Найтмерлэнд

Не желая больше задерживаться, я направился к пристани, путь к которой пролегал через гаражи. Старые, ржавые гаражи ровным рядом расстилались на несколько десятков метров. Когда‑то здесь ставили автомобили, а теперь в них ничего не было. Наверное. Я шагал мимо них и вышел прямо к дороге, ведущей к пристани. Здесь было ещё тише, чем в остальной части города. Словно, звук поглощался, как в открытом космосе. Я сглотнул, но не услышал звук проглатывающейся слюны. Пнул камень, а в ответ лишь тишина. Не желая обращать больше на это внимания, я направился в пункт назначения, ведь Корнэр тоже не прохлаждается в тени, он идёт прямо по моим пятам. И, скажу я, шаг у него куда шире, чем у меня.

Ворота в пристань распахнулись и мне в нос ударил запах речной воды. Так пахла река вечером, когда я гулял со своими друзьями допоздна. Мы всегда долго гуляли, а река находилась рядом с нашим домом.

Я спустился вниз, к пляжной зоне, а потом подошёл к лестнице, которая тянулась до самого пляжа, и посмотрел вниз. Передо мной растилась чудовищное зрелище: детская площадка, летний ресторан, когда‑то жёлтый песок – всё было устлано трупами мёртвых птиц. Чёрные тела устилали всё побережье. Тысячи тысяч мёртвых птиц. Полагаю, это вороны, но издалека трудно рассмотреть, да и желания не было. Не важно, мне нужно идти туда, невзирая на эту леденящую кровь картину.

Не промедлив больше ни секунды, я быстро спустился по лестнице и, стараясь не наступать на мёртвых птиц (а это не всегда получалось), я наконец‑то добрался до пристани. Я молился Богу, чтобы там оказалась лодка. Пусть даже это будет прогнивший и проеденный червями плот, сейчас это было не важно. Даже если там ничего нет, я буду добираться вплавь на тот берег, лишь бы не возвращаться назад. Возможно, Бог всё‑таки обитает в этом мире или мне просто повезло, но лодка стояла прямо у причала. Она словно ожидала, когда я сяду в неё: весла были приготовлены, даже верёвка была отвязана от причала.

Я хотел обрадоваться, но внезапно позади меня послышался вой. Волчий вой, точно такой же, как и в лесу. Я оглянулся и увидел, как далеко, за лестницей, в темноте мелькают три ярких силуэта. Ясно, кто это, но как же быстро они меня догнали! Это было ужасно. Кромешная тьма, пляж, устланный мёртвыми воронами и три белых силуэта. Они приближались, как и приближался звук волчьего воя. Я весь задрожал, но не потерял над собой контроля, а развернулся и направился к лодке, для того, чтобы оттолкнуть её от берега и уплыть с этого проклятого места. Велико было моё удивление, когда в лодке я увидел высокого человека в тёмном балахоне. На голову был накинут капюшон, а сам незнакомец опирался на длинное весло. Больше про него нельзя было ничего сказать, в отличие от меня. Я оторопел, увидев перед собой внезапно возникшего человека в балахоне. Я уже и не знал, чего мне стоит опасаться больше, но волчий вой убедил меня в том, что нужно остерегаться именно Корнэра, который же приближался ко мне.

– Ты готов отплывать?

Его голос был подобен грому. Нет, при таких условиях я не был готов отплывать, но у меня не было иного выбора. Я прыгнул в судно, и оно плавно отшвартовалось от берега. Человек в балахоне, похожий на мага‑некроманта, грёб одним веслом. Он грёб медленно, размеренно, но обычная деревянная лодка разгонялась так, будто бы сзади у неё были катерные двигатели. Я почувствовал, как речной прохладный ветер приятно обдаёт моё лицо свежестью. Оглянувшись назад, я увидел, как на берегу, покрытому тьмой, стояло три белых силуэта. А рядом с ними в разные стороны метались едва различимые эманации; раздался вой и я понял, что это были те самые волки. Похоже, количество моих преследователей стремительно растёт по геометрической прогрессии.

Но больше всего в данный момент меня интересовал этот странный человек. Всё это время он молчал, впрочем, как и я. Он просто грёб и смотрел куда‑то в сторону берега. Вернее, его голова была повёрнута в ту сторону, ведь из‑за его капюшона невозможно было определить, куда направлен его взгляд. Из капюшона на меня смотрела лишь тьма.

– Кто ты? – задал я логичный вопрос.

– Это не важно, – не сразу ответил он.

– Для меня важно.

– Я тот, кто помогает тебе. Разве этого недостаточно?

– Нет, – не унимался я. – Я хочу выяснить, что здесь происходит.

– Где «здесь»? – переспросил человек в балахоне и смутил меня этим вопросом.

– Я не знаю, тебе виднее, ведь ты житель этого странного мира.

– Хм.

Я не понял его усмешки. Если быть предельно честным, то я вообще ничего не понимаю. Надеюсь, найдётся хоть кто‑нибудь или что‑нибудь, который сможет объяснить мне всё это? В первую очередь меня интересует вопрос…

– Где я?

– А как ты сам думаешь?

– Это сон? Да, это точно сон, – ответил я сам на свой вопрос, однако сделал это крайне неуверенно. – Но кошмар не может быть таким длинным. Я бы уже давно проснулся. Я где‑то слышал, что сон в реальности длиться от пятнадцати до сорока секунд, но это, по‑моему, уже перебор.

Он продолжал молчать, и это выводило меня из себя.

– Ты хотя бы назовёшь мне своё имя?

– Зачем оно тебе? – бесстрастным голосом промолвило безликое существо.

– Как это «зачем»? Нам ещё долго плыть до того берега.

– Когда мы приплывём, то я высажу тебя. А потом мы больше никогда не увидимся. Так зачем тебе знать моё имя?

– С тобой бесполезно разговаривать, – я запустил руку в волосы.

– Я не предназначен для разговоров, – машинным голосом вставил человек в балахоне. – Моя задача – доставить тебя на другой берег.

– А кто дал тебе такое задание? А? Бесполезно, – махнув рукой, я почерпнул воды и умыл лицо. Так приятно охладить запотевший лоб. – Я буду звать тебя Лодочником.

– Зови, как хочешь, – безразлично бросил Лодочник.

Я замолчал. Наверное, этого и добивался странный человек в балахоне. Погрузившись в свои мысли, я начал размышлять о месте, в котором я нахожусь. Уже давно пора сопоставить всевозможные факты и обстоятельства. До этого у меня не было на это времени, за мной постоянно гнался этот безумный монстр Корнэр. А сейчас у меня есть в запасе около пятнадцати минут. Этого хватит. Когда тебе не грозит смерть из‑за того, что ты на секунду остановился, то думается намного легче.