Наездник Ветра

– Заткни ему глотку, – быстро скомандовал Иоанн, делая шаг в сторону. Но исполнить его приказ было не так просто – толстяк вдруг начал давать Рагдаю отпор, нанося удары громадными кулачищами, и орать. Глотка у него была будь здоров. Иоанн достал из кармана нож, но пырнуть монаха ему мешало религиозное воспитание. Пока эхо катилось по этажам, дом начал дрожать от топота стражи, со всех сторон устремившейся на призыв драчливого горлопана. Схваченный, наконец, за горло, тот прекратил свои вопли, а вслед за тем перестал даже и хрипеть. Рагдай разжал пальцы. Мёртвое тело упало к его ногам, как восьмипудовый утренний мешок с солью. Тем временем, Иоанн, который рассчитывал, что монах отправится в рай быстрее, мчался по коридору к центральной лестнице и кричал Рагдаю:

– За мной! За мной!

Но вокруг Рагдая уж были слуги. Их появилась целая дюжина. Они все, несмотря на переполох, успели схватить оружие. Ни один из них не заметил главного злоумышленника. Тот удачно покинул дом крёстного отца своей матери, пробежал через сад, перемахнул стену и скрылся.

Впоследствии Иоанн приложил немало усилий, пытаясь что‑нибудь разузнать о судьбе своего подельника, но успеха не возымел. На другое утро архиепископ, встретившись с ним, дал ему прочесть письмо логофета. Вельможа задавал ряд вопросов о состоянии дел в Таврике и от имени императора выражал признательность Калокиру за уход руссов.

 

Глава седьмая

 

 

Оставив Мари в комнате с кальянами, Иоанн возвращался к себе домой. К несчастью, он знал столицу не так прекрасно, как свой родной Херсонес. Между тем, стояла уже глубокая ночь. Серповидный месяц плыл по небу в голубом сиянии звёзд. Всё небо мерцало ими, как чёрный бархатный скарамагний, осыпанный бриллиантами. Сын стратига не знал названия улицы, по которой он шёл. Он не был уверен, что идёт в правильном направлении. Справа от него тянулась высокая каменная стена с узкими бойницами, слева же простирались площади с многочисленными фонтанами, статуями, церквами. Дальше стояли дома вельмож. Иоанн хотел уже постучаться в один из этих домов, чтоб спросить дорогу, но в этот миг ему вдруг послышались за спиной шаги. Затаив дыхание, он прислушался. Да, действительно – за ним шли, пока ещё не пытаясь его настигнуть, два человека. И это были мужчины, судя по их дыханию. Херсонит нисколько не испугался, хоть знал о том, что Константинополь кишит бродягами, для которых убить человека за медный грош – обычное дело. Кто бы ни шёл за ним, нужно было спокойно продолжать путь вдоль стены, давая понять, что не забоялся. Возможно, рассудил он, уже одно это охладит пыл бродяг – не слишком, видать, решительных, раз они не напали на него сразу. Не тут‑то было! Шаги вдруг начали приближаться. Иоанн тоже пошёл быстрее.

– Эй, господин! – окликнул его один из преследователей, – не заблудился ли ты?

Не сбавляя шага, юноша обернулся. За ним бежали два оборванца. Он сказал:

– Нет.

Они его обогнали и преградили ему дорогу. Остановившись, он пригляделся к ним. Один из них был высокий, другой – приземистый, плотный. Их взгляды сразу внушили ему желание помолиться. Он пожалел, что с ним нет ножа.

– Господин, – хрипло обратился к нему высокий, – не мог бы ты одолжить нам немного денег? Клянусь своей чистой совестью, мы их сразу тебе вернём, как только прирежем ещё какого‑нибудь барана!

Приземистый рассмеялся. Иоанн сделал попытку обойти их. Они достали ножи. Не надеясь более ни на что, молодой человек прижался спиной к стене и зажмурился, чтобы в самый последний миг своей жизни увидеть тех, кого он ещё любил. Труда это не составило, потому что их было мало. Даже и на том свете. Но вдруг послышались звуки, давшие понять юноше, что последний миг его жизни ещё далёк. Он открыл глаза. Высокий бродяга катился кубарем вдоль стены, а его товарищ лежал ничком близ неё. Ножей видно не было. Откатившись шагов на десять, высокий быстро поднялся и бросился наутёк, чуть волоча ногу. Второй грабитель не подавал никаких заметных признаков жизни.

– Ты цел, патрикий? – спросил Рашнар, облизывая кулак, расшибленный в кровь.

– Слава Пресвятой Троице! – закричал Никифор Эротик, стремительно выбегая из‑за угла, откуда он наблюдал за действиями Рашнара, – о, Иоанн! Ты жив? Великое счастье! Ну не безумие ли бродить по Константинополю в одиночку, да ещё ночью?

– Спасибо тебе, Рашнар, – сказал Иоанн, пожимая руку варягу, – ты что, специально искал меня?

– Да, да, мы просто уж сбились с ног, – обиженно лопотал Никифор Эротик, – логофет поручил нам просить тебя явиться к нему, во дворец, как можно скорее! Ты не откажешь?

У Иоанна вновь зазвенел в ушах крик Мари: «Они убьют её! Убьют! Моя девочка! Ей три года!» Опустив взгляд, херсонит ответил:

– Нет, извини. Уже слишком поздний час для визитов. Я хочу спать.

– Но ведь мы почти уже во дворце!

– То есть как, почти уже во дворце? Что, эта стена…

– Да, это стена дворца, – подтвердил Рашнар.

– Очень интересно! А зачем нужен я логофету?

– Не знаю, – сказал Никифор, – только он вряд ли посмел бы тебя тревожить из‑за какой‑нибудь ерунды. Думаю, ты не пожалеешь, если пойдёшь.

– В этом я нисколько не сомневаюсь, – проговорил Иоанн, – ибо если я о чём‑нибудь пожалею, всем будет плохо.

Они стояли неподалёку от низкой железной двери в стене. Достав из кармана небольшой ключ, Никифор Эротик отпер её и с трудом открыл. Все трое, пригнувшись, проникли внутрь цитадели. Пахнуло запахом роз. Царские сады, погруженные в сверкание мириада ночных светил, впервые предстали взору будущего патрикия. Вслед за Никифором и Рашнаром он вошёл в чащу апельсиновых и лимонных деревьев. Со всех сторон квакали лягушки, которые обитали в душистых зарослях. Под ногами скрипел песок. В цветниках покачивались тюльпаны, розы и хризантемы. В маленьких водоёмах царили лилии.

Спустя четверть часа быстрой ходьбы в просветах между деревьями сверкнул купол Святой Софии. Чуть погодя сады расступились вовсе. Неимоверной белой громадой возник Священный дворец. Его окружали сотни разнообразных фонтанов. Каждый из них находился в центре своей лужайки.

– Ты войдёшь с нами? – спросил Никифор Рашнара.

– Нет, – сказал викинг, – через другую дверь.

– Ну, как знаешь. Желаю тебе приятно провести время.

– Иначе и быть не может, – вздохнул Рашнар. При этом он усмехнулся довольно криво. Никифор, расхохотавшись, хлопнул его по плечу.

– Меньше надо бегать по девкам, друг мой! Передай, впрочем, зеленоглазой фее моё почтение. Может быть, хоть это её смягчит!

Калокир не верил своим ушам. Под окнами дворца уже смеют обсуждать царицу империи в таком тоне? Невероятно! Рашнар, тем временем, скрылся среди фонтанов и статуй.