми рефлекторами второго поколения. Экранируют и расщепляют на кванты физические частицы величиной от 1000 микрон.
