Не моя дочь. Право на наследницу

Мужчина одним взмахом руки заставляет замолчать. Смеряет меня холодным и беспристрастным взглядом.

– Что ж, – тянет, криво ухмыляясь. Мое сердце заходится в заполошном ритме, предчувствуя дурное. В горле образуется ком, который я не могу сглотнуть.– Я хочу получить свое удовольствие. Раздевайся, кроха.

Отступаю на шаг назад, оглушенная словами мужчины. Я на такое не подписывалась!

– Что, простите?

– Ты все слышала с первого раза, кроха. Снимай, – обводит пальцем мою фигуру, – все свое тряпье. Хотя, чулки и сапоги можешь оставить.

 

 

Глава 3

 

Виктория

 

Ткань тонкой водолазки прилипает к спине. Ладони моментально увлажняются, и я в страхе отступаю назад. Но недолго. Потому что успеваю сделать буквально несколько шагов, как лопатками ощущаю прохладное дерево двери. Больше отступать некуда.

Как убедить мужчину, который заведомо сильнее, да и к тому же находится не в самом адекватном состоянии, что я – не та, за кого он меня принимает?! Я не оказываю никаких «дополнительных» услуг и вообще не имею привычки прыгать в постель к малознакомым мужчинам!

Мужчина, нахально улыбаясь, приближается ко мне походкой сытого льва, что играется со своей добычей. Я заставляю себя смотреть ему в лицо, но взгляд то и дело сползает ниже, на мощный торс, что виднеется в расстегнутой рубашке, на сильные руки, цепляется за темную дорожку, что скрывается за поясом брюк.

Краснею от непристойной мысли, что…хочу его коснуться. Провести пальцами по стальным мышцам, ощутить под ладонями его силу. Впитывать в себя его реакцию. Хочу…узнать, как он целует. Хочу запутать пальцы в его волосах. И тонуть, тонуть, тонуть в омутах цвета темного шоколада.

Я боюсь этих своих грязных мыслей. Боюсь реакции своего тела на незнакомца. Ведь он может оказаться каким угодно: жестоким, садистом, насильником…

«Не подходите! Не надо!» – хочу выкрикнуть этому наглецу прямо в лицо, но слова застревают в горле.

Я задыхаюсь.

Потому что мужчина успевает подойти ко мне вплотную, и я оказываюсь прижатой к мускулистому торсу. Нос щекотит аромат его парфюма, приятный запах кружит голову. Ладони против воли ложатся на его грудь, и я прикрываю глаза, разве что не мурлыкая, как кошка.

Действительно стальные мышцы. Мощный, непоколебимый, как скала.

Но тут же включается здравый смысл, который упорно нашептывает: так нельзя, так не должно быть, ты же его не знаешь, Вика!

Я пытаюсь увеличить дистанцию между нами, но куда там! Все тщетно. Губы незнакомца накрывают мои, а ладони поглаживают поясницу вверх‑вниз, спускаются ниже, обхватывая то, что скрывается под юбкой, и наталкивают на себя.

Блиииин…

Горячо. На грани. И очень откровенно.

Я попала.

 

Александр

 

Я не хочу видеть никого. Хочу остаться один и нажраться до соплей. Отключить голову. Хоть на несколько часов. И не чувствовать себя ущербным.

Но нет, блин, мой неугомонный братец почему‑то решил, что девочка по вызову может решить все мои проблемы!

– Ты слишком много работаешь, братишка, – с уверенностью психолога заявляет Дан. – И слишком сильно загоняешься. И совершенно не умеешь отдыхать. Поэтому тебе так хреново.

Жаль только, что случайная связь не решит моей проблемы. Её никак не решить. Даже за все деньги мира.

Дан буквально затаскивает девчонку, я оборачиваюсь, чтобы выгнать их обоих нахрен, но застываю на месте.

Это какая‑то ошибка?! Шутка моего младшего братца?!

Потому что не может девочка с такими огромными, чистыми, как озера в Альпах, глазами цвета неба быть… той, кем назвал её Дан.

Она хрупкая, изящная. С длинными, по пояс, светлыми волосами, пухлыми губками бантиком и слегка вздернутым носиком. Милая, невинная и такая напуганная, что мужское начало во мне орёт, требуя защитить кроху.

Кроха. Это определение подходит ей как нельзя лучше.

Уникальная девочка. Хочется одновременно её защитить и разложить на ближайшей горизонтальной плоскости. Один взгляд из‑под полуопущенных ресниц, вдох упругой грудью, и меня накрывает хлеще виагры. Настолько, что мой младший Ковалев становится неуправляемым и совершенно не подчиняется моей мысленной команде «лежать смирно».

Кто. Ты. Нахрен. Такая, девочка?!

Привычно по‑мужски опускаю взгляд в декольте девчонки, а она краснеет. Как будто не привыкла к такому. Как будто и правда смущена. Хм, а Дан прав – «доставка» этих девочек и правда самая лучшая. Надо же так сыграть невинность…

Внимательно изучаю девчонку, впитываю все ее эмоции и не могу понять, как ей это удаётся?! Менять меня, не переступив порог гостиной?! Никогда раньше не заботился о чувствах незнакомых девушек и не пытался их защитить от… самого себя.

А сейчас мне почему‑то важно не обидеть кроху.

Сколько ей? Восемнадцать? Двадцать? Юная совсем. И уже с низкой социальной ответственностью. Почему именно в эту сферу? Любит лёгкие бабки? Нужны хорошие деньги и срочно? Проблемы в жизни? Черт, хочу знать об этой девчонке все. Но в первую очередь хочу попробовать её губы на вкус. Хочу узнать, действительно ли они слаще мёда?..

Едва дожидаюсь, когда за братом захлопнется дверь, и подхожу к девчонке. Обхватываю её подбородок и заставляю смотреть мне в глаза. Сам тону в чистой голубизне, пытаюсь заглянуть ей душу, разгадать. Хрен там. Проще понять мироздание, чем эту кроху.

– Не надо… Пожалуйста… – просит остановиться, а у самой в глазах огонь загорается, когда оглаживаю её бедра и сжимаю талию.

Целую малышку нежно, сдерживая себя изо всех сил, хотя и хочется сорваться, взять свое немедленно.

Захватываю губы в плен, толкаясь тут же языком и, черт возьми, улетаю. Никогда бы не подумал, что мне крышу снесет от одного лишь поцелуя с неопытной крохой!

С силой заставляю себя оторваться от сладких губ крохи. И я оказался прав – они слаще мёда.