Не спортивные отношения: от ненависти до…

Лев Эдуардович пару раз забегал к нам в отдел, источая аромат дорогого парфюма. Вот уж кто находился в приподнятом настроении от предстоящей поездки, так это он! И что ему не сиделось на месте? Только пугал нас, когда влетал, размахивая руками, как лопастями.

– Вопросы есть по завтрашней поездке? – спросила француженка Натали, совершая обход по офису.

У меня не было никаких вопросов.

– До скольки продлится эта экзекуция? – уточнил Виктор, чем вызвал смешки коллег.

– Ну с учетом дороги туда и обратно, думаю, до вечера, часов до шести, – пожала плечами Натали. Все тяжело вздохнули, и она удалилась.

– Блин, надо как‑то разнообразить завтрашний скучный день, – предложил Виктор.

– Коньяк? – приподняв бровь, уточнил Под… бышек.

– Да вот не знаю, спалимся, пахнуть сильно будет…

Девчонки ржали над парнями, которые пытались придумать, что б им такое пить.

– Народ! – вошел Андрей, и мое сердце слегка екнуло в груди. – Вы завтра как‑то готовитесь к поездке? Ну, там, чтоб не замерзнуть, например?

На последней фразе он подмигнул, и все поняли, что Андрей тоже хочет разнообразить этот день коньячком.

После длительных совещаний парни все‑таки остановили свой выбор на коньяке, а Оля сказала, что сварит всем девочкам глинтвейн. Он как будто безалкогольный, чтобы согреться, но на самом деле с вином. Такие решения немного подняли боевой дух народа, и домой все отправились уже в хорошем настроении.

Я решила заехать на ужин к родителям, так как на выходных не смогу из‑за работы. Родители жили в старом районе города, в тех самых пятиэтажных домах, где не было лифтов, а потолки по высоте напоминали кабинет председателя КПСС.

Моя мама уже давно не работает, просто потому что папа всегда хотел жену‑домохозяйку. А она не возражала. Никогда этого не понимала. Не жизнь, а скукотища. Но ее это, похоже, устраивало. Папа всю жизнь работал на заводе, где продолжает трудиться по сей день.

Я открыла двери своим ключом и вошла в теплую уютную квартиру, где прошла почти вся моя жизнь. Вкусно пахло свежим борщом. После маршрутки и зимнего морозного вечера в таком месте было еще вкуснее и теплее, чем обычно.

– Мам! – крикнула я.

– Привет, моя хорошая! – мама выплыла из кухни в ярком переднике. Она была полной всю жизнь, и с возрастом это не изменилось, скорее наоборот. Но никого этот факт не смущал. Большую часть времени она пекла всякие вкусности или готовила что‑то необычное, дабы порадовать папу.

Она обняла меня и чмокнула в макушку. Почему‑то ростом я не вышла, всегда была не очень высокой. Хотя рост мамы сто семьдесят восемь, а у папы еще больше.

– Как там работа? – спросила мама, убирая мой пуховик в шкаф.

– Нормально, мам, – ответила я, – завтра едем на какую‑то экскурсию.

– Куда это? – она удивленно посмотрела на меня.

– Да руководитель наш… выдумщик…

Я рассказала ей то, что слышала от коллег, как он любит устраивать для коллектива подобные вылазки.

– Ну, знаешь, это довольно похвально, – сказала она, – не каждый начальник такое станет делать для коллектива.

Я кивала и поедала борщ. Боже, как вкусно, со свежими помидорами и сметанкой. Не хватало только пампушек с чесноком.

– Папа в день? – уточнила я. Он работал по скользящему графику. И если смена была дневной, то скоро должен был прийти с работы.

– Нет, он вот недавно ушел только, в ночь сегодня, – ответила мама, – еще борща?

Я отказалась. Мы попили чай с шоколадными конфетами и пошли в комнату, которая только в нашей стране носит гордое название «зал», имея при этом довольно скромные масштабы и зачастую лакированный сервант с хрустальными фужерами в пыли.

У моей мамы пыли не было. Она являлась образцовой домохозяйкой. Повсюду лежали идеально белые накрахмаленные салфетки, ни пылинки, ни соринки. Мама не современная, она никогда в жизни не позволила бы папе купить кухонный гарнитур в стиле лофт или, прости, Господи, хай‑тек. На многочисленных полочках кухонного гарнитура стояли различные горшочки, вазочки, фигурки. Но все идеально чистые и блестящие.

Я не собиралась быть такой. На кой оно мне надо? Я предпочитаю минимум всего. Никаких штор и ламбрекенов. Минимум украшений в виде вазочек, картинок и прочих мелочей. Минимализм. Так жить проще, и пространства больше.

Еще немного поговорили ни о чем, я спросила, как там бабуля. Тут же получила выговор, что не звонила ей в последнее время. И правда, нужно будет набрать ее на днях. Мама пожаловалась на шумного соседа Михаила, который был холостяком предпенсионного возраста. Регулярно с пятницы по воскресенье он устраивал тусовки, которые моя мама почему‑то называла «голубые огоньки». Видимо, ассоциация с шумным празднованием Нового года. Участниками «голубых огоньков» могли быть как друзья Михаила, так и «девочки по вызову». Причем каждый раз, когда мама говорила мне об этом, краснели даже мочки ее ушей с золотыми сережками производства СССР. А мне каждый раз хотелось сказать, ну и молодец мужик, живет как хочет, отрывается. В отличие от большинства людей, которые живут как положено. Но я молча кивала головой, дабы маму не бесить.

5.

Я еле встала. Когда ты встаешь в зимнее сонное утро на работу, ненавидишь весь мир, но понимаешь, ради чего ты это делаешь. А вот когда пытаешься продрать глаза в святой день, законный выходной, то ненависть просто зашкаливает. И направлена она только на одного человека – на Царя Зверей. Я понимаю, что мне не шестьдесят девять лет, нужно активничать, двигаться, я должна быть за любой движ. Но, ептить, не в выходной, когда спать хочется так, будто ты трое ночей провел у станка.

Проклиная все на свете, натыкаясь на дверные косяки, я собиралась в это величайшее путешествие по нашей области. Правда, после душа и кофе глаза немного открылись, и я подумала, ну ладно, не так уж все и страшно. Бедный Ромка, как он на сутки ходит дежурить?! Я бы сдохла.

Водители маршруток явно не понимали, зачем наш начальник придумал какую‑то ср… ную экскурсию, и не приехали за мной. Ни одной маршрутки за двадцать минут. Понимая, что могу тут и замерзнуть, я вызвала такси. Водитель тоже еле нашелся. Бл… ь, весь мир спит, кроме нас!

Когда я наконец добралась до офиса, у въезда на территорию уже стоял автобус, и в него начал грузиться народ.

– О, привет! – махнула мне Оля. – А мы уже тебя потеряли!

В это время мой смартфон начал вопить, как потерпевший, звонил Виктор.

– Вить, она приехала, не звони! – крикнула Оля куда‑то в сторону. И я увидела, что неподалеку Витя пытался набрать меня, а рядом с ним Под… бышек разговаривал с Лерочкой.