На шхуне Скопа к островам Океании. Экспедиция в будущее
– Американцы тянули на себя одеяло во всём. Из союзников по НАТО они стали как бы сторонним наблюдателем, как Европа катится в пропасть в противостоянии с русскими. Извините уж меня, вы ведь русский.
– Ничего. Меня тот олигархический режим тоже не радовал. Хотя диктат России, а вернее – укрепление международных позиций, мне нравилось. Странно, что всё вдруг рухнуло, по словам нашего барного незнакомца. Кстати, чем‑то он мне показался подозрительным.
– Мне тоже. Но кто знает, может так теперь всё и происходит. Мир изменился до неузнаваемости. Тогда, мне казалось, что давление арабов превратит Европу в мусульманский анклав. Тем более, что всегда были и в Европе мусульманские регионы – Албания, часть Испании. Вся история конца XX – начала XXI века обозначалась воспитанием нового человека, который полностью подчинён властям. Казалось, что бунты молодёжи противостоят такой тенденции, но на деле получалось, что только играют властям на руку. А в своей жизни, с развитием интернета народ становился всё более разобщённым. Соцсети заменили постепенно живое общение, и каждый оказывался в одиночестве заменяя постепенно реальность виртуальностью. А тут ещё та пандемия, когда всех посадили под домашний арест, а потом начали принуждать вакцинироваться.
– Да. И эпидемия, и борьба с ней, мне кажется, тщательно спланированная акция…
– Вот. Людей на полгода‑год посадили в клетки, а потом, когда начали выпускать, никто уже не мог ничего сделать адекватного и только смотрел в рот властям.
– Надо сказать, при всех различиях и противоречиях России и Европы, российская элита делала тоже самое. Такое впечатление что создался олигархический интернационал, – грустно усмехнулся наш капитан, и я готов был с ним согласиться.
Готов был согласиться под впечатлением увиденным. А увиденное постепенно становилось всё более странным и пугающим раз от раза. Сначала запустение на Ко Чанге, потом кхмеры, бесчинствующие в камбоджийской деревне, потом Бруней с его резкими ограничениями… Надежда, что на островах будет хотя бы ближе к первозданности нас согревала. Мы планировали хоть пару дней отдохнуть, позагорать и поплавать в лазурных коралловых лагунах тихоокеанских атоллов. На следующий день должен был появиться остров – цель нашего «почтового рейса», навигатор исправно показывал его приближение. Подойти должны были в первой половине дня. Море не было пустынным – оживлённый морской путь функционировал. Но разница с описанием этих проливов в плане заполненности судами торгового и рыболовецкого флота ощущалась. Два‑три судна на горизонте. Изредка встречным курсом, но не более того. Современные навигационные приборы помогали отлично. По навигатору можно было не только держать правильный курс, он еще предупреждал о наличии других объектов в опасной зоне. Ветер – галфвинд с левого борта, попутное течение, всё благоприятствовало ровному и скорому движению.
На восходе вперёдсмотрящий Саша, который вставал всегда рано вне зависимости от вахт, радостно провозгласил
– Земля!
– Свистать всех наверх!
Кэп распорядился поднять условленные флажки расцвечивания, спустить гафель и приготовится ко входу в небольшую бухту, которая открывалась перед нами. Бородач из бара начертил нам на листке схему острова и место якорной стоянки, удобной для катеров и яхт. Шхуна на одном стакселе плавно входила в бухту. Бухта была очень условной, два заросших джунглями мыса выдавались в море, небольшой пляж в глубине. На пляже несколько лодок с балансирами. Традиционные пироги Океании. Этот вид в бинокль меня приблизил к цели нашего путешествия, хотелось побывать действительно на папуасских островах. А здесь это налицо. Одна пирога отошла от берега и скоро направилась в нашу сторону. Пока Чен управлялся с парусами, плавно меняя курс, я успел рассмотреть в бинокль трёх человек, активно работающих веслами. Они гребли так профессионально, что узкая лодка, почти не касаясь балансиром воды, резво шла к шхуне. Все они были в набедренных повязках, обросшие и загорелые. Мускулы вздувались на их руках, говоря о недюжинной силе и молодости. Пирога подошла к борту Скопы, когда шхуна была уже на середине бухты, и Чен собирался спускать стаксель, становится на якорь. Лодка ловко заложила вираж, чтоб подойти бортом без бревна‑противовеса, один из аборигенов поднял руку, прося швартовочный конец. Чен кинул ему верёвку с «кнопом» – плетёным утолщением на конце, тот подтянул пирогу к борту яхты, и все трое ухватились за борт.
Конец ознакомительного фрагмента
